– Ты знаешь, где склеп Чернобога? – спросила ведьма.
– Да. Он тут недалеко. Только прошу тебя, давай не будем заходить в чужие склепы! – горячо шептал маленький демон прямо в ухо Ягуши. – Страшно тут. Вон в левом зале треугольный саркофаг, а в правом шаровидная могила, размером с дом. Я даже боюсь представить, кто в них спит. На этих скорбных памятниках древности написаны имена усопших. Надписи сии выбиты в камне на неизвестных языках, чьи носители миллион лет назад сами исчезли.
Яга улыбнулась.
– Эх, ты, горемыка. Я могу читать скрытый смысл любых надписей.
– Что ты, что ты! Этого делать нельзя! Ни в коем разе! Если такой дракон вырвется на поверхность Яви, всем станет плохо, и богам, и людям. Ее затем загнать обратно в могилу будет ой как трудно, если вообще возможно.
– Замолчи! – перешла на шепот ведьма. – И показывай могилку нашего черного божка.
– Вон там, – Байталь указал левым крылом направление движения. – В секции драконов и прочих змей. Кстати, тут же и царица Ламия похоронена.
– Вот и ладненько, – таинственно улыбнулась Яга. – К этой змеюке мы на обратном пути заглянем…
Байталь вытаращил глаза, но в этот раз промолчал.
– А почему тут дверь?
Путь в склеп Чернобога перегораживала тяжелая дверь, выкованная из небесного железа с имеющимся здесь же громоздким засовом, а вот каких-либо замков почему-то не наблюдалось.
– Эти двери поставили по приказу Вия, – пояснил Байталь. – Он боялся тебя.
– Меня? – на лице Ягуши возникла тонкая улыбочка, которая не предвещала ничего хорошего. – Я ведь Кромешника уже дважды победила. Первый раз, защищая город Рязань в Яви, а второй – здесь, в Тартаре. А ведь, пожалуй, Вий прав, что боится меня.
Яга протянула руку к засову на тяжелых дверях…
– Не трогай! – заверещал демон. – Это ловушка!
Поздно.
Ягуша уже коснулась девичьими пальчиками металлической поверхности засова и зловредное заклинание «Камень от камня», наложенное на дверь, сработало.
С углов кованого проема к пальчику ворожеи пробежала пыльная волна! Она быстро перетекла по рукам Яги на ее тело, а затем ведьму обдало твердой пылью с ног до головы. Судорога волшебной трансформации полностью охватила демона Байталя, который вмиг окаменел, потяжелел и свалился с левого плеча великой ведьмы на гранитный пол уже мертвой мраморной статуэткой, от удара треснул и раскололся на множество крупных и мелких осколков.
В первый же миг этой самострельной волшбы Баба Яга поняла, что делать. Она стряхнула с себя вражий заговор и, сбрасывая страшную каменную пыль и наваждение Вия Кромешника, мысленно вынесла напрочь тяжелую дверь, которая тут же с диким грохотом смялась и унеслась ураганным гневом богини Нави в глубину склепа Чернобога.
С искренним сожалением на лице Яга переступила через разбросанные мраморные останки Байталя. В мрачной решимости и настоящей злобе она приблизилась к могиле Чернобога – виртуозно вырезанному в горном массиве саркофагу с фигурой змея с левой стороны и рыдающей Девой Кручиной с правой.
Крышка гроба послушно отъехала в сторону и Баба Яга, внутренне трепеща и даже опасаясь невесть чего, заглянула в приоткрывшееся вечное пристанище.
Там… там лежал он, Чернобог.
Его обезображенное тело действительно находилось в этом гробу, но почему-то в мучительной скрюченной позе, лицом вниз.
Переполненная гневом и расплескивая через край свою ненависть, Баба Яга неожиданно выхватила из складок подола тонкий аккуратный клинок «чучмекской» работы, инкрустированный золотом небольшой кинжал, предназначенный как раз для такой вот щепетильной постельной работы. Клинок сверкнул в свете призрачных светляков, и ведьма приступила к задуманному – вырезала из спины бывшего владыки Нави широкую полоску кожи.
– Чудо-ремешок смастерю, – злорадно прошептала Яга и, внимательно осмотрев содержимое гроба, обнаружила крупные, сделанные из кривых зубов молодого дракона четки. Подцепила их пальчиком, выудила на призрачный свет и, уже потеряв интерес к этому месту, покинула склеп.
Сколько она бродила в поисках выхода в Тартар, одной богине Нави известно. Но вышла. Злая, пыльная, грязная. Уселась на троне и давай глазами черные молнии метать.
– А ну, выходите все! Судить каждого буду по поступкам, и грешников великих ко мне приведите!
И полетели эпохи…
В третий день апреля в год 1538-й к ногам Бабы Яги и подножью трона Нави привели и бросили на колени молодую женщину невероятной стати и красоты.
– Как звать-величать тебя? – оживилась богиня после тринадцати лет судилищ, которые сначала проводила в гневе и раздражении, чередуя живой интерес с полной апатией. Теперь же перед ней стояла на коленях царская особа.
– О, великая! Мое имя Елена Глинская! – прошептала усопшая грешница.
– Поднимите ее! – Яга откровенно любовалась красотой этой молодой девушки. – Кто повелел тебя в Навь направить? Кто посмел?
Хитрые черти и старшие демоны принялись громко шептать с обеих сторон в уши богини, перекликаясь и смешиваясь в разрозненные обрывочные фразы:
– Она не по канону к власти пришла…
– С полюбовником открыто жила…
– Истовых прогнала…
– Срам не стеснялась…
Баба Яга еще раз поймала себя на мысли, что никогда еще ей не приходилось видеть наяву женщину такой невероятной красоты, только, пожалуй, Ладушку…
– Померла почему? – спросила богиня, ни к кому конкретно не обращаясь, и свита сразу загудела:
– Отравили ее…
– Ртутью…
– С дитем в утробе…
Яга вскочила.
– Отравитель уже у нас?
– Нет, богиня, небушко в Яви еще коптит, – откликнулся старший демон Соломон. – Привести его?
– Много чести! – ответила Яга. – Сам придет через три луны, а пока посмотрите за ним.
Соломон засмеялся и исчез, оставив после себя запах серы и закрутившийся дымок.
– Богиня, в какой предел прикажешь направить грешную мать будущего великого и грозного царя? – хором спросили черти.
– А ни в какой, – устало присаживаясь на огненный трон, проговорила вечная ведьма и вдруг торжественно провозгласила: – Нет предела совершенству! Верните ее в Ирий. Там ее место, а ежели светлые артачиться будут, я сама к ним приду.
Глава 24. Гость
Триста лет верховодила баба Яга в пределах Нави, суды учиняла, иногда расправы, а иногда и миловала, как Еленку Глинскую – всякое случалось, но настал тот миг, когда устала она от забот владычьих, устала от мертвяков да грешников. От безбожников устала и от обманщиков в рясах и подрясниках, у которых бог на языке, а червоточина да изъян на душе, а сатана в животе.
