Действовал он жёстко, решительно и, разумеется, нагло. Одновременно впивался и ласкал, воспламенял и бесил. Я сперва растерялась и застыла столбом. Потом растерялась ещё больше и совершенно случайно, абсолютно того не желая, на поцелуй ответила.
И, лишь услыхав предельно возмущённое «Фррр!», очнулась и дала самый решительный отпор. Вернее, попробовала дать, а он…
Зеленоглазый гад с дважды переломанным носом отвёл руку с сумкой подальше, а меня, наоборот, притянул ещё ближе. Стоял под градом моих ударов и вообще этого сопротивления не замечал! Просто целовал, целовал, целовал… А у меня коленки дрожали, и вкус мёда на языке вспыхивал, и сердце опять замирало…
Но это ещё ладно! Накатившая лень, которая категорически мешала сопротивляться беспределу, вот в чём ужас!
Пришлось очень постараться. Собрать все-все силы, чтобы не потерять разум, а когда мои губы таки выпустили из плена, прошипеть хрипло:
– Да что ты себе позволяешь?
– Я? – столь же хрипло отозвался он.
Ведьма гневно стрельнула глазами, а верховный гад нашего королевства хмыкнул и заявил:
– Лучше так, чем потом полдня разбирать жалобы горожан, которым твоё зелье воняет.
Сказал, и всё. Тут же отпустил и отвернулся. И зашагал вниз с самым равнодушным видом – в смысле, лица-то я, разумеется, не видела, а вот спина точно равнодушной была!
Ну а я… Клянусь, если бы не Жорик, я бы этот «запасной» ход покинула. А так пришлось бежать за магом и шипящей холщовой сумкой, которую он на манер мешка держал.
Догнать, обогнать, отобрать и, наткнувшись на дверь, вывалиться в просторный и весьма людный холл министерства магии.
И зарычать, услышав насмешливое:
– Хм… А во дворце ты как-то посмелее была.
Дальше случилось закономерное – Морис удостоился неприличного жеста! В том же, что касается ведьмы, она прижала сумку с Жориком к груди и помчалась в сторону больших стеклянных дверей.
Маг, как ни странно, остановить не пытался и даже не хохотал вслед, как злодеям вроде него положено.
Единственное, когда одолела примерно половину пути, крикнул:
– Ведьмочка, экипаж у крыльца!
– Да пошёл ты… – прошипела я гневно. – Негодяй. Придурок. Гад!
Это касательно плохого. А из хорошего – экипаж оказался очень кстати. И дело не столько в дожде, сколько в необходимости оповестить подруг об изменении планов на вечер – ведь доехать до каждой куда проще, чем добежать.
Ещё одна приятность – возница против моего самоуправства не возражал, в смысле, был готов ездить по названным адресам, хотя начальство в лице Мориса таких распоряжений точно не давало.
Более того, возница одолжил мне зонт, что позволило не промокнуть, пока бегала от экипажа к дверям обозначенных домов и обратно. Это опять-таки радовало. Оставаться сухой – лучше, чем промокать.
Ну а по части девочек… Во-первых, я предупредила, что задуманный Милой ритуал пока не нужен, а во-вторых, назначила на сегодняшний вечер другую встречу – в малопосещаемом кафе, расположенном близ агентства, в котором работает Танка.
Мне предстояло рассказать подругам, на что я подписала нашу компанию, а заодно озвучить все новости, включая известие о том, что кое-кто посмел покуситься на святое, трансформировать источник колдовской силы в какую-то там магическую искру.
Как ведьмы отреагируют на последнее, я примерно представляла и совсем неожиданно прониклась к Морису сочувствием. Хуже того, я даже начала размышлять о том, как бы весь этот рассказ смягчить…
Не то чтобы мне стало как-то совсем уж жаль этого гада, но он вредный и злопамятный, плюс наделён огромной властью. Если нападём, нас однозначно лишат лицензий, а такие проблемы вот точно ни к чему.
Следующие три дня прошли на удивление спокойно. Вернее, совсем спокойно – так тихо, что в какой-то момент я даже нервничать начала.
За окнами лил дождь, навевая перманентную сонливость, у хозяйственной двери «Южного бриллианта» регулярно объявлялся Дотс Лардар с букетами, а в остальном – без происшествий. Даже неприятностей, которые полагались одной ведьме за бездействие, как-то не возникало.
Касательно рыжего Дотса, я успокаивалась тем, что всё же приступила к изготовлению антидота. А касательно неприятностей… тут я вспоминала поцелуй на плохо освещённой лестнице и недоумевала – неужели причина в нём?
Или здесь сработал другой, более провокационный фактор? Тот, который не гарантировал, но сильно увеличивал шансы на то, что пожелание Погании Болотье будет выполнено? Фактор был «гибридным», он состоял из Танки, Милы и Клиссы, которые, выслушав все мои рассказы, заявили в один голос:
– Яся, прости, но такого мага оставлять без присмотра действительно нельзя. Мало ли что он натворит!
Это заявление ведьм вызвало смешанные чувства. С одной стороны, где-то в глубинах души вспыхнула радость, с другой – я испытала прилив сильнейшего раздражения: терпеть не могу, когда мне указывают, как быть!
Я даже высказала протест, но…
– Ясь, во-первых, он тебе нравится, – ударила по больному Мила.
– Во-вторых, – продолжила Клисса, – ты и сама понимаешь, насколько он опасен и как важно за его изобретательской натурой присматривать.
Ну а Танка буквально добила:
– В общем, прости, подруга, но хранительница совершенно права – мага надо не просто охмурить и бросить, а привязать на всю оставшуюся жизнь!
После этого заявления меня прямо-таки перекосило, потому что блондинка в алом платье вспомнилась. Ну а вслед за ней в памяти всплыли давнишние слова о том, что у Мориса половина столицы в бывших любовницах, и…
– Кстати! – процедила я злобно.
Девочки подробности моего «кстати» выслушали, но совершенно не оценили.
– Насчёт половины столицы – это всё-таки преувеличение, – сказала Танка. – Он не настолько кобель и, как показало наше расследование, вполне разборчив.
Тут я хотела выразить своё «фи» на тему того, насколько грубо девочки это самое расследование вели, однако не успела. Отвлеклась на Милу, которая заявила:
– Думаю, прошлое Мориса значения уже не имеет. Какая разница, что там было? Ведь теперь у него есть ты!
Я прищурила глаза и разумно попыталась отмазаться, но подруги были непреклонны и, что совсем скверно, единодушны. Пришлось махнуть рукой и надуться. Вот просто надуться и всё.
А теперь я безвылазно сидела в ювелирной лавке, варила зелье для сапфиров, антидот для Дотса и старалась не предвкушать новую встречу с зеленоглазым хамом. И чем сильнее старалась, тем сильнее сжималось сердце, и… В общем, всё указывало на полнейшую катастрофу. Только сдаваться на милость каким-то там эмоциям я не собиралась. Не могла!
Спустя три дня спокойная жизнь закончилась – ближе к рассвету дождь утих, а сразу после завтрака меня отловил господин Вирис и сообщил ворчливо:
