– Колись, где нормального мужика нашла? Скажи правду! Мы же подруги!
Целую неделю Лида стойко держалась, но потом все-таки призналась. И что же сделала Тамара? Конечно, она последовала примеру подруги и прямой наводкой понеслась в тот же центр репродукции и потребовала там себе самого лучшего донора.
– И чтобы ты знала, у моего тоже стопроцентный результат. И востребован он побольше твоего.
И подруги стали дружно растить свои беременности, потом одна за другой родили и также дружно принялись воспитывать своих мальчиков.
– Такая вот история.
– Так что связи с отцами наших мальчишек мы не имеем.
– Мы даже их имен не знаем.
Вот что хотели поведать женщины. Но Сашу их рассказ заставил задуматься. Что-то в нем было такое, что цепляло пытливый ум юного сыщика. Сейчас он находился в гостях у Тамары. А в первый раз был в доме у Лиды. Но разницы он практически и не ощущал. Женщины жили в блочных домах со схожей планировкой, в квартирах был сделан одинакового качества ремонт, обои были похожими, мебель, техника, посуда – тоже. И даже то, как обе женщины расположили мебель в квартирах, было похоже.
Тамара с Лидой были подругами, а не сестрами, но даже в их внешности прослеживалось что-то общее. Так не могли ли столь похожие друг на друга и вкусами, и образом жизни женщины выбрать в родители своим детям одного и того же мужчину? Эта мысль прочно засела в голове у Саши и никак не хотела оттуда уходить.
И он спросил:
– Пускай имени доноров вы не знаете, но хоть что-нибудь вы про них знаете?
– Внешность.
– И как они выглядели?
– Высокий.
– Светловолосый.
– Кудрявый.
– Губы чуть пухлые.
– Глаза голубые.
– Зубы идеальные.
– Лишь между двумя передними зубами крохотная щербинка.
– Но, говорят, это к счастью.
Женщины закончили выкрикивать одна за другой и удивленно переглянулись.
– Ты сейчас про кого говорила?
– Про моего донора. А ты?
– И я про моего.
Саша кивнул. Дело двигалось в нужном ему направлении.
– Ну, а номер, который был присвоен вашим донорам, вы запомнили?
– Конечно.
– Ф – триста тридцать одна тысяча триста тридцать три. И я…
Лида недоговорила, потому что ее подруга громко ахнула.
– И я! Я тоже выбрала его!
– Кого?
– Этого… Триста тридцать одна тысяча триста тридцать три.
– Не может быть! Ты путаешь!
– На всю жизнь эти цифры мне в память врезались. Не путаю я. Еще сомневалась, что третья и четвертые цифры вместе число тринадцать составляют. Не очень-то оно счастливое. Но потом я подумала, что тридцать три в начале и тридцать три в конце должны негативное воздействие числа тринадцать погасить. Так что номер я запомнила верно.
– И я!
– И значит, что у наших мальчишек один и тот же папаша!
Саша не удержался и потер руки. Есть все-таки зацепочка! Есть! Правильно он чувствовал, что тут кроется какая-то загадка. И вот она, пожалуйста, в чистом виде.
После этого он решил посетить репродуктивный центр «Мамочкины детки», который предложил двум подругам одного и того же донора. Но этот визит предстояло совершить завтра, потому что в первом часу ночи вряд ли там нашелся бы желающий поговорить с Сашей. Да и сам Саша чувствовал себя слишком вымотанным, чтобы еще куда-то тащиться. Завалиться бы спать и чтобы до утра его никто не трогал, не кантовал.
Барон эту идею хозяина поддерживал целиком и полностью. Все время разговора Саши с женщинами пес проспал возле кресла, вытянув все свои четыре лапы. Скорей бы добраться домой. Вот о чем думали хозяин с собакой.
Но сперва Саша позвонил Морозову. Изложил новости. И спросил его мнение, есть ли у него несколько часов форы.
– Как думаешь, до завтра нас не арестуют?
Морозов считал, что бояться нечего. На всякий случай в разговоре они избегали упоминать про убийство и полицию.
– У ребят на острове наметились серьезные проблемы. Я подключился к линии охраны, прослушал их разговоры, почитал сообщения, в общем, у них там ЧП произошло.
– Ну, еще бы. Мертвый Жук в одной из квартир.
– Не в этом дело. Жук – это одно. Но у них еще и вирус в системе наблюдения. Все записи за вчерашний день он им уничтожил. Они сунулись, чтобы посмотреть, кто к нашему Жуку заходил, а там пусто. Ни нас, ни тех, кто у него в гостях прежде нашего побывал, нету.
– И кто это сделал? Вирус сам собой не мог появиться так кстати. Его должны были туда заслать. Кто?
– Точно не я! – открестился Морозов. – Думаю, что это работа того энтомолога, кто нашего Жука на место в своей коллекции определил.
Саша подумал и уточнил:
– Значит, про нас никто ничего не знает?
– Разве что словесный портрет имеется.
Ну, это была сущая ерунда. И Саша заметно приободрился. Все-таки тот факт, что они нарушили закон и скрылись с места происшествия, не дождавшись прибытия полиции, его тревожил. Будучи законопослушным юношей да еще будущим юристом, Сашу тяготил их проступок. Конечно, ничего серьезного они не совершили, но полиции-то откуда это знать? Одно дело, когда происходит ЧП и свидетели тут же зовут полицию, тогда в их невиновность могут поверить. А вот когда те же свидетели сломя голову подрываются бежать с места происшествия, следователю так и хочется переквалифицировать их из свидетелей прямиком в подозреваемые. А ходить в подозреваемых ох как невесело. Да ладно ходить, тут и в следственный изолятор угодить можно запросто.
– Очень хорошо, что у них там вирус завелся.
– Но знаешь, что плохо? – произнес Морозов. – Точно такой же вирус поразил компьютер нашего Димы.
– Откуда ты знаешь?
– Как только я понял, что мы занялись этим делом всерьез, я отправился к мастеру, которому Димина мать отнесла компьютер в починку.
– Да, я помню, ты говорил, что он работает в вашем же торговом центре.
– Так вот, я к нему заглянул и спросил, как продвигается ремонт компьютера. Дела там были плохи, я предложил свою помощь, и в итоге компьютер оказался у меня. Я немного поколдовал над ним и вскоре убедился, что вирус один в один как тот, который погубил систему видеонаблюдения в доме Игоря. Понимаешь, о чем это может говорить?
– Что похитил мальчиков и убил Игоря один и тот же преступник?
– Точно!
– Какие еще новости есть?
– Елена Валентиновна – кремень-баба. Ни словечка из нее не сумел вытянуть. Хотя о смерти брата ей уже сообщили до меня.
