Баба Яга отхлебнула винца и заметила:
– Значит, они втроем еле-еле управились с супостатом за сотню годочков, а меня бедную сиротинушку одну-одинёшеньку на владыку драться подталкивают! Ну и ну! Мол, иди, дурка бестолковая, ищи такого же дурочка, который кувалдушку Перумову поднимет и жив останется!
Двусмысл согласно кивнул.
– Даже если боги пообещали тебе рождение настоящего героя, и он будет способен расколоть заклан-камень, Черный Змей попросту не допустит его до капища и сам уничтожит богатыря на подходе, а то и кромешных демонов на него натравит.
– И как же тогда быть?
– Все просто. Чернобога надо отвлечь.
– А как?
– Не знаю. Возможно, великие события на равнине должны происходить, а твой будущий помощник в это время хрясь кувалдой по священному камушку, и был таков.
– Пожалуй ты прав. Думаю, Чернобог обиделся на меня за мой каменный дождик под Смоленском, – хихикнула Баба Яга, – и теперь соберет самую большую армию степняков, какой свет не видывал. Сколько лет для этого потребуется, не знаю, но этот божественный изверг теперь сгонит в кучу все степные племена, какие только сможет найти.
И волхв согласно кивнул.
В разговорах и учебе миновало лето, за ним холодная, но засушливая осень, а там и зимушка-зима навалилась вьюгами да поземками.
Яга и Двусмысл не могли наговориться. Сдружились, не разлей вода и, теперь, получая друг от друга бесценные для той поры знания, засиживались до утра, листая книги и обсуждая прочитанное, либо читая Радогост, а то и экспериментируя с ингредиентами очередного варева. Изредка получались совершенно уникальные жидкости. Например, однажды зловонный отвар взорвался, выпуская яркие лучи в разные стороны. Как только избу не спалили! У волхва даже брови обгорели, а Яга почти ослепла на два дня. Хорошо ухнуло – аж ставенки хлопнули, но обошлось. В другой раз голоса из котла раздались. Какие-то мученицы умоляли забрать их откуда-то, но затем смолкли, а дубина, которой ведьма размешивала булькающее варево, нежданно-негаданно позолотой покрылась. Правда, золото это через недельку почернело и потрескалось, искрошилось.
– Хочешь супчика курьего? – неожиданно спросила Баба Яга своего учителя. – Тут курочка к нам из деревни приблудилась, а у меня состав хороший есть! Хочешь?
Из книги «Живот»Состав варева
«Курий суп боровой от Бабы Яги»
Поймайте заблудшую в лесу деревенскую пеструю курицу и убейте ее. Отрубите голову и слейте на плаху кровь. Щипайте от перьев и пуха, и потрошите, а затем выбросьте кишки волку за тын, а сердце и печень себе оставьте для пущей наваристой силы. Бросьте тушку с потрошками в кипящий котел с двумя хорошими боровиками, покромсайте крапивушку молодую, и кислятки кинуть не забудьте, лоботрясы, а то не выйдет хитрая задумка. Корня болотного аира, молотого в ступке, для густоты щепотки две бросьте, не больше. Аир и для мужской стати шибко пользителен, да дурманит он, и волосы на лысине от него пробиваются, как будто бы само выросло. А вот уже токмо потом укропа индийского бросить в кипящий вар надобно, если, конечно, купец проходящий на реке Итиль подвернется, а ежели не подвернется, то и так сойдет. Совсем плохо, ежели соли в избушке нет, но тогда подсолоноватой водицы выпарить следует из солонца, не полениться. Варить недолго и мешать малым посохом не шибко. А главное, нагнись над супом на способьство, чай спина не отвалится, и прошепчи такие слова заветные «закипи бог курий вкусной жиркой». Язык ведь не отпадет, а лесу с небом и землей приятственно будет. Вот тады вкуснятина тебе и в рот.
В супец сей сливочек деревенских коровьих хорошо бы бросить, да где их в лесу этом постылом бабушке-кромешнице взять-то? Так и мыкаешься таежницей годинами постными без сметаны».
Супец варили вместе, вместе и ложками по мискам скребли.
Однажды волхв спросил свою ученицу:
– А откуда у тебя взялись эти зубастые служки? Ведь всем известно, что виверны больше драконы, чем летающие ящерки. Они бесценны, а у тебя их целых две!
Баба Яга подбоченилась и хитро заявила.
– Это привет из предпоследней жизни.
Волхв заинтересованно вскинул брови, ожидая продолжения истории.
– Это было лет сто тому назад. Хотя нет, пожалуй, еще раньше. Я захворала однажды, чахотка навалилась. Ковыляла по урочищу больная, да немощная. Чихаю да кашляю на весь лес. Зачем из хаты тогда вышла, уж и сама запамятовала. Помню только: возвращаюсь к избушке, хмуро так на нее смотрю и как прикрикну!
– А причем тут виверны? – робко подал голос Двусмысл, пытаясь вернуть ведьму к сути повествования.
– Да, да, – рассказчица кашлянула и продолжила. – Виверны. Я их в Нави нашла.
Баба Яга прищурилась и надолго замолчала.
– Когда я прикрикнула на избушку на курьих ножках, она шарахнулась назад, поворачиваясь к лесу передком, а я так разозлилась, что уже хотела ее облаять последними словами. Вот тут-то я и заметила, что на месте избы стоит призрачная башня. Высокая, из крупных камней сложенная, опаленная и жуткая. Вот тогда-то я и поняла, почему избушка нарочно выбрала именно это место в лесной глухомани. Здесь есть вход в мир мертвых. В саму Навь!
Баба Яга хихикнула и задумчиво почесала нос.
– Долго рассказывать. Вышагнула я в мир иной, а там везде разноцветные камни на сухом песке валяются. Я даже подумала, что это тыквы. Вот парочку и прихватила. Черный камушек был меньше перламутрового, но тяжелее. Уж я их и колотила, и лупила, все думала, что диковинки с изнанки имеют волшебную мощь.
Волхв даже заерзал на месте от нетерпения.
– Дальше-то что? Дальше!
– Я перламутровый камушек гладила, гладила, а он мерцает, мерцает, а потом шлеп – и уронила нечаянно в кипящий котел. Эх, думаю, какую красоту испортила. Глядь, а из кипятка на край моей посудины дивная зверушка выползла. Шевелится, с острым хвостиком, с длинными крылышками, мордочка зубастая! Красотка перламутровая! Я ее Дивой Сестрицей нарекла. А из черного яичка Ночной Братец вылупился. Они привязались ко мне, одинокой сиротинушке, любят меня.
Баба Яга вздохнула и вдруг встрепенулась.
– А не желаешь ли и ты, Двусмыслушка, прямо сейчас в Навь прогуляться, себя испытать, за кромку ступить?
Волхв быстро кивнул, а затем пожалел, что согласился.
– А не забоишься?
Двусмысл неопределенно пожал плечами, но отказываться не стал – ведь не каждый день вот так запросто тебе предлагают совершить вояж в царство мертвых и вернуться обратно.
– Тогда и откладывать не будем, – спокойно возвестила Баба Яга. – А ну, избушка, хватит лень лелеять, поднимайся, курица, и становись к Смородинке передком, а к лесине гузкой! Да пошевеливайся, а то я не намерена ждать до самой вечерки, пока ты послушаешься.
Избушка приподнялась, зазвенев и заскрипев утварью, и принялась поворачиваться.
