Иногда меня просили подменить кого-нибудь из сестер в «Магазине винтажной одежды», например, когда Анжелике пришлось отправиться на зачистку фабрики женской одежды в Палм-Спрингс, где хранились образцы всей их продукции начиная с 1952 года. Я стояла за прилавком вместе с Лидией, помогая худосочным девицам выбрать винтажные платья для выпускного и молясь про себя, чтобы не разошлись молнии, а Лидия тем временем меняла раскладку товара и шумно жаловалась на переизбыток неиспользуемых площадей в их магазине.
— А ты знаешь, почем квадратный фут в этом районе? — спрашивала она, сокрушенно качая головой при виде пустой вешалки-карусели в дальнем углу. — Нет, я серьезно. Я с удовольствием сдала бы этот угол парковщикам, если бы придумала, как загонять туда машины.
Я поблагодарила покупательницу, купившую расшитое блестками тюлевое болеро, и шумно задвинула ящик кассы:
— А почему бы вам просто не сдать свободные площади? Под магазин или что-нибудь другое? Вы смогли бы получить дополнительный доход.
— Ну да. Мы уже думали на эту тему. Но все не так просто. Если пустить сюда других ритейлеров, придется построить перегородку, сделать отдельный вход и застраховаться, и тут будет проходной двор… Незнакомый персонал. Слишком рискованно. — Она пожевала резинку и, выдув пузырь жвачки, проткнула его кроваво-красным ногтем. — Плюс ты же знаешь, нам вообще никто не нравится.
— Луиза! — Когда я вернулась домой, стоявший на ковровой дорожке Ашок радостно захлопал руками в перчатках. — Ты идешь с нами в следующую субботу? Мина интересуется.
— А что, протесты еще продолжаются?
В два предыдущих раза я не могла не заметить, что протестующих заметно поубавилось. Местные жители уже практически оставили всякую надежду. Они скандировали теперь вполсилы, и чем скуднее становились муниципальные бюджеты, тем сильнее редели ряды протестующих. Так что на данный момент остались лишь немногочисленные активисты. Но Мина поддерживала наши силы водой в бутылках и твердила, что, пока мы едины, мы непобедимы.
— Продолжаются. Ты же знаешь мою жену.
— Ладно, тогда я с удовольствием. Передай ей, что я принесу десерт.
— Будет сделано. — Он одобрительно причмокнул, а когда я уже подошла к лифту, неожиданно окликнул меня.
— Что?
— Отличный прикид, леди!
В тот день я решила отдать дань фильму «Отчаянно ищу Сьюзен». На мне была пурпурная шелковая куртка-бомбер с вышитой на спине радугой, леггинсы, несколько жилеток и куча браслетов, мелодично позвякивавших всякий раз, как я задвигала ящик кассы, на который приходилось слегка нажимать, поскольку он плохо закрывался.
— Знаешь, мне теперь даже не верится, что, работая у Гупников, ты носила эти жуткие футболки поло, — покачал головой Ашок. — Это был явно не твой стиль.
Я помедлила у открывшихся дверей лифта. Кстати, в последнее время я стала пользоваться обычным лифтом, а не грузовым.
— А пожалуй, ты прав, Ашок! — крикнула я.
Поскольку Марго как-никак была хозяйкой квартиры, я всегда стучалась в дверь, прежде чем войти внутрь, из уважения к ее статусу, хотя у меня уже давным-давно был ключ. Не получив ответа, я постаралась подавить рефлекторный приступ паники. Ведь Марго часто включает радио на полную громкость и, если бы что-нибудь случилось, Ашок непременно сообщил бы. В результате я открыла дверь своим ключом. Дин Мартин с выпученными от радости глазами выбежал в коридор поздороваться. Я подхватила его на руки, позволив ему тыкаться в мое лицо мокрым кожаным носом.
— Ну здравствуй, здравствуй. А где твоя мамочка? — Я поставила Дина Мартина на пол, и пес с тявканьем принялся нарезать вокруг меня круги. — Марго, Марго! Вы где? — Марго, облаченная в китайский шелковый халат, вышла из гостиной; я уронила покупки и кинулась к ней. — Марго! Вы что, заболели?!
Марго остановила меня взмахом ладони:
— Луиза, ты даже не представляешь! Случилось нечто чудесное.
— Неужели вы пошли на поправку?! — вырвалось у меня, прежде чем я успела прикусить язык.
— Нет, нет и нет. Иди сюда. Иди сюда и познакомься с моим сыном. — Не дождавшись ответа, Марго повернулась и исчезла в гостиной.
Я прошла вслед за Марго. Мне навстречу поднялся высокий мужчина в светлом джемпере, обтягивающем небольшое брюшко над пряжкой ремня.
— Это Фрэнк-младший, мой сын. Фрэнк, а это моя дорогая подруга Луиза Кларк, без которой я наверняка не справилась бы в последние несколько месяцев.
Я попыталась скрыть свое смущение:
— Ой, ну что вы! И я без вас тоже.
Я наклонилась пожать руку сидевшей рядом с ним женщине в белой водолазке, с похожими на бесцветную сахарную вату волосами, которые явно доставляли ей массу хлопот.
— Я Лэйни. — У нее был высокий, пронзительный, немножко детский голос. — Жена Фрэнка. Полагаю, именно вам мы обязаны воссоединением нашей семьи. — Она промокнула глаза вышитым носовым платком. На носу у нее алели яркие пятна.
Марго повернулась ко мне:
— Итак, оказалось, что Винсент, этот коварный негодник, рассказал отцу о нашей встрече и о моей… ситуации.
— Да, коварный негодник — это, должно быть, я. — На пороге с подносом в руках возник Винсент. Он казался расслабленным и довольным. — Луиза, приятно встретиться снова.
Я кивнула и наконец-то смогла улыбнуться.
Так странно было видеть людей в этой квартире, обычно такой тихой и спокойной, где всегда были только мы с Марго и Дин Мартин, но никогда не было ни Винсента, в клетчатой рубашке и галстуке «Пол Смит», с нашим обеденным подносом в руках, ни высокого мужчины с длинными ногами, с трудом уместившимися под кофейным столиком, ни женщины, украдкой оглядывавшей гостиную круглыми от изумления глазами.
— Знаешь, они застали меня врасплох. — Голос Марго слегка охрип и сел от слишком долгого разговора. — Он позвонил и сказал, что проезжает мимо и хочет заскочить. Я подумала, что это Винсент, а потом дверь открылась чуть шире и… Нет, не могу… Вы все, наверное, просто в ужасе от моего вида?! Я ведь даже не успела переодеться! Как-то напрочь об этом забыла и только сейчас вспомнила. Но мы чудесно провели день. Так чудесно, что невозможно передать словами. — Марго протянула руку, и Фрэнк нежно сжал ее; его подбородок подрагивал от наплыва чувств.
— О, это просто настоящее чудо! — воскликнула Лэйни. — Нам нужно столько всего наверстать. Я уверена, нас свела вместе рука Господа.
— Ну, скорее, Он и «Фейсбук», — философски заметил Винсент. — Луиза, кофе хотите? В кофейнике еще немного осталось. Я принес печенья на случай, если Марго захочет перекусить.
— Ой, она такое не ест. — Черт, опять не успела прикусить язык!
— Да, Луиза совершенно права. Винсент, дорогой, я действительно не ем печенья. Печенье скорее для Дина Мартина. Ведь шоколадная крошка — это не настоящий шоколад, так?
