– Значит, едем дальше. – Следопыт подстегнул лошадь.
Отряд двинулся вперед.
Удивляло, что ни Эрза, ни ее наемники ничего не сказали. Ехали с нами вровень, были явно настороже, но молчали.
– Стой. – Тенуин осадил лошадь.
Серая фигура стала чуть ближе. Такая же неподвижная. Никаких сомнений: человек. Я видел, как блестят на солнце стальные пластины кожаных доспехов. Закрытый шлем. Ни цаниобы, ни другой накидки поверх доспехов не было. Но Тенуина насторожило не это.
– Там. – Он указал пальцем.
На самой кромке Равнского леса поблескивало что-то еще. Присмотревшись, я различил поначалу сливавшиеся с деревьями бревна. Три… нет, четыре бревна. Висели на веревках. Чуть покачивались. Веревки уходили высоко, в кроны лиственниц.
– Что это?
– Газырны, – прохрипел Громбакх. – Таранные столбы. Такими пробивают ребра лошадям. Или дробят повозки.
– Крысятники?
– Да, они такое любят. Научились у нарнаитов.
Бревна висели на расстоянии шагов десяти – пятнадцати друг от друга. Заостренные концы блестели металлом.
Тишина.
Ни единого звука. Стынущий под послеполуденным солнцем лес. Только застывший человек. И покачивающиеся бревна.
– Нет!
Я вздрогнул. На полпальца выхватил меч из ножен. Только сейчас понял, что все это время держал ладонь на рукоятке.
– Я сказала: нет. – Эрза смотрела назад. Говорила грубо, отрывисто. Смотрела на Густа.
Когда мы с Миалинтой обернулись, он уже сидел неподвижно. Только обнаженный зубач лежал на коленях.
– Становится веселее, – тихо проговорил охотник.
Через сетку почесывал щетину. Я знал, что это значит. Готов в любой момент дернуться рукой за спину и выхватить топор.
– Спокойнее. – Тенуин погладил лошадь по шее, но слова явно адресовал охотнику.
– Что делаем? – Я повернулся к Эрзе.
Эрза посмотрела на меня. Потом на Нордиса. Задержала на нем взгляд. Слишком долгий взгляд.
– Едем. – Эрза кивнула. – Будьте готовы.
– Может… – начал было Феонил.
– Молчать. Едем.
Мы неспешно двинулись вперед.
Сдержанный цокот копыт. Скрип рессор. Молчание. Глаза всматривались в каждую деталь.
Я вполне доверял своим спутникам: знал, что они успеют приметить опасность, поэтому позволил себе отвлечься, решил, что сейчас важно еще раз внимательно разложить перед собой разрозненные кусочки фактов. Попытаться разглядеть чуть больше. Предвосхитить события.
Слишком мало времени.
Фигура становилась ближе. Бревна покачивались.
Ночью Феонил подавал сигнал. И не получил ответа. Подавал настойчиво. Значит, считал, что ответ должен быть при любых обстоятельствах. Но его не было.
Если б не назойливость Теора, Феонил после привала наверняка ушел бы на разведку. Несмотря на призыв Эрзы держаться вместе. Значит, Феонил ничего не боялся. Знал, что тут безопасно.
То, как Эрза крикнула Густу «нет»… То, как она смотрела на Нордиса. Больше удивления, чем страха. Больше растерянности, чем готовности сражаться.
Фигура на дороге. Это…
– Не человек, – процедил Громбакх.
Чучело. Кукла в доспехах. Человек не мог так долго и неестественно стоять – чуть завалившись спиной назад. Эрза достала из чехла лук. Роговые насадки, темная вощеная тетива, костяная рукоять с углублениями под пальцы. Никаких украшений. Положила на него стрелу. Серое оперение. Так и не изготовилась к выстрелу. Будто раньше всех разглядела чучело и совсем не переживала из-за его появления.
«Может, такое на Старой дороге не впервой? Обычная засада крысятников? С таранными столбами… Но почему они висят так, будто отработали свое? Должны быть укрыты в ветках, подготовлены к бою. Значит, бой состоялся. Но дорога чиста. Кроме куклы, ничего. Ни трупов, ни разбитой повозки. И крови пока что не видно».
В последние часы Эрза часто смотрела на макушки деревьев. Еще один факт. Смотрела внимательно, напряженно. Будто, как и Феонил со своими сигналами, ожидала что-то увидеть. Но не увидела.
«Что, если… Что, если бревна отвлекают наше внимание? Другие газырны могут таиться среди деревьев – взведенные, готовые уйти на таран».
Гром и Теор поглядывали на макушки. Тоже ждали подвоха. А люди Эрзы смотрели только вперед. Ни разу не посмотрели вверх.
Я торопился. Слишком быстро выкладывал перед собой фрагменты фактов. Не успевал приложить их друг к другу. Ни картины, ни даже общего контура. Как и прежде, одни догадки и подозрения. Не хватало времени. Не хватало фактов.
Мы приблизились к чучелу.
Набитые соломой доспехи. Привязаны к обтесанному стволу молодой сосны. Ствол закреплен двумя камнями, выглядывавшими из-за тяжелых клепаных гронд.
Обманка могла сработать только издалека. Значит, те, кто ее сделал, считали, что этого достаточно. Тогда почему ничего не происходит?
Гром неспешно проехался вдоль таранных столбов. Коснулся металлических заострений.
– Чистые. Все царапины и вмятины старые. Крови нет.
Тенуин присматривался к подлеску Равнского леса. Там явно выделялась тропка. В кустах могли быть ловушки. Эрза о чем-то переговорила с Густом. Спешилась. Прежде чем кто-либо успел ей помешать, рванула в чащу.
– Стой! – сдавленно крикнул охотник. – А ты куда?
Вслед за Эрзой бросился Нордис.
– Идем, – позвала Миалинта.
Все вместе сошли с дороги.
Нам даже не пришлось продираться через кусты. Тропинка была узкой, но утоптанной и расчищенной. Ветки не сломаны, а именно срезаны. Срезы старые.
Тропинка вывела в небольшое сосновое урочище. Крепкие шелушащиеся стволы равнских сосен. Никакого подлеска. Деревья росли редко, и между ними открывалось достаточно пространства, чтобы тут мог остановиться большой, разбитый на несколько участков лагерь.
Обнаженный клинок. На земле, под ногами. От рукоятки тянулся кожаный ремень. Кто-то крепил его к запястью. Темная сталь соляной ковки. Солнечные лучи холодными всплесками гуляли по сточенному ребру. Кто-то переделал штурмовой конный меч в простой пехотинский. Укоротил лезвие и полуторную рукоять, сточил ребро. Сбил с гарды знаки отличия…
Еще один меч. И ножны. Туго набитый стрелами колчан…
Вся земля в урочище была покрыта оружием. Стилеты, метательные копья, арбалеты, одиночные стрелы, деревянный короб с дробными наконечниками…
– Не надо, – прошептал Тенуин.
Его бурнус был в боевой готовности. Под задранными до локтей и подвязанными рукавами – наручи, готовые в любой момент выпустить ножи или раскрыть плечи арбалета. На руках – перчатки. Запястья и промежутки между наручами и локтями лоснились. Смазаны турцанской мазью.
