Его в 1880–1881 годах построил по заказу владельца С. Ф. Англареса архитектор Павел Петрович Дейнека (1832-?). Он был аттестован Академией художеств в 1852 году и работал в основном в Гатчине, Кронштадте и Царском Селе. Дом № 13 — один из самых нелепых и забавных в Санкт-Петербурге. В одних источниках указывается, что Англарес был купец, в других — гвардейский офицер. Существуют два архивных материала по этому дому. Есть утвержденный проект архитектора Дейнеки и изображение фасада этого дома в материалах Городского кредитного общества. Фонд этого общества содержит любопытные документы. Дело в том, что в Петербурге практически не было ни одного дома, который не был бы заложен. И когда домовладелец обращался в Кредитное общество с просьбой о ссуде под залог своего дома, ему следовало представить все сведения и приложить рисунок фасада. На рисунке фасада дома № 13 такого обилия лепных украшений еще нет. Но уже были Геркулесы у подъезда, остальное, вероятно, «налепили» по вкусу заказчика. Тут и путти (мальчики и девочки), тут и кариатиды, тут и раковины в лаврах, и нечто с двумя факелами
[109], и разнообразные львы, но, конечно, самое примечательное — противные, словно надутые лягухи — дракончики
[110], и «первобытные» Гераклы, разумеется в львиных шкурах, но в ботинках, и купидончики в пальмовых ветвях. А под окнами небольшой барельеф — хоть и сильно зализан временем, а разглядеть можно: орел с добычей (вроде бы убивающий змею), а на орла нападают не то лев, не то пантера и совершенно явно крокодил. Символика этого барельефа восходит к средневековым гобеленам — битвам зверей. В Эрмитаже в галерее гобеленов есть схожие сюжеты, например — битва зверей за водопой.
Можно попытаться и расшифровать эту сцену. Орел или сокол (?) над жертвой — символ победы над злом, в данном случае змея — символ зла и даже знак сатаны, пантера и крокодил, выступающие на барельефе в качестве союзников змеи, — символы страстей — злобы, коварства и жадности. А впрочем, рассматривайте убранство дома сами и растолковывайте его вашим ребятишкам.
Я заметил — нет такого мальчика или девочки, который бы по дороге из детского сада не останавливался у этого дома разинув рот. Они самые верные, если не ценители, то хотя бы зрители! Это моя смена — уличные ротозеи!
С 1913 года и до революции домом владел Максим Петрович Градусов. Недавно на доме № 13 открыта мемориальная доска, сообщающая о том, что здесь в 1908–1909 годах жил министр путей сообщения Михаил Иванович Хилков. Собственно, исполняя или, как теперь говорят, «замещая» должность министра, он тут не жил — у него была тогда казенная квартира на Фонтанке, а здесь он поселился, уже выйдя в отставку, и провел в Сапёрном переулке два последних года своей удивительно богатой приключениями жизни. Квартира бывшего министра на первом этаже не сохранилась — здесь мебельный магазин. По мне — открыть бы в этом совершенно необыкновенном доме («…странном. а не странен кто ж?» А собор Гауди Сакре де Фамилья в каталонской столице Барселоне не странен?) музей древнейшего и славнейшего княжеского рода Хилковых, верой и правдой служившего отчизне три века.
Сапёрный пер., 13
Род древнее царского — удельные князья Стародубские считали себя Рюриковичами в восемнадцатом колене. Прозвище «Хилок» получил за слабое здоровье князь Иван Федорович, однако он был крепок духом и в 1511 году водил рати на Литву, а в 1535 году стал первым воеводой в Серпухове. Эту силу духа унаследовали все его потомки, ревностно служившие в государевой ратной службе. Особенно славен Андрей Яковлевич Хилков — князь, дипломат. Он начал служить с 12 лет при дворе, затем работал в Посольском приказе, оформляя деловую переписку. Это было хорошей школой для будущего выдающегося дипломата и разведчика.
В 1697 году, по решению молодого Петра I, его отправляют в Италию «для изучения мореходства и кораблестроения». Вскоре после возвращения из Италии Петр отправил его русским резидентом в Швецию (1700 г.) для подтверждения Кардисского договора, а на самом деле — в разведку: «С какими делами и для чего живут в Стокгольме посланники иностранных держав». Не застав короля в Стокгольме, Хилков последовал за ним в Данию и здесь был «благосклонно» принят королем, которому сказал речь «по наказу», на итальянском языке, и вручил царскую «зело приятственную» грамоту. Разумеется, отовсюду шли его разведданные.
Когда Карл XII узнал об объявлении Петром I войны со Швецией, Хилкова арестовали и конфисковали все имущество. Он отбыл «за крепким караулом» 18 лет в положении весьма тяжком. «Лучше быть, — писал он царю в 1703 г., — в плену у турок, чем у шведов: здесь русских ставят ни во что, ругают и бесчестят; караул у меня и у генералов внутри; купцов наших замучили тяжкими работами…» Но и в крепостном каземате он оставался резидентом русской разведки, не упускал случая сообщать в Россию свои наблюдения о шведской политике, внутренней и внешней. В 1711 году состоялся обмен большей части военнопленных, но Хилков, чувствуя, что смерть его близка, отправил вместо себя в Россию своего секретаря и переводчика посольского приказа Алексеея Маккиева — «от коего державе больше пользы пребудет», а сам остался в плену, где и умер.
Сапёрный пер., 13
И другие Хилковы столетиями, из поколение в поколение, служили Отечеству верой и правдой. Князь Михаил Иванович Хилков, родившийся в 1834 году, вполне достоин своих героических и славных предков. Когда в начале царствования Александра II в первый раз рухнул железный занавес и российским гражданам был существенно облегчен выезд за границу, русские наводнили собой всю Европу. Баден-Баден стал общероссийской дачей. А князь Хилков уехал в Америку учиться железнодорожному делу. Там в очень короткий срок он прошел путь от рядового машиниста до, как бы мы сейчас сказали, топ-менеджера и изучил организацию строительства и эксплуатации железных дорог во всех деталях. Потом Хилков на три года (1882–1885 гг.) оказался в Болгарии, где работал министром общественных работ, путей сообщения, торговли и земледелия. А когда в России развернулось активное строительство железных дорог, Хилков вернулся на родину и стал одним из самых активных сподвижников Сергея Юльевича Витте в бытность того на посту министра путей сообщения. А когда Витте стал министром финансов, Хилков сменил его на этом ответственном посту. 1895–1905 годы — время министерства Хилкова, самые важные годы в истории наших железных дорог. В 1891 году началось строительство Транссиба — главной дороги страны. Уже в 1904-м эта дорога сыграла важнейшую роль в переброске наших войск на Дальний Восток. Кто-то из современников сказал, что князь Хилков — самый опасный противник Японии. Железнодорожники всегда помнили имя Хилкова — заслуги этого министра настолько велики, что ему прощалось даже княжеское происхождение. Очерки в железнодорожной прессе, посвященные ему, рисуют нам чуть ли не романтического супергероя. Авторы их не столь уж неправы.
