— Я ничего такого не помню, — возразила Соня.
— Ты просто забыла. Я помогу тебе вспомнить. — Гадалка протянула ей круглую подвеску с птичьими перьями. — Повесь этот ловец снов над кроватью, и, когда луна на небе начнет прибывать, ты снова увидишь этот сон.
Соня с сомнением взяла в руки подвеску. Ловец снов, чепуха какая-то!
— Не веришь? — проницательно усмехнулась гадалка, и глаза ее сверкнули таинственной синевой.
— Я верю в науку, — не стала кривить душой Соня. — Но магия — это сказки.
— Просто сделай так, как я говорю, и увидишь сама.
«Легко сказать — сделай», — мысленно возразила Соня. Это у нормальных людей есть кровать, а она даже не представляет, где будет спать этой ночью и будет ли у нее над головой хотя бы крыша, а не звездное небо.
— Спасибо, — кивнул Яр гадалке и потянул Соню за рукав: — Нам пора.
— Подожди, — возразила гадалка, не отводя взгляда от Сони. — Твоя спутница хочет задать вопрос.
Соня с сомнением взглянула в синие глаза гадалки.
— Ну же, Соня, — поторопила та, — спрашивай.
За все это время Яр не называл ее по имени, и на миг Соня поверила, что гадалка настоящая. Ей очень хотелось в это поверить, потому что тогда она сможет наконец узнать ответ на вопрос, который не дает ей покоя.
— Моя сестра… — взволнованно выпалила Соня. — Она жива?
Гадалка на миг прикрыла веки, словно всматриваясь в то, что недоступно взгляду. Соня затаила дыхание; ей казалось, сейчас решается судьба пропавшей Леры.
— Я не вижу твою сестру в мире мертвых, — после долгой паузы ответила гадалка, открывая глаза.
— Значит, Лера жива! — просияла Соня.
Гадалка смотрела на нее со странным выражением — сочувствия и вины, словно не решаясь добавить что-то еще, и Соне стало не по себе.
— Почему вы так смотрите? — тихо спросила она. — Что не так с Лерой?
— Я не вижу твою сестру в мире мертвых, — медленно повторила гадалка, — но и в мире живых я ее тоже не вижу.
— Что это значит? — похолодела Соня.
— Не могу ничего сказать, — нахмурилась гадалка. — Сейчас новолуние, моя сила на минимуме.
— Когда вы сможете сказать? — нетерпеливо уточнила Соня.
— Приходите через неделю, тогда я смогу увидеть больше.
Яр с Соней уже вышли в коридор, когда хозяйка окликнула их:
— Передайте своей голодной подружке. — И она протянула Яру питьевой йогурт.
Когда они вернулись к машине, на них обрушился град любопытных вопросов.
— Ну что? — насмешливо взглянул на них Лис.
— Вас долго не было, — проворчал Муромец. — Я проголодался.
— Это тебе. — Яр протянул Вике йогурт, и она радостно взвизгнула:
— Мой любимый! Ты же говорил, что денег нет.
Вика сделала жадный глоток, и Соня поняла, что спортсменка порядком проголодалась. Они хотя бы по пончику на заправке перехватили, а Вика продолжала придерживаться своей строгой спортивной диеты, запрещавшей все мучное и жирное.
— Это подарок от хозяйки, — объяснил Яр.
— Откуда она знает? — потрясенно пробормотала Вика. Кажется, сейчас она была готова поверить в то, что гадалка — настоящая обладательница дара.
— А что с камнем? — вмешался Лис. — Удалось что-то разузнать?
— Пока ничего конкретного, кроме того что камень обладает особой силой, — хмуро поделился Яр. — И самую силу он набирает в Кровавое полнолуние.
— Кровавое полнолуние? — поежилась Ви. — Звучит жутковато.
— Мне больше нравится современное название — суперлуние, — вмешался Лис. — А Кровавым его называли в Средние века. Луна в такую ночь кажется больше и приобретает красный оттенок.
