— А тебя не напрягает, что мы не можем открыть вагон изнутри?
— А зачем его открывать? Или тебе компания не нравится? Меня так все устраивает, — подмигнул он ей.
Но Яна категорически не разделяла его хорошего настроения.
— Мы даже не сможем понять, приехали или нет.
— Остановились — значит, приехали! — хихикнул майор.
— Ты что, серьезно ничего не понимаешь? Мы же здесь как в саркофаге! Магазин на диванах, твою дивизию! Для нас с тобой остановка случится только тогда, когда откроют дверь. А вдруг по дороге кому-нибудь станет плохо?
— Яна, почему ты сразу думаешь о плохом? Что с нами может случиться? Мы здоровые молодые люди!
— Приступ аппендицита, например! — выпалила Цветкова.
— У меня вырезали.
— Заболит зуб мудрости! — выдвинула следующую версию Яна.
— Все зубы мудрости мне давно удалили в твоей клинике, так что и эта опасность мне не грозит! — отмахнулся он.
— Закружится голова, захочется свежего воздуха глотнуть, — не сдавалась Яна.
— Ты, главное, не думай об этом, и все будет хорошо! Если будет надо, я выгрызу для тебя окошко, — пообещал следователь. — А когда прибудем на место, человек Колобка нам откроет.
— Точно?
— Яна, ну почему ты стала всего бояться? Это на тебя не похоже.
— Да, действительно, с чего это я стала такая нервная? Со мной же ничего в последнее время не происходило. Это ты пил коньяк и жрал шашлыки! — воскликнула она.
— Ладно, ладно, не кипятись. Давай вина налью… расслабишься.
— Не хочу я ничего! — капризничала Яна.
Состав уже набрал скорость, их шатало и мотало, и Яне закралась еще одна крамольная мысль:
— Виталий, меня может укачать. Болтаемся, как селедка в бочке.
Виталий сел рядом и обнял ее.
— Расслабься, говорю. В любом случае, мы отсюда уже не выберемся. Придется ехать, — рассмеялся он.
— Дурак! — нервно дернула плечом Цветкова. — Ты видел этого Колобка? Какой у него на юге может быть человек? Я вообще сомневаюсь, что он о нас кому-нибудь сообщит.
— Да ты и правда боишься… Сама подумай, этот вагон завален диванами, кому-то же они нужны. А значит, за ними точно кто-то придет.
— А вдруг вагон отцепят и отгонят на запасной путь? Постоит там недельку-другую, а то и месяцок, — предположила Яна.
Виталий Николаевич, который уже пребывал в состоянии легкого подпития, захохотал.
— На несколько дней еды нам хватит, а вот про месяц я как-то не подумал! — На секунду он задумался. — А как ты думаешь, машинисту про наше существование в этом вагоне известно? И вообще хоть кому-нибудь, кроме Колобка?
— Нет, конечно! Мы же никому ничего не платили. Интересно, Артур Константинович в курсе, что нас так воткнули? Или он нам отомстить захотел? Зачем?
— Слушай, значит, нам ничего не остается, как расслабиться. Это же намек! — И майор придвинулся к Цветковой.
— На что?
— Мы едем почти что в медовый месяц, а тут столько диванов! Хочешь, я доставлю тебе незабываемое удовольствие на каждом из них? — икнул Виталий Николаевич. — Ты забудешь и про день, и про ночь.
— Опять ты за свое, — покачала головой Яна. — Мы уже говорили об этом. И уж точно я не буду этим заниматься в товарном вагоне на чужих диванах, да еще на всех! Тебе пить совсем нельзя!
Виталий Николаевич тяжело вздохнул.
— Ладно, отстал. Что я, насильник, что ли?
Он снова налег на еду и выпивку. Яна присоединилась к нему. Открывая шампанское, Виталий Николаевич чуть не выбил Цветковой глаз. Его развозило всё больше и больше, нарушилась координация. Яна не могла на него ругаться, потому что ей было неудобно за свое поведение. Получалось, что она все время отталкивает Лебедева. И Цветкова стала себя корить за то, что подала человеку напрасную надежду. Ей действительно было неприятно, когда майор даже прикасался к ней. Может, надо было себя пересилить, переспать с ним один раз, а потом все пошло бы как по накатанной? Но такие мысли посещали Яну в минуты раскаяния, а в те моменты, когда старый друг пытался ее обнять или поцеловать, Яна только и делала, что шарахалась от него.
Ситуация, в которой они оказались сейчас, ей крайне не нравилась. В самом деле, в замкнутом пространстве Яна ощущала какое-то беспокойство.
Ну а дальше началось самое интересное. Виталий Николаевич оказался настоящим мужиком. Мужик сказал — мужик сделал. Пообещал Цветковой незабываемые ночь и день — выполнил. Виталий Николаевич то ли перепил, то ли переел, то ли чем отравился, но его начало рвать. Яна пришла в ужас. Лебедева шатало, мутило, и он бледнел на глазах.
— Как же меня растрясло, Яна… Я сейчас умру.
— Господи, да успокойся! Попей воды… — Цветкова не знала, чем ему помочь.
— Ты издеваешься? Я ни пить, ни есть… Ой, извини…
И приступ начался снова.
— Фигли ты нажрался, как свинья? — не сдержалась Яна. — Давай приляг, что ли.
Виталий Николаевич развалился на широком диване в полубеспамятстве. Яна села рядом и принялась обтирать ему лицо минеральной водой. Лучше майору не становилось. Его трясло. К тому же он обильно потел. Яна решила, что это от упаковочной пленки. Она своими длинными, острыми ногтями разорвала целлофан на одном из диванов и помогла Лебедеву перебраться туда. Однако приступы не прекращались.
— Я запачкаю тут все, лучше отойди… — простонал майор.
— Ничего, переживу. Виталий, дело плохо. У тебя отравление, тебе в больницу надо.
— Еще чего! В первый раз, что ли? Только воздуха маловато. Зря мы ввязались в эту авантюру, Цветкова. Точно, с тобой живым никуда не доберешься. Ой, опять… Устроил я романтическую ночь, — попробовал еще посмеяться Виталий Николаевич.
— Береги силы. Что же делать?
Когда освобождать желудок было уже нечем, Лебедев несколько затих. Щеки у него ввалились, губы покрылись коркой. «В больнице в таких случаях капельницу ставят, чтобы обезвоживания не было, — подумала Яна. — Пусть немного поспит, измотался организм, хоть отдохнет».
Запах в вагоне стоял просто отвратительный, Яну саму тошнило. Зря она думала, когда вырвалась из подвала, что теперь-то у нее все наладится и начнется отпуск. Вагон громыхал, качаясь из стороны в сторону. Даже мягкие диваны не спасали. Яну незаметно сморило. Проснулась она от резкого толчка. Виталий Николаевич застонал и тоже открыл глаза, на лбу выступила испарина.
— Что? — разлепил губы следователь.
— Не знаю. Остановка, наверное. Ты как?
— Мутит. Только нечем…
— Оно и понятно, — нервно дернула плечом Яна.
— Налей водочки, — попросил Виталий Николаевич.
