– У меня есть мобильный, – сказала Рэйчел Тарвин.
Она стояла за спиной Уиллы невероятно спокойная, будто сталкивалась со стрельбой каждый день. Рэйчел вытащила телефон из кармана джинсов и начала набирать номер.
Раздался еще один громкий выстрел, вызвавший новую волну криков. Затем еще два выстрела. И еще три. Толпа школьников понеслась в нашу сторону, и я вскочила, боясь быть растоптанной.
– Не оставляй нас, – взмолилась Уилла. – Она умрет. Ты не можешь уйти. Мне нужна помощь. Помоги!
Но толпа уносила меня за собой и, поскользнувшись на луже крови, я влетела в кучу ребят, в панике стремившихся выбраться из столовой. Мне заехали локтем по губе, рассадив ее до крови, и больно наступили на ногу. Я отмечала это лишь краем сознания, сворачивая шею к Кристи и Уилле. Казалось, они уже недосягаемы для меня. Но теперь я видела кое-что похуже.
Пол у стола с пончиками тоже был залит кровью, а под столом неподвижно лежали два тела.
Ник шел по столовой, переворачивая столы и стулья. Время от времени он садился на корточки и заглядывал под какой-нибудь стол. Затем вытаскивал кого-нибудь наружу и что-то говорил, размахивая пистолетом перед лицом несчастного. За этим следовали очередной выстрел и крики.
В голове начала складываться картинка. Ник. Пистолет. Выстрелы. Крики. Я все еще плохо соображала, но мозг уже переставал тормозить. Я не видела в происходящем смысла. А потом нашла. Мы с Ником в некотором роде говорили об этом.
– Ты слышала о стрельбе в школе в Вайоминге? – однажды вечером спросил у меня по телефону Ник. Как раз за несколько недель до случившегося.
Я делала педикюр, сидя в постели, и разговаривала с Ником по громкой связи. Мобильный лежал на тумбочке рядом с кроватью. Мы подобное обсуждали не раз, поэтому я не удивилась вопросу.
– Слышала. – Я стерла с пальца попавший на кожу лак для ногтей. – Жуткий случай.
– А ты видела, какую хрень несут репортеры о парнях, которые ее устроили? Они гонят, что не было никаких тревожных знаков.
– Угу. Но я почти ничего не смотрела про это.
– Они твердят, что парни были очень популярны, что все их любили и что они не были одиночками и изгоями. Брехня.
Мы ненадолго замолчали, и я подключила свой плеер к компу.
– Ну, ты же знаешь эти СМИ.
– Да уж.
Мы опять замолчали. Я начала листать журнал.
– Так что ты думаешь? Ты смогла бы это сделать?
– Сделать что?
– Перестрелять их всех. Таких людей, как Кристи, Джессика, Теннайл.
Закусив палец, я прочитала в журнале заголовок под фотографией Кэмерон Диаз – что-то о том, как контролировать расходы.
– Наверное, – тихо ответила я, листая страницы. – Только я ведь не популярна, в отличие от тех парней. Ситуации разные.
Ник вздохнул. Его вздох прозвучал в трубке громоподобно.
– Да. Ты права. А я бы смог. Я бы смог всех их пришить. И никто бы этому не удивился.
Мы засмеялись.
Он ошибался. Все еще как удивились. Особенно я. Так удивилась, что приняла происходящее за ошибку. Ошибку, которую я должна исправить.
Я прошла мимо парочки вцепившихся друг в дружку девчонок. Протолкалась сквозь толпу ребят у двери, шагая в направлении, противоположном тому, куда мне хотелось бежать и куда все ломились. С каждым шагом я набиралась сил и решимости, отпихивая всех со своего пути, расталкивая их так, что некоторые, поскользнувшись на крови, шумно грохались на плиточный пол. Я рывками пробивалась вперед, сшибая всех и почти переходя на бег. Из горла вырывался хрип.
– Нет, – говорила я, расталкивая ребят, – нет, подожди…
Наконец я увидела пустой пятачок и ринулась к нему. Какой-то парень в двух шагах от меня лежал лицом вниз с окровавленным затылком.
Прозвучавшие три или четыре выстрела отвлекли мое внимание от мертвого тела.
– Ник! – закричала я.
Теперь, оказавшись в середине столовой, я больше не видела его. Слишком много народу двигалось сразу во всех направлениях. Я остановилась и лихорадочно замотала головой по сторонам, оглядывая зал. Краем глаза уловила знакомую фигуру.
Ник шел к мистеру Клайну, нашему учителю химии. Тот стоял, расставив ноги и раскинув руки, перед небольшой группкой ребят. Его покрасневшее лицо блестело то ли от пота, то ли от слез.
Я рванула к ним.
– Где она? – закричал Ник.
Прячущиеся за мистером Клайном ученики испуганно взвизгнули и вжались друг в дружку.
– Опусти пистолет, приятель, – ответил мистер Клайн. Его голос дрожал, хотя видно было, что он всеми силами пытается с ним совладать. – Опусти его, и мы поговорим.
Чертыхнувшись, Ник саданул ногой по стулу. Тот отлетел, ударив мистера Клайна по ноге, но учитель не шелохнулся. Он даже не вздрогнул.
– Где она?
Мистер Клайн медленно покачал головой.
– Я не знаю, о ком ты говоришь. Просто опусти пистолет, и мы обсудим…
– Заткнись! Закрой свой гребаный рот! Скажи мне, мать твою, где эта стерва Теннайл, или я отстрелю тебе нахрен башку!
Я пыталась добраться до них побыстрее, но ноги стали ватными.
– Я не знаю, где она, приятель. Слышишь сирены? Полиция будет здесь с минуты на минуту. Все кончено. Опусти оружие и избавь себя от…
Воздух разорвал новый выстрел. Я инстинктивно зажмурилась, а открыв глаза, увидела, как мистер Клайн клонится вперед со все еще раскинутыми в стороны руками. Упав, он завалился на бок. Я не знала, куда попала пуля, но выражение глаз учителя было отрешенным, словно он уставился в пустоту.
Я стояла, оцепенев. Уши заложило, глаза жгло, в горле першило. Я ничего не сказала. Ничего не сделала. Я просто стояла и смотрела на подергивающегося на полу мистера Клайна.
Школьники, прятавшиеся за учителем, оказались в ловушке между стеной и Ником. Их было шестеро или семеро, они по-прежнему жались друг к дружке и по-щенячьи поскуливали. Позади всех стояла Джессика Кэмпбелл – согнувшись, прижавшись задом к стене. Ее стянутые в хвост волосы выбились из-под резинки и падали на лицо. Трясло ее с такой силой, что клацали зубы.
Из-за заложенности в ушах я толком не слышала слов Ника, хотя находилась рядом. Я только уловила что-то вроде «убирайтесь», подкрепленное взмахами пистолета. Перепуганные ребята медлили, и тогда он выстрелил, задев руку Лин Йонг. Все тут же бросились врассыпную, утащив с собой Лин. Лишь Джессика так и осталась стоять скрючившись у стены.
И я поняла. Я сразу поняла, что Ник сделает дальше.
Слух еще не вернулся полностью, но я слышала, как Ник орал на нее и как она кричала и плакала, открыв рот и зажмурив глаза.
