Когда он находит Лорел в очереди, та как раз собирается платить, однако Жерар быстро протягивает кассиру несколько купюр.
Лорел вспыхивает.
— Не могу поверить, что это ты!
— Знаю, — отвечает он и пытается поймать ее взгляд, но мешают люди, толкающие их со всех сторон.
— Как поживаешь?
— Нормально, а ты?
— Отлично, как твоя дочь?
— Прекрасно, лучше всех.
— А ее мать?
— Умерла, — помедлив, отвечает он.
— Ты шутишь?
— Нет.
— О господи! — выдыхает Лорел.
— Когда Люси исполнилось шесть месяцев, Исси вернулась в Лос-Анджелес, чтобы исполнить свою мечту стать актрисой.
— Что? Бросила ребенка?
— А четыре года спустя умерла.
Почему-то Жерару неловко произносить ее имя при Лорел.
— Просто безумие… — шепчет Лорел.
— Что умерла? — переспрашивает Жерар.
— И это тоже, но оставить ребенка.
— Очень даже просто.
— В голове не укладывается.
— Бывает.
— Она хоть приезжала после этого?
— Нет.
— О. мне очень жаль, Жерар.
— Ничего страшного, Люси ее не помнит.
— Но это ее мать.
— Конечно.
— Она знает?
— Нет. Скажу потом, когда подрастет, может, к концу школы. Боюсь причинить ей боль. Это может отразиться на психике.
— Ты все такой же добрый.
— Она моя дочь, я люблю ее и хочу для нее всего самого лучшего.
— Ты и ко мне был добр.
— Разве? Не припомню.
— Да, несмотря ни на что.
Четыре года назад Жерар ездил на похороны Исси в Лос-Анджелес. Ее нашли мертвой в бассейне. В качестве наследника она указала Жерара. В Лос-Анджелесе было сухо и нестерпимо жарко. В машине, взятой напрокат, пахло леденцами. Исси играла гадалку в мыльной опере. После кремации люди возле буфета обменивались визитками. Жерар сказал Люси, что летит в Лос-Анджелес по делам. Она просилась с ним. Индира вызвалась переночевать с ней, так и сделали. Жерар привез Люси подарок, скромный — не хотел, чтобы Лос-Анджелес ассоциировался у дочери с чем-то особенным. Он купил подарок и для Индиры — сумку с птичками и надписью на французском из Музея современного искусства.
Недавно Люси спрашивала, где ее мама. Жерар не знал, что сказать. Надо посоветоваться с детским психологом.
Жерар встретил Исси через месяц после знакомства с Лорел. А десять лет назад не знал ни ту, ни другую.
Он смутно помнит, что был влюблен в Лорел, и в то же время ему страстно хотелось секса с Исси. Его приятели не гнушались случайными связями помимо долговременных отношений, и ему захотелось попробовать. Исси оказалась невероятной любовницей. Она сногсшибательно благоухала во всех местах, не знала усталости и никогда не снимала высокие каблуки. Когда Жерар признался, что любит Лорел, Исси не огорчилась. Она сначала захохотала, потом расплакалась, а после объявила, что беременна. Жерар сначала подумал, что это шутка, Исси всегда что-нибудь сочиняла. Потом у него внутри что-то надломилось, потому что она не переставала плакать, и он понял, что это правда. На следующий вечер он сказал Лорел. Она ответила, что все понимает. А неделю спустя написала, что между ними все кончено.
Жерар съехался с Исси.
Он до сих пор хранит в прикроватной тумбочке наручные часики Лорел. Она забыла их восемь лет назад. Как ни странно, они еще идут. Иногда Жерар вытаскивает их и засыпает, держа в руке.
Лорел сейчас сорок три, она главный редактор в солидном издательстве. У нее когда-то была кошка, но умерла. После кофе Жерар предлагает ей пройтись.
— С удовольствием, — отвечает она, затем смотрит на метель в окне и смеется.
У нее такие же высокие каблуки, как носила Исси. Когда они выходят, перед кафе останавливается такси и высаживает пассажиров.
— Быстрее, — говорит Жерар, и они ныряют в машину.
В такси они обсуждают президента, своих родителей и скоропостижный брак Лорел. Она в разводе, а бывший муж живет с другим мужчиной в Бруклин-Хайтс. Рассказывая это, она смеется, но Жерар видит, что ей не смешно.
Перед самым ее домом у Жерара начинается кровотечение из носа. На город спустился вечер, снег продолжает идти.
— О господи… — Лорел запрокидывает голову Жерара назад.
На них смотрят.
— Может, зайдешь? — предлагает она.
— Придется.
В лифте они говорят о работе. У него в носу собираются сгустки крови.
На ресницах Лорел тают снежинки.
Наверху Жерар первым делом звонит Индире, чтобы предупредить, что вернется позже. Потом они с Лорел занимаются любовью — сначала на кухне, а затем в ее постели. Он помнит ее тело другим, оно стало мягче и податливее. У нее идеальные пальцы на ногах.
В квартире со стильной мебелью в серых тонах пахнет дорогими ароматическими свечами. Лорел варит кофе. В ее уютном мире Жерару тепло и приятно, словно в материнской утробе, и он вспоминает, как мальчиком нырял на дно глубокого озера.
Когда он приезжает домой, Люси спрыгивает со стула и бросается ему на шею. Жерар поднимает девочку на руки и прижимает к себе.
— Почему ты не в постели, бусинка?
В дверях появляется Индира.
— Завтра не будет уроков из-за метели, и я разрешила ей вас дождаться.
— Конечно, Индира, все в порядке.
— Почему ты так поздно, папочка? — Люси обцеловывает ему все лицо. Жерар представляет себе мертвое тело ее матери на поверхности бассейна.
— Я люблю тебя.
— Я тебя тоже люблю, папочка, но где ты был?
— Встретил старого друга, и мы поужинали.
Люси чует вранье за километр.
— Твой старый друг — старая женщина?
— Да, а откуда ты знаешь? — улыбается Жерар.
— Дочки всегда знают, — говорит она и бежит к столу, смеясь и размахивая руками, словно крыльями.
Индира не хочет оставаться, поэтому Жерар дает ей с запасом на такси и благодарит, что осталась сверхурочно. Она целует его в щеку, он ее обнимает. Волосы девушки пахнут луком.
После сказки на ночь Люси спрашивает, можно ли познакомиться с его другом.
— Почему бы и нет, — отвечает Жерар.
Дочь удивлена, словно ожидала услышать отрицательный ответ. Детей бывает трудно понять.
— Она любит мороженое? — допытывается Люси.