Ви с переднего сиденья с удивлением обернулась к нему.
— А что? — не смутился Лис. — Я читал.
— В Википедии? — поддела Ви.
— В астрономической энциклопедии. Я вообще любознательный в отличие от некоторых. У которых, — он лукаво взглянул на Ви, — кстати, молочные усы.
Девушка, вспыхнув, отвернулась, откинула зеркало над лобовым стеклом и вытерла йогурт с губ.
— И теперь мне еще больше любопытно, — продолжил Лис, — зачем этот камень понадобился Полозову.
— Ничего хорошего от него ждать не приходится, — хмуро заметил Муромец.
— Как бы там ни было, камень он не получит, — отрезал Яр. — Хватит болтать, поехали.
— Софи, а ты чего молчишь? — Лис окликнул притихшую девушку.
— Гадалка сказала, что моей сестры нет ни в мире живых, ни в мире мертвых, — подавленно пробормотала Соня. — Что это может значить?
— Гадалки вечно несут галиматью, — фыркнула Ви, но уже без прежней категоричности, как раньше. — Нашла кого слушать!
— Раз в мире мертвых ее нет, значит, есть надежда, — приободрил Соню Лис.
— Ты правда так думаешь? — Соня с трепетом подняла глаза, в которых стояли слезы.
— Надо верить, Софи! — твердо сказал Лис. — Верить в лучшее.
Соне очень хотелось верить, что где-то сейчас ее пропавшая без вести сестра жива и здорова и в скором будущем они встретятся. Слова Лиса подняли ей дух, и, отвернувшись к окну, она стала мечтать о том, как они обе вернутся домой и будут пить чай с бабушкой на кухне, как раньше.
Чужие окна вдоль дороги светились огнями. Обычные люди вели обычную жизнь, смотрели вечерний сериал, готовились ко сну и не задумывались о том, какое это счастье — быть дома со своими близкими.
ГЛАВА 10
Ада
Ада всегда мечтала сбежать из дома — от крикливых, вечно орущих младших братьев, от уставшей, постаревшей раньше времени матери, из сырых, изъеденных грибком стен ветхой панельной семиэтажки. В той, прошлой, жизни Ада Нагишкина была дочкой школьной уборщицы, носила одежду с чужого плеча, которую отдавали их малообеспеченной семье чуть более преуспевающие соседи, терпела взгляды свысока — от тех же соседей и одноклассников и мечтала о новой красивой жизни. Вот бы выиграть конкурс красоты или телевизионное шоу, сорвать крупный куш, попасть в круг избранных — и навсегда забыть о штопаных джинсах, копеечном шампуне и криках младших братьев, которые не умолкали ни на минуту. А пока ей не исполнилось восемнадцати, Аду не брали даже в официантки.
Своего совершеннолетия в начале октября Ада ждала с особым нетерпением, как чуда. Так и случилось, но не с самого утра, а гораздо позже — когда в небе отполыхал заревом тревожный закат и зажглись первые робкие звезды. С утра мать, пряча глаза, виновато сказала, что денег, чтобы отметить день рождения, нет, и вместо долгожданной новой кофточки подарила дешевую тушь. Затем в школе одноклассники вместо поздравлений осыпали упреками: «Что, Нагишкина, зажала день рождения? Зажала!» Так уж повелось — в выпускном классе приглашать весь класс в кафе. Традицию положила краса и гордость класса — Зоя Подгорная, чей день рождения выпадал на первую неделю сентября. Будучи единственной дочкой обеспеченного бизнесмена, Зоя блистала в самых модных вещах, смотрела на Аду свысока и не упускала возможности пройтись по больным местам девушки — вечному отсутствию денег и поношенной одежде. Ада делала вид, что шпильки Зои ей до лампочки, но звала одноклассницу не иначе как Подколодной. Та в ответ коверкала и без того обидную фамилию Ады, обзывая Нищебродовой.
