Кранке скептически относился к идее совместного рейдерства своего корабля и вспомогательного крейсера «Тор». Действительно, в паре каждый из них терял свои преимущества ("Шеер" — скорость, а «Тор» — скрытность), мало что приобретая взамен. Однако приказы командования следовало хотя бы формально выполнять, а встреча со вспомогательным крейсером позволила хотя бы обменяться опытом и скоординировать дальнейшие операции. После «дозаправки» 21 декабря мясом и яйцами с «Дюкезы» и топливом — с «Нордмарка» "Адмирал Шеер" двинулся в условленную точку встречи «Фридрих», куда вскоре должны были подойти «Тор» и сопровождавший его дублер «Нордмарка» — «Еврофельд». Рандеву состоялось на Рождество; капитан цур зее Калер и Кранке совещались в каюте командира «Шпее», а матросы с «Тора» отдыхали на палубе "карманного линкора", получая новые впечатления. Интересно, что ответный визит не состоялся: морякам боевого корабля не только запретили подняться на борт замаскированного корсара, но даже фотографировать его, предотвращая малейшую возможность расшифровки системы оборудования и вооружения вспомогательных крейсеров.
Сомнения командира «Шеера» в целесообразности совместных действий, хотя и вполне понятные с точки зрения тактики использования индивидуального рейдера, обуславливались недостаточным знанием обстановки. Командование флота пыталось синхронизовать операции своих кораблей, находившихся на расстоянии десятков тысяч миль от Германии. В Атлантике находился еще один вспомогательный крейсер, «Пингвин» ("Schiff-33"), и от его успеха или неуспеха зависела дальнейшая передислокация "карманного линкора" и «Тора». Пока же им предписывалось находиться в Южной Атлантике в течение всего января. Поэтому 27–28 декабря «Шеер» вновь дозаправился с «Нордмарка» и принял с «Дюкезы» 200 тыс. яиц и 8 тонн говядины. (Этот транспорт стал настоящим "золотым дном" для немецких моряков. По исчерпании запаса угля его взяли на буксир, сжигая в топках остатки обшивки палубы и кают, чтобы продлить работу холодильников, хранивших еще сотни тонн ценной провизии. Яйца "плавучего гастронома" обросли массой легенд, начиная от моряка, который якобы ухитрился съесть сразу 46 штук, и кончая той огромной яичницей, которую получил на праздничном обеде в честь возвращения корабля на родину командующий флотом адмирал Рёдер).
В канун нового года были подведены первые итоги крейсерства. "Адмирал Шеер" прошел около 20 тыс. миль и сжег более 25 тыс. т топлива. В активе — 7 потопленных судов и заметные нарушения в английских морских перевозках на всем Атлантическом океане. Но и для самого корабля плавание не прошло даром: дизели выработали свой ресурс и нуждались в профилактическом ремонте: посреди океана, при качке, с возможностью (пусть и не слишком вероятной) внезапного появления кораблей неприятеля.
На рейдере начались работы по переборке моторов, плавно перешедшие в новый, 1941 год. 2 января он встретился с норвежским танкером «Сторстад», захваченным ранее «Пингвином». Переименованное в «Пассат», судно с призовой партией на борту благополучно прорвало блокаду и прибыло во Францию в начале февраля. 6 января «Шеер» вновь пополнил танки топливом с «Нордмарка» а кладовые — запасами с «Дюкезы». Краткие "рождественские каникулы" закончились, пора было приступать к «работе».
Кранке решил-таки действовать в заданной зоне у побережья Западной Африки, но в одиночку. Служба радиоразведки перехватила и расшифровала радиограмму с британского транспорта «Пешавар», из которой вроде бы прослеживался маршрут судов, огибающих мыс Доброй Надежды и следующих во Фритаун. Однако последующая неделя прошла в тщетных ожиданиях. Даже корабельный гидросамолет не обнаружил ни одной цели. Только 18 января на горизонте показался танкер. Вновь Кранке применил тактику слежения за ним до темноты. Захваченный вечером того же дня норвежский «Сандефиорд» (8038 брт) перевозил около 11 000 т сырой нефти из района Персидского залива в Англию. Столь ценный груз хотелось сохранить, и танкер с призовой партией во главе с лейтенантом Гетшем присоединился к «Нордмарку» и «Дюкезе».
