Синьор Дорети отпустил взглядом следы на песке, посмотрел на рану, которую Алессандро уже успел перевязать, и сказал:
– Нож.
– Нож? Где же он взял его? Ничего не понимаю. На острове был только один нож, тот, который… – догадка осенила Алессандро. В тот же миг взгляд его метнулся к Ангелике, будто убеждаясь, что она здесь, рядом с ним. – Чертов ублюдок, и когда он только успел, – Алессандро побежал взглядом по следам, оставленным Винченцо. – Пока он у него, о спокойствии мы можем только мечтать.
Алессандро поднялся с песка.
– Синьора Полетте, отведите синьора Дорети в лагерь. Ангелика вам поможет.
– Алессандро, ты что задумал? – холодок пробежал по спине Ангелики.
– Действительно, Алессандро, что ты задумал? – вторила девушке синьора Полетте.
– Не беспокойтесь, все будет хорошо, – губы Алессандро тронула улыбка. – Я скоро присоединюсь к вам, только решу кое-что и сразу назад.
– Алессандро, что ты задумал? – слезы блеснули на глазах Ангелики.
Алессандро приблизился к девушке, на миг прижал к груди, коснулся губами ее волос.
– Не волнуйся, милая. Все будет хорошо. Я отлучусь ненадолго. Вы не успеете дойти до лагеря, как я вас догоню. Обещаю.
Ангелика чувствовала, как ее тело отбивает легкую дрожь, будто кто пропускал через него небольшие разряды электричества. Она бы и хотела поверить Алессандро, но не могла. Когда-то маленькая девочка уже поверила этому "обещаю" и то, к чему это привело, уже стало историей.
“– Папочка, мне страшно.
– Все будет хорошо, милая. Нас немного потрясет, а потом перестанет.
– Обещаешь, папочка?
– Обещаю, милая”.
– Я должна тебе кое-что сказать Алессандро, – слезинка скатилась по щеке девушки.
– Потом, милая. Потом, – Алессандро прижал палец к губам Ангелики. – Когда я вернусь, ты мне все скажешь. Договорились?
Ангелика не смогла ответить из-за комка, застрявшего в горле. Только кивнула. Хотела вытереть слезы, но руки как будто онемели, не слушались.
– Не плачь, милая. Я скоро вернусь, – Алессандро улыбнулся, развернулся и побежал вдогонку за убегающими вдаль следами.
Ангелика вяло перебирала ногами, двигаясь за синьорой Полетте и синьором Дорети в лагерь. Брела как в тумане, только туман был не вокруг нее, а внутри. Слева рокотал океан, справа стройными рядами выстроились пальмы. Но девушка ничего этого не замечала, предчувствие надвигающейся катастрофы не покидало ее ни на секунду, свадебным шлейфом тянулось позади, готовым в любой миг превратиться в удавку.
"Я не сказала ему, не сказала"
Мысль держала крепко, липкой сетью оплела сознание девушки, и не было от нее спасения. Ангелика пыталась отвлечься, но не могла. Каким-то внутренним, присущим только женщинам, чутьем она чувствовала, что должна во что бы то ни стало рассказать Алессандро о ребенке. Именно сейчас, в тот краткий миг, что длилось настоящее. Острое и трепещущее, это чувство было большим, чем простое желание сообщить приятную новость.
Насущная потребность. И даже больше – обязанность.
Ангелика шаркала ногами по песку, слезы вновь ожили и побежали по щекам. Пройдя очередные несколько метров, она оборачивалась и смотрела на три неровные цепочки следов, уходящие вдаль и теряющиеся за изгибом береговой линии. Каждый новый шаг давался ей с трудом, будто кто привязал к ее ногам гири, способные менять свою массу по мере движения человека. Шаг вперед увеличивал массу гири, шаг назад – уменьшал. Ее тянуло назад, тянуло с силой, способной потягаться с силой притяжения Земли. Внутри все переворачивалось от осознания того, что она сейчас не рядом с Алессандро, что так и не сказала ему о том, о чем давно следовало сказать.
– Милая, что опять стряслось? – синьора Полетте подвела синьора Дорети к ближайшей пальме и усадила в тени ствола, вытерла рукой пот со лба и присела рядом.
– Я должна быть там, – всхлипнула девушка, то и дело устремляясь взглядом вдаль.
– Ты слышала, что сказал Алессандро. Он скоро нас догонит. Имей терпение и перестань лить слезы понапрасну. Отдохнем чуть и дальше пойдем… Сильвестр, как твоя рана? Бог ты мой, повязка вся в крови. Ай! Горе-то какое. Скорее бы Алессандро нас догнал. И что он только задумал? Всегда вы, мужчины, ищете приключений на свое мягкое место… Милая, ну, сколько можно плакать? – синьора Полетте взглянула на Ангелику, всплеснула руками. – Иди, присядь рядом со мной. Немного отдышусь и пойдем. Дай еще минутку.
– Синьора Полетте, вы… вы не понимаете, – слезы обильнее потекли из глаз Ангелика. – Просто не понимаете… И не знаете… Если бы вы только знали… Если бы только знали…
– Чего я не знаю, милая? – насторожилась женщина.
– У меня… у меня будет… будет ребенок от Алессандро, – захлебываясь слезами, выговорила девушка, – но он даже не догадывается об этом.
– Бог ты мой! – всплеснула руками синьора Полетте. – Сильвестр, ты слышал. Радость-то какая. И чего плакать? Тут радоваться надо. Придет Алессандро, и ты ему все расскажешь… Какая чудесная новость, Сильвестр. Какой прекрасный луч света в этом царстве тьмы… Эй, куда ты?! Милая куда ты?!
Ангелика замотала головой, будто не желая слышать то, о чем говорила синьора Полетте. Отступила на шаг, два, развернулась и побежала назад. Ощущение надвигавшейся трагедии стало невыносимым. Она не могла и не хотела больше терпеть, ждать, надеяться. Чувства говорили ей об обратном, и она должна была к ним прислушаться.
Не обращая внимания на крики синьоры Полетте за спиной, она неслась как лань, напуганная хищником, навстречу неизвестности, одолеваемая лишь одним желанием – быть рядом с Алессандро.
Она смахнула слезы с глаз и посмотрела вперед, туда, где береговая линия упиралась в скалу, очень похожую на пьющую безногую лошадь – часть скального образования нависала над океаном, тем самым создавая каменную арку. Скала была небольшой и единственной на острове. Девушке было удивительно видеть, как джунгли будто откатывают назад, освобождая место для этого, непонятно откуда взявшегося куска камня, поросшего местами короткой зеленой травой и обильно покрытого птичьим пометом. Крики птиц, тучей носившихся над скалой, были такими громкими, что заглушали шум прибоя.
Ангелика никогда не была в этой части острова, поэтому не могла не почувствовать страх, едва оказалась в этом месте. И все же страх был слабее, чем то чувство надвигающейся беды, что давило на ее сознание в эти минуты.
Девушка посмотрела на океан, кативший волны справа – серый, точно небо перед грозой, опустила взгляд. Следы, оставленные Алессандро, привели ее в это место, как и следы Винченцо, оставленные немногим ранее. Одна цепочка следов, а рядом другая, тянувшаяся паралельно первой. Следы вели дальше. Девушка снова ринулась вперед. Песок сменился галькой, а цепочки следов начали смещаться к океану, и вот они уже потянулись рядом с полосой прибоя.
