— Можно, я возложу на тебя вину за коктейли? Мне сейчас просто необходимо кого-нибудь обвинить. — Моя голова буквально раскалывалась. Я осторожно приподняла ее и снова положила на подушку. — Интересно, а что там было намешано? — Я прижала пальцы к вискам. — Они явно налили двойную дозу. Какая жуткая боль! Эх, лучше бы мы отправились в Рокфеллеровский центр!
Сэм продолжал упорно молчать. Я повернула голову в его сторону. Он остался стоять в дверях ванной комнаты.
— Ты хочешь поговорить со мной об этом?
— О чем? — Я с трудом заставила себя сесть.
Сэм, полуголый, в завязанном на талии полотенце, держал в руках какую-то маленькую белую прямоугольную коробочку. На секунду я подумала, что он хочет подарить мне ювелирное украшение, и едва сдержала смех. Но когда он протянул мне коробочку, улыбки на его лице не было.
Я послушно взяла ее. И не поверила своим глазам: это был тест на беременность. Коробка была вскрыта, внутри лежала белая пластиковая полоска. Я проверила ее и несколько отстраненно отметила, что на ней нет синих полосок, после чего, временно лишившись дара речи, подняла глаза на Сэма.
Он тяжело опустился на кровать:
— Мы ведь пользовались презервативом, так? В прошлый раз, когда я к тебе приезжал. Мы пользовались презервативом.
— Где… где ты это нашел?
— У тебя в мусорном ведре. Я собирался бросить туда бритву.
— Сэм, это не мое.
— Разве ты делишь эту комнату с кем-то еще?
— Нет.
— Тогда ты должна знать, чье это.
— Я не знаю! Но… но это точно не мое! Клянусь, я больше ни с кем не занималась сексом! — И тут я поняла одну страшную вещь. Все мои уверения, что я не занималась сексом ни с кем другим, были похожи на попытку скрыть тот факт, что я действительно занималась сексом с кем-то другим. — Да, я понимаю, как это выглядит со стороны, но понятия не имею, как эта штука оказалась в моей ванной!
— Так ты именно поэтому вечно наезжаешь на меня по поводу Кэти? Потому что чувствуешь себя виноватой из-за того, что встречаешься с другим, да? Как это называется в психологии? Перенесение? Ты поэтому была… не похожа на себя прошлой ночью, да?
Комната внезапно превратилась в безвоздушное пространство. Мне показалось, будто меня отхлестали по щекам. Я уставилась на Сэма:
— Ты действительно так думаешь? И это после всего, через что нам пришлось пройти?! — (Он не ответил.) — Ты действительно думаешь, что я тебе изменяю?
Сэм побледнел, потрясенный не меньше меня:
— Я просто думаю, если что-то выглядит как утка и крякает как утка, то, как правило, это действительно утка.
— Сэм, я тебе не какая-то сраная утка… Сэм… — (Он неохотно повернул ко мне голову.) — Я не стала бы тебе изменять. Это не мое. Ты должен мне верить. — (Он буквально впился в меня взглядом.) — Я уже устала повторять! Это не мое.
— Мы с тобой были вместе совсем недолго. Бóльшую часть времени каждый из нас был сам по себе. Я не могу…
— Не можешь — что?
— Понимаешь, это одна из тех самых ситуаций. Ведь если рассказать об этом приятелям в пабе, они на тебя посмотрят типа: ну ты попал, приятель…
— Тогда не говори со своими треклятыми приятелями в пабе! Лучше слушай, что я тебе говорю!
— Лу, хотел бы, да не могу!
— В чем твоя чертова проблема?
— Он был похож на Уилла Трейнора! — Сэм явно больше не мог держать это в себе. Он снова сел. Уронил голову на руки. А затем повторил, очень тихо: — Он был похож на Уилла Трейнора.
У меня в глазах закипели слезы. Я смахнула их ребром ладони, понимая, что наверняка размазала по щекам вчерашнюю тушь, но мне было наплевать. Когда я смогла говорить, мой голос стал низким, резким, совсем чужим.
— Повторяю еще раз. Я ни с кем, кроме тебя, не сплю. Если ты мне не веришь, я… Ну, тогда я не знаю, что ты вообще здесь делаешь.
Он не ответил. Но мне показалось, будто ответ уже витал в воздухе: И я тоже. Сэм встал и подошел к своей сумке. Вытащил оттуда какие-то штаны, надел, натянув порывистыми, сердитыми движениями.
— Ладно, я должен идти.
Мне больше нечего было ему сказать. Я сидела на кровати и наблюдала за ним, чувствуя себя совершенно опустошенной и одновременно взбешенной. Я молчала, пока он одевался и бросал оставшиеся пожитки в сумку. Он повесил сумку на плечо, подошел к двери и обернулся.
— Счастливо долететь, — сказала я без улыбки.
— Я позвоню, когда доберусь до дому.
— Хорошо.
Он подошел и поцеловал меня в щеку. Я даже не подняла глаза, когда он открыл дверь. Он еще немножко постоял на пороге и ушел, беззвучно закрыв за собой дверь.
Агнес вернулась домой в полдень. Гарри забрал ее в аэропорту, и она приехала странно подавленная, словно поездка оказалась неудачной. Поздоровалась со мной, не снимая солнцезащитных очков, небрежным «здравствуй» и заперлась в своей гардеробной комнате, где просидела следующие четыре часа. Она появилась, приняв душ и переодевшись, только к чаю и встретила меня вымученной улыбкой, когда я вошла в ее кабинет с законченной доской настроений. Я рассказала о цветах и тканях, она рассеянно кивала, явно не слушая, о чем речь. Дав ей спокойно выпить чая и подождав, когда Илария спустится вниз, я закрыла дверь кабинета. Агнес подняла на меня глаза.
— Агнес, — спокойно сказала я, — мне нужно задать вам странный вопрос. Это вы бросили тест на беременность в мусорное ведро в моей комнате?
Она растерянно заморгала. Затем поставила чашку обратно на блюдце и поморщилась:
— Ах это! Да, я как раз собиралась тебе сказать.
Я почувствовала, как злость, словно желчь, подкатывает к горлу.
— Вы собирались мне сказать? А вы знаете, что мой парень нашел этот чертов тест?!
— Твой парень приезжал на уик-энд? Как мило! Вы хорошо провели время?
— Да. Пока он не нашел в моей ванной использованный тест на беременность.
— Но ты ведь сказала ему, что тест не твой?
— Агнес, я все сказала. Но как ни смешно, мужчины почему-то всегда начинают говниться, когда находят в ванной своих подружек использованный тест на беременность. Особенно если подружка живет за три тысячи миль от них.
Она помахала рукой, будто желая развеять мои сомнения:
— Ой, ради всего святого! Если он тебе доверяет, все будет нормально. Ты ведь ему не изменяешь. Нельзя быть таким дураком!
— Но почему? Почему нужно было оставлять тест на беременность в моей комнате?
Агнес замерла. Потом огляделась по сторонам, точно желая удостовериться, что дверь кабинета плотно закрыта. Внезапно ее лицо стало серьезным.