Через два дня последовала очередная удача, на этот раз — двойная. Вновь «Шеер» "сопровождал" на большой дистанции обнаруженное утром судно (голландский «Барнвельд», 5597 брт), когда спустя пару часов наблюдатели заметили второй дым. План действий пришлось быстро переиграть. Единственной надеждой оставались меры маскировки: рейдер передавал английские позывные, приближаясь к цели строго носом, причем среднее орудие в передней башне было опущено, а оба крайних — подняты, что создавало впечатление двухорудийной установки британского крейсера. Этого оказалось достаточно; «Барнвельд» подпустил корсара на близкую дистанцию и был захвачен, не успев передать радиограмму об атаке. Тот же метод применили и против второго судна, «англичанина» "Стэнпарк" (5103 брт), следовавшего вокруг Африки из Порт-Судана во Фритаун с грузом хлопка.
Теперь предстояло разобраться с судьбой обоих призов. «Стэнпарк» было решено отправить на дно, тогда как «Барнвельд» представлял собой более ценную добычу. На нем находилось 5 легких бомбардировщиков для южноафриканских ВВС, 86 грузовиков и свыше 1000 т боеприпасов и военного снаряжения. Не меньший интерес представляли и его пассажиры. Британская империя лишилась 4 офицеров флота и 48 морских пехотинцев, захваченных в плен. Помимо врагов, на борту «Барнвельда» находился потенциальный союзник. Им являлся соратник Махатмы Ганди Радж Базаи, который охотно поделился с командиром «Шпее» своими впечатлениями о недавнем пребывании в Англии, составив даже письменный доклад.
Потопление «Стэнпарка» привело к некоторому конфузу. Решение использовать торпеды оказалось не то чтобы роковым, но неудачным. Первая прошла мимо, вторая задела «хвостом» за катер с «Барнвельда», находившийся у борта, и затонула. Только третья торпеда расправилась с несчастным судном. А на следующий день, после некоторых раздумий Кранке решил потопить и голландский транспорт вместе с его военным грузом. Освободившись от призов, «Шеер» 24 января снова встретился с "комбинатом снабжения" в составе «Нордмарка» и «Дюкезы». Помимо традиционного набора из топлива, яиц и мяса, на борт приняли 3 торпеды, вместо израсходованных, и запчасти для гидросамолета. Две с половиной сотни пленников перешли на «Сандфьорд», который затем отправился во Францию. Как и «Строрстад», он благополучно прибыл в Бордо. На какой-то момент в пустынной зоне южной Атлантики сосредоточилась целая немецкая эскадра: «Шеер», "Тор", их 2 судна снабжения и 2 приза, в течение двух дней следовавшие вместе малым ходом.
Руководство флота разрешило наконец самостоятельному командиру "карманного линкора", все равно то и дело «корректировавшему» планы командования, действовать по своему усмотрению. Вместо предполагавшегося похода в воды Антарктики Кранке выбрал Индийский океан, двинувшись практически по тому же пути, что и "Адмирал граф Шпее" в 1939 году. 3 февраля «Шеер» обогнул мыс Доброй Надежды и взял курс на Мадагаскар. Состояние дел выглядело обескураживающим: ни одного судна в течение недели — и это в потенциально "тучном поле"! Командир рейдера с радостью принял предложение командования встретиться с вспомогательным крейсером «Атлантис», который действовал в Индийском океане уже свыше полугода и, несомненно, имел более достоверные сведения о судоходстве в нем. В ожидании встречи пришлось проболтаться около южной оконечности Мадагаскара почти неделю. Только 14 февраля подошел «Атлантис» со своим судном снабжения и двумя призами. Сильное волнение и ветер препятствовали взаимным «экскурсиям», однако командиры, капитаны цур зее Кранке и Рогге, провели весьма полезную беседу. Командир «Шеера» последовал совету «местного» коллеги и после расставания с «Атлантисом» 17 февраля направился к северному входу в Мозамбикский пролив.
