- Ням-ням, - сказал Рамус.
Он показал на огромные часы, спускавшиеся на веревках. Они повисли в трех метрах от его головы.
- Как, по-вашему, сколько у меня уйдет на то, чтобы съесть все это? - спросил он, указав на еду. - Тот, кто будет ближе всего к правильному ответу, получит приз.
- Час! - закричал кто-то.
- Сорок пять минут! - закричал другой.
- Два часа десять минут тридцать три секунды! - выкрикнул кто-то еще.
Скоро стали кричать уже все зрители. Я сказал, что.у него уйдет час и три минуты. Стив - двадцать девять минут. Какой-то зритель предположил, что Рамус съест все это за семнадцать минут.
Когда мы утихомирились, время пошло, и Рамус приступил к еде. Он ел с дикой скоростью. Руки у него двигались так быстро, что их было почти не видно, а рот, казалось, вообще не закрывался. Рамус бросал в рот какую-то еду, глотал и снова открывал его.
Все были ужасно удивлены. Меня стало тошнить. И не только меня, многих зрителей затошнило!
Наконец Рамус сожрал последнюю булочку, и часы у него над головой остановились.
Четыре минуты пятьдесят шесть секунд! Он умудрился съесть все это меньше чем за пять минут! Я не мог поверить своим глазам. Никто не смог бы сожрать столько всего так быстро, даже очень голодный человек!
- Ммм, как вкусно, - сказал Рамус. - А где же десерт?
Пока мы громко хохотали и аплодировали, дамы в блестящих костюмах укатили тележку за сцену и выкатили еще одну, в которой лежали стеклянные статуэтки, вилки, ложки и разный металлический хлам.
- Прежде чем начать, - сказал Рамус, - хочу предупредить вас: никогда не пытайтесь сделать такого сами! Я могу есть то, от чего обычный человек погибнет. Не вздумайте повторять за мной! Можете попробовать, только если жить надоело.
Он приступил к еде. Начал с гаек и шурупов. Их он проглотил, даже не поморщившись. Съев десяток-другой, Рамус потряс животом, и зрители услышали, как гайки и шурупы звенят внутри.
Потом Рамус напряг живот и выплюнул все: шурупы и гайки! Если бы их было пара штук, я бы предположил, что он просто спрятал их под языком или запихнул за щеки, но даже во рту у Голодного Рамуса не поместилось бы столько гаек и шурупов.
После этого Рамус принялся за стеклянные статуэтки. Он разжевывал их на мелкие кусочки, потом глотал и запивал водой. Затем он съел ложки и вилки. Прежде чем отправить их в рот, Рамус сгибал их в кольца. Он сказал, что у него не очень крепкие зубы и он не может грызть металл.
Потом Рамус проглотил длинную цепь и остановился передохнуть. Пузо у него затряслось.
Я не мог понять, что же сейчас произойдет, но в это время он напрягся, и я увидел, как у него изо рта показалась эта цепь.
Когда вся цепь вылезла, я заметил, что на нее нанизаны ложки и вилки! Он умудрился продеть цепь в колечки, в которые согнул вилки и ложки, прямо у себя в животе! Просто невероятно!
Рамус ушел за кулисы, и я подумал, что лучше него выступить никто не сможет.
Но я ошибся!
ГЛАВА 11
После выступления Голодного Рамуса по залу стали ходить те двое в синих плащах с капюшонами. Они продавали шоколадные гайки и болты вроде тех, что глотал Рамус, резиновые куклы, похожие на Костлявого Александра, - их можно было по-всякому сгибать и растягивать. А еще продавали клочки шерсти Человека-Волка, приколотые к картонке. Я купил такой клочок: волоски были жесткие и острые, как иглы.
- Позже мы будем продавать еще кое-какие сувениры, - объявил со сцены мистер Длинноут. - Так что приберегите немного денег на потом.
- Почем эта стеклянная статуэтка? - спросил Стив.
Точно такие же статуэтки съел Голодный Рамус. Человек в синем плаще не ответил, а просто достал откуда-то табличку, на которой была написана цена.
- Я не могу разобрать, - сказал Стив. - Скажите мне, пожалуйста, сколько она стоит.
Я удивленно посмотрел на Стива. Зачем он соврал? Но помощник в капюшоне ничего не сказал, только покачал головой и пошел дальше, прежде чем Стив открыл рот.
- Ты чего это? - спросил я.
Он пожал плечами:
- Просто хотел услышать, как они говорят. Чтобы понять, люди они или нет.
- Конечно, люди, - сказал я. - А кто же еще?
- Не знаю. Поэтому и спросил его. Они все время в капюшонах. Тебе не кажется, что это странно?
- Может, они стесняются, - предположил я.
- Может быть, - согласился он, но я видел, что Стив в это не верит.
Когда продавцы сувениров ушли, на сцене показался следующий артист. Бородатая женщина. Я решил, что это просто шутка, потому что никакой бороды у нее не было.
К женщине присоединился мистер Длинноут.
- Дамы и господа, - сказал он, - сейчас вы увидите очень необычный номер. Труска поступила к нам в цирк не так давно. И я считаю, что она - самый удивительный артист на свете. У нее особый, ни на что не похожий талант.
Мистер Длинноут сошел со сцены. Труска была очень красивой женщиной, одетой в колышущееся красное платье со множеством разрезов. Многие мужчины в зале начали покашливать и ерзать на стульях.
Труска приблизилась к краю сцены, чтобы нам лучше было ее видно, и издала какие-то звуки, похожие на лай морских котиков. Потом накрыла щеки ладонями и легко постучала кончиками пальцев по коже. После этого зажала нос и поскребла подбородок.
И тут произошло нечто невероятное: у нее стала отрастать борода! На коже появились волоски - на подбородке, над верхней губой, на щеках. Волоски стали расти, и вскоре лицо Труски было покрыто светлой бородой.
Она достигла сантиметров десяти в длину и перестала расти. Труска опустила руки и сошла со сцены в зал. Она стала ходить между рядами, чтобы зрители могли погладить бороду и даже дернуть за нее.
Пока Труска ходила по залу, борода снова начала расти и вскоре уже почти доставала до пола! Дойдя до задних рядов, Труска повернула назад. Хотя ветра в зале не было, ее борода колыхалась из стороны в сторону и щекотала зрителей, когда она шла по проходу.
Труска взошла на сцену, и мистер Длинноут спросил, нет ли у кого-нибудь ножниц. Ножницы оказались у многих зрительниц. Мистер Длинноут пригласил нескольких женщин подняться на сцену.
- Цирк уродов подарит настоящий золотой слиток тому, кто сумеет отрезать бороду Труски, - сказал он и поднял вверх небольшой желтый слиток, чтобы все поняли, что он не шутит.
Зрители заволновались, и следующие десять минут почти все пытались отрезать артистке бороду. Но это ни у кого не получалось. Бороду невозможно было отрезать ничем, даже секатором, который принес мистер Длинноут. Но что самое удивительное - борода оставалась все такой же мягкой, совсем как обычная!
