— Служи честно, сынок. Ради Отечества нашего, не щадя живота и сил. — Майор положил руку на плечо Рока. У наркомана, казалось, от воодушевления сейчас слезы брызнут.
Из угла послышался сдавленный писк. Арнольд, обхватив горло, давился, из последних сил пытаясь не заржать. Асеев сидел с каменным выражением на лице — у него самообладание самое сильное. Я тоже закусил губу.
— С испытательным сроком на три месяца, — сказал «Карл Карлович» и вышел.
— Ну вот и все в порядке, — произнес Арнольд.
— А зарплата? — осведомился деловито Рок.
— Сказали же — через три месяца.
— Ничего. Я и «белым» брать согласен.
— Ой, блин, — покачал головой Арнольд. — Выйди на лестницу.
Рок выскочил. И в кабинете грянул хохот.
— Слушай, — отдышавшись, произнес Арнольд. — Может, он нам голову морочит? Издевается над нами?
— Нет, — покачал головой Асеев. — Он действительно такой. Наркош. Где был мозг, там теперь кость.
— Пиши ему оперативное задание, — сказал я.
— С чего начать? — Арнольд сел за пишущую машинку.
— С транснациональных связей, — сказал я. — Про неаполитанскую каморру, сицилийскую мафию и японские триады не забудь.
— Не забудем, — Арнольд забарабанил по клавишам. — Итак, коррупция в мэрии — пойдет… Проникновение западных разведок в регион… Годится… Связь мэра города с корейской организованной преступностью.
— Башку нам снимут, — сказал Асеев. — У мэра жена — кореянка.
— Ничего… Так. Чего бы еще? Подкоп под зоопарк? Вредительство на мясомолочной ферме под Куряткино? Что еще? Все валим в кучу?
— Вали…
Бумага получилась солидная.
— Печати не хватает, — сказал Асеев.
— Делов-то, — махнул рукой Арнольд и полез в стол.
Вытащил изъятую у одного жулика год назад печать фирмы «АГУ». Оттиснул ее на «плане-задании» — получилась немножко размытая, но читалась.
— Сойдет, — он с любовью посмотрел на «план-задание», выглянул в коридор и заорал: — Рок, к ноге!
Рок зашел чуть ли не строевым шагом. Во-одушевление не сходило с его разбитой физиономии.
— Бери, — протянул бумагу Арнольд.
Рок прочитал «план-задание». Ни один из пунктов у него сомнений не вызвал.
— Тяжело, но постараемся, — серьезно зая-вил он.
— Постарайся, агент Рок. Постарайся, — сказал Арнольд. — Ты теперь на государевой службе.
— Если такое дело, у меня важная оперативная информация, — многозначительно произнес Рок. — Знаю, кто еще «геру» берет с того же источника, что и Тютя.
— Кто?
— Он сперва через Тютю брал, но потом каким-то образом на поставщика вышел. Но он по-маленькому барыжит.
— Что за человек?
— Костян, — сказал Рок. — Ваш коллега.
— Мент? — подался вперед Арнольд.
— Не мент. Ментенок.
— Чего?
— Из милицейского колледжа.
— Мы его можем взять?
— Я знаю, как его загрести, — сказал Рок.
— Молодец, — отметил Арнольд.
* * *
— Не, ну ты посмотри, — покачал головой Арнольд. — Потише езжай. Такое зрелище! Не улица Ворошилова, а пляс Пигаль.
— Улица красных фонарей, — поддакнул Галицын.
— Во, Князь все про них знает, — кивнул Арнольд. — Даром что жену с тещей имеет.
К вечеру на Ворошилова высыпали ночные бабочки.
Столько, сколько сегодня, я их никогда не видел. Как грянул кризис и позакрывались фирмы, всякие длинноногие воздушные «маркетологи», «секретарши» и «агенты по недвижимости» повылетали со своих работ и устремились в привычную среду обитания — на панель.
— Во, смотри, герла какая!
Вид у худенькой, лет восемнадцати, «герлы» был не по-проституточному растерянный. Она стояла недалеко от толпы у автобусной остановки, выставив вперед ногу, и с жалобным призывом встречала взором мчащиеся машины, а потом с досадой провожала их.
— Давай поговорим с народом, — сказал Арнольд. — Притормози.
Тормозить пришлось бы все равно, поскольку впереди был небольшой затор. Я прижал машину к тротуару.
— Давай спросим, за сколько работает, — сказал Арнольд.
— Тебе делать больше нечего? — осведомился я. — У нас мероприятие.
— А чего, времени еще полно, — Арнольд по пояс высунулся из окна. — Э, сладенькая, что-то я тебя здесь не видел. Давно работаешь?
— Недавно, — крикнула, перекрикивая шум движения, проститутка, напрягшись. Видимо, решила, что это рэкет или бандиты. Бандит для проститутки — лютый враг. Может и заплатить от широты души, но может просто изметелить, выбросить из машины на ходу да еще деньги забрать.
— И сколько берешь? — не отставал Арнольд.
— Двадцать баксов — в рот. Сорок — полный комплект.
— Дорого, сладенькая, — еще громче заорал Арнольд.
— Деньги нужны, — «герла» начала натурально краснеть.
Краснеющая проститутка — это, скажу вам, зрелище!
— Но сорок! — поцокал языком Арнольд.
Неожиданно в спектакль стала включаться толпа у автобусной остановки.
— Во, лохушка, сорок долларов ей! — первой возмутилась бабка с авоськой на колесах.
— Десять баксов в рот за углом стоит, — возмутился следом мужик, стоящий с женщиной, держащей его под руку, явно женой.
Женщина отстранилась от него. Прицелилась, развернулась, молча закатила ему оплеуху.
— А ты откуда знаешь, сволочь? — послышался ее разъяренный вопль…
— Все, поехали, — Арнольд упал на сиденье. — Больше ничего интересного.
Я наддал газу и осуждающе произнес:
— Совсем вести себя не умеешь.
— Да ты что. Тут такое кипение жизни и страстей, — Арнольд растянулся вальяжно и задымил сигаретой.
— Вон дом, там жил Мартын, — сказал Галицын, тыкая в шестнадцатиэтажную башню.
— Кто? — спросил Арнольд.
— Чего, не помнишь? Наркош выпустился из тюряги, продал дедушкину квартиру за двадцать тысяч баксов, все деньги вложил в метадон и на радостях накололся до смерти.
— Что за жизнь, в каждом втором доме свой барыга, — вздохнул Арнольд.
— Молодняк выбирает чистый героин. Маде ин Афганистан. Фирма. Скоро его легализуют — и все будет в порядке, — успокоил Галицын.
Мой взгляд скользнул по улице. И профессионально выявил знакомую морду.
— Вон, смотрите, братва, младший Мыш. — Я немного сбросил скорость.
