Дорогой Саскии.
С гордостью носи свои полосатые колготки
Познай сначала, кто ты есть, и вот так украшай себя.
Эпиктет
Глава 1
Именно усы напомнили мне, что я уже не в Англии: густая седая подкова, закрывающая верхнюю губу; усы а-ля «Виллидж пипл», ковбойские усы, этакая мини-швабра, свидетельствующая о том, что с его обладателем шутки плохи. У нас в Англии подобных усов практически не встретишь. Я смотрела на них во все глаза.
— Мэм?
Единственным человеком, у которого я в свое время видела такие усы, был мистер Нейлор, наш учитель математики, и в этих его усах вечно застревали крошки, которые мы радостно пересчитывали на уроке алгебры.
— Мэм?
— Ой! Простите.
Мужчина в форме, не отрывая глаз от экрана, пригласил меня пройти вперед резким движением руки. Я терпеливо ждала у стойки паспортного контроля. Скопившийся за долгую дорогу пот начал мало-помалу впитываться в платье. Мужчина небрежно помахал четырьмя толстыми короткими пальцами. Как я поняла пару секунд спустя, это означало требование предъявить паспорт.
— Имя.
— Там все написано.
— Ваше имя, мэм.
— Луиза Элизабет Кларк. Хотя именем Элизабет я вообще не пользуюсь. Потому что мама почти сразу же поняла, что тогда все будут звать меня Лу Лиза. А если произнести очень быстро, то получится Лу Шиза. Хотя папа считает, это имя мне вполне подходит. Но не потому, что я шизик. Я хочу сказать, вам ведь в вашей стране и своих шизиков хватает. Ха! — Мой голос эхом отдавался от плексигласовой перегородки.
Хозяин густых усов наконец поднял на меня глаза. У него были широкие плечи, а пронизывающий взгляд действовал лучше любого электрошокера. Мужчина не улыбался. Он ждал, когда померкнет моя улыбка.
— Простите, — сказала я. — Вид людей в форме меня нервирует. — Я оглянулась на иммиграционный зал, на змеящуюся за моей спиной очередь, которая сдваивалась бессчетное число раз, превращаясь в бурлящее людское море. — Мне стало немножко не по себе. Если честно, это была самая длинная очередь, в которой мне когда-либо доводилось стоять. Я даже подумала, что пора начать составлять список рождественских подарков.
— Положите руки на сканер.
— Она всегда такая длинная?
— Сканер? — нахмурился он.
— Нет. Очередь.
Но он меня уже не слушал. А внимательно изучал что-то на экране. Я положила пальцы на считывающее устройство. И тут звякнул мой телефон.
Мама.
Я начала было печатать ответ свободной рукой, но мужчина в форме резко повернулся ко мне:
— Мэм, здесь запрещено пользоваться мобильными телефонами.
— Это моя мама. Хочет узнать, долетела я или нет. — Убрав от греха подальше телефон, я попыталась незаметно нажать на смайлик.
— Цель поездки?
Тем временем от мамы пришел ответ:
Мама пристрастилась к текстовым сообщениям, как утка к воде, и теперь набирает их быстрее, чем говорит, а именно со сверхзвуковой скоростью.
Ты же знаешь, мой телефон не принимает маленькие картинки. Это что, СОС? Луиза, срочно сообщи, что ты в порядке!
— Цель вашей поездки, мэм? — Усы раздраженно задергались. — Что вы делаете здесь, в Соединенных Штатах?
— У меня новая работа.
— Какая?
— Я собираюсь работать на одну семью в Нью-Йорке. Центральный парк.
Мой собеседник поднял брови. Буквально на миллиметр. Проверил адрес на заполненном мной бланке.
— И чем вы будете заниматься?
— Сложно объяснить. Я буду чем-то вроде платной компаньонки.
— Значит, платная компаньонка.
— Вот именно. Однажды я уже работала на одного мужчину. Была его компаньонкой, а еще давала ему лекарства, вывозила на прогулки, кормила. Конечно, это может показаться несколько странным… но у него не действовали руки. В общем, никаких там тебе извращений. В результате вся эта история переросла в нечто большее: сложно не привязаться к людям, за которыми ухаживаешь, а Уилл — тот мужчина — был потрясающим, и мы… Короче, мы полюбили друг друга. — Слишком поздно осознав, что предательские слезы уже на подходе, я порывисто вытерла глаза. — Поэтому, полагаю, работа будет примерно такой же. За исключением любовной линии. И кормления. — Увидев, что офицер иммиграционной службы продолжает на меня таращиться, я попробовала улыбнуться. — Если честно, рассказывая о работе, я, вообще-то, не плачу. Я ведь не шизик, несмотря на дурацкое имя. Ха! Но я любила его. А он любил меня. И потом он… Одним словом, он предпочел уйти из жизни. Теперь я просто пытаюсь начать все заново. — Слезы уже текли непрерывным потоком. Ужасно неловко. Но я не знала, как их остановить. — Простите, все дело в смене часовых поясов. Ведь, если считать по нормальному времени, сейчас, наверное, всего два часа ночи. Так? Короче, у меня новый парень. Супер! Парамедик! И такой горячий! Это все равно что выиграть парня в лотерею. Так? Горячего парамедика? — Я безуспешно пыталась нашарить в сумочке носовой платок. А когда подняла глаза, иммиграционный офицер уже протягивал мне коробку бумажных салфеток. Я взяла одну. — Спасибо. Итак, мой друг Натан — он из Новой Зеландии, но работает здесь — помог мне получить эту должность, и я пока не в курсе, в чем конкретно будут состоять мои обязанности. Знаю только, что придется приглядывать за женой этого богатея. У нее депрессия. Но на сей раз я твердо решила жить так, как завещал Уилл, поскольку раньше что-то пошло не так. Я ведь недавно бросила работу в аэропорту. — И тут я сразу прикусила язык. — Нет… э-э-э… нет ничего плохого в том, чтобы работать в аэропорту. Я уверена, иммиграционная служба — очень ответственное поле деятельности. Очень, очень. Но у меня есть план. Я собираюсь делать что-нибудь новое каждую неделю моего пребывания здесь. И я собираюсь сказать «да».
— Сказать «да»?
— Новым вещам. Уилл всегда говорил, что я закрыта для чего-то нового. Поэтому у меня вот такой план.
Офицер внимательно изучил заполненные мной бумаги, после чего заявил:
— Вы неправильно заполнили графу с адресом. Мне нужен почтовый индекс.
Он подтолкнул ко мне бланк. Я проверила номер, который предварительно напечатала на бумажке, и дрожащей рукой вписала в нужную графу. Потом покосилась налево. Очередь уже начала роптать. У соседней стойки два офицера опрашивали китайскую семью. И когда женщина стала протестовать, их всех вместе куда-то повели. Внезапно я почувствовала себя очень одинокой.
