— Ну что, добегались? — Полицейский хмуро подтолкнул Соню к фургону, куда уже запихнули Лиса с Муромцем.
— Стойте! — Марк шагнул к ним. — Они не виновны. Я дам показания, что они действовали под внушением.
— Под каким еще внушением? — недоверчиво процедил полицейский. — Ты сказки-то не рассказывай, парень!
Из-за угла выбежала Вика.
— Вот! — Она протянула полицейскому серебристую флешку в виде пули. — Здесь данные по секретным экспериментам профессора Полозова. Я флешку выронила, — обернулась она к сидящему в фургоне Муромцу, словно оправдываясь за свое исчезновение, — у подъезда нашла.
— Каким еще экспериментам? — все еще не верил полицейский.
За его спиной из соседнего небоскреба во двор высыпали запыхавшиеся люди. Спуск по пожарной лестнице занял у неподготовленных лунатиков гораздо больше времени.
— Вот этим! — Марк махнул рукой на толпу из двадцати человек, и полицейские удивленно повернулись. Кто-то из людей ахнул, заметив на земле разбившихся Аду и Полозова. Санитары, потрясенные тем, что их недавний клиент внезапно ожил, курили в стороне и не торопились увозить трупы. Какая-то девушка с прической каре жадно подалась вперед и стала снимать кровавые кадры на телефон.
— Совсем у людей совести нет, — пробурчал Муромец.
— Совести нет, — согласился Марк, — зато подписчиков — полмиллиона. — И добавил на недоуменные взгляды ребят: — Это же известная блогерша Глафира, не узнали?
От толпы отделился мужчина с девочкой на руках и зашагал к ним. Соня узнала Сонечку и ее отца, который уже однажды помог им скрыться от патруля.
— Тарасов! — удивился полицейский при виде коллеги. — А ты что здесь делаешь?
— Хотел бы я знать… — Тарасов выглядел обескураженным и крепко прижимал к себе дочку, которая сонно склонила голову ему на плечо. — Лег спать дома, а очнулся на крыше высотки. Чертовщина какая-то!
Он заметил Соню в наручниках и нахмурился:
— А что тут происходит?
Соня не ответила; она вертела головой, выискивая в толпе сестру. Но увидела только известного молодого певца, вокруг которого собралась стайка поклонниц. Не обращая внимания на трупы в стороне, девушки делали селфи с кумиром. А блогерша, отойдя в сторону, уже снимала видео для блога. Для нее Кровавое полнолуние обернулось занятным происшествием, которое привлечет дополнительных подписчиков.
— Задержание подозреваемых. В участке разберемся. — Полицейский втолкнул Соню в фургон к Лису и Муромцу, так и не дав ей увидеть сестру.
— Соня!!! — донесся в спину звонкий крик. Соня порывисто обернулась уже из фургона и увидела, как к ней, протолкавшись сквозь поклонниц и чуть не сбив с ног самого артиста, бежит Лера.
— Лерка, — счастливо выдохнула Соня, жадно разглядывая сестру. — Жива!
— Соня, почему ты в наручниках? — ахнула Лера, заглядывая в фургон. — Куда вы ее везете? — набросилась она на полицейских, спешивших закрыть двери. — Я с ней, я ее сестра!
И, прежде чем полицейские успели возразить, Лера юркнула внутрь и крепко обняла Соню.
— Что-то лицо у сестрички знакомое, — протянул один из полицейских, разглядывая Леру. — Наверное, тоже в розыске?
— Ее держали в плену в лаборатории, — заметил Марк, подходя к фургону.
— Я дам показания! — вскинулась Лера.
— И я, — вызвалась Ви.
— И я! — присоединился к ним Марк.
— Залезайте, — махнул на них полицейский, — места всем хватит! — А затем запер за ними дверь.
Желтая луна, окончательно избавившись от багряных всполохов, скользнула за облако. Кровавое полнолуние закончилось.
ЭПИЛОГ
В полицейском участке их продержали до рассвета. Пока записывали показания, оперативная группа вместе с Марком, Викой и Лерой выехала в лабораторию и освободила пленников. Увиденного там хватило, чтобы с Сони, Лиса и Муромца сняли все обвинения.
— Даже не верится, что мы свободны, — заметил Лис, когда все трое вышли на крыльцо.
Не сговариваясь, недавние беглецы ускорили шаг, миновали ограду, в душе ожидая, что вслед раздастся вой сирены и их вернут. Но никто им не препятствовал, полицейские были заняты тем, что писали отчеты о подпольной лаборатории.
Снаружи их дожидались Марк, Вика и Лера. Сестры крепко обнялись — теперь уже не как подозреваемые под надзором полицейских, а как самые близкие люди, встретившиеся после затянувшейся разлуки, — и долго не могли отпустить друг друга. Соня отметила, что Лера переоделась из больничной пижамы в спортивный костюм олимпийской сборной. Похоже, Вика дала ей свою одежду, когда они возвращались в лабораторию. Лера была выше ростом, штаны ей были коротковаты, но все лучше, чем белая пижама подопытной.
— Ну что, — поторопила сестра, — поехали домой? Обрадуем бабушку!
Соня замешкалась. Все эти дни бегства ей больше всего на свете хотелось очутиться дома, обнять и успокоить бабулю. Но сейчас все ее мысли занимал другой человек, чья жизнь висела на волоске.
— Ты поезжай, Лера. Мне нужно к Яру. — Она обернулась к Лису и Муромцу, застывшим позади, и те шагнули к ней, готовые ехать.
— Нетушки, я тебя одну не отпущу, — заявила сестра. — Поедем вместе.
— Можно и мне с вами? — заискивающе попросила Вика, глядя только на Муромца. Под глазом богатыря темнел синяк, оставленный ее же сильным кулачком.
Муромец ничего не ответил и отвернулся, давая понять, что не простил предательства…
Марк молча шагнул к ним.
— А ты куда? — Лис неприязненно покосился на него.
— Я не прошу разрешения, — огрызнулся Марк в своей привычной манере. — Он мой брат.
— Да неужели? — вскинулся Лис. — Такой брат, как ты, хуже врага.
— Лис! — вмешалась Соня. Как бы она ни относилась к Марку, он имел право навестить брата.
— Ладно-ладно, — проворчал Лис, уступая. — И как мы туда доберемся?
Все уставились на Марка, но тот развел руками.
— Я без колес. Мою тачку опечатали вместе со всем имуществом лаборатории.
Из ворот отделения выехал уже знакомый полицейский фургон. Из-за руля им приветливо махнул Тарасов. Несколькими часами раньше он отвез спящую дочку домой, а затем примчался в отделение, записывал показания и настоял, чтобы ребят отпустили, когда кто-то из его коллег выступил против.
— Подвезти, ребята?
Без колебаний все запрыгнули внутрь. Последней шмыгнула Вика, словно боясь, что ее остановят. Но Муромец только равнодушно отвернулся к окну, и Соня с Лисом тоже сделали вид, что ее не замечают.
Лимонная луна на небе стремительно бледнела, уступая права рассвету.
