Аккуратно возвращая папку на место, я почувствовала, что нижний край ее за что-то цепляется. Пальцем я нащупала в довольно толстой полке дверку. Интересно... сейф в сейфе, значит. Получается, что у папы есть еще какие-то тайны, если он даже в сейфе устроил дополнительный тайник. Жаль, сейчас нет времени, но ничего, как-нибудь позже.
* * *
Вечером я вдохновенно врала о питерских достопримечательностях, развлекая отца за ужином подробностями своей поездки. Папа слушал молча, не перебивал, но я кожей чувствовала – не верит.
– Ты бы хоть путеводитель посмотрела, – хмуро изрек он, когда я умолкла.
– Ты о чем? – как можно беззаботнее спросила я, но обмануть отца не удалось:
– Да к тому, что в Кронштадт ехать полдня, а не «через два моста на троллейбусе, а потом чуточку пешком», как ты тут разливаешься. С Петропавловкой перепутала?
Д-а-а-а, никогда прежде Штирлиц не был так близок к провалу, как говорится в старом анекдоте.
– Ладно, поймал, – смиренно признала я, опустив голову. – Не была я в Кронштадте, это верно.
– Ну, хоть до Питера-то долетела? Или где в другом месте успела побывать? – ехидно поинтересовался папа, довольный тем, что я не стала отпираться и нагромождать одну ложь на другую.
– Долетела. Пап, до чего же там здорово... Мне кажется, я могла бы там жить. Там настолько все... даже слов нет... Правда, в новостройках мне не понравилось, но ведь можно же и в центре, правда?
– Отчего ж... можно и в центре, – задумчиво протянул папа. – А ты знаешь, Кнопка, ты права ведь. Может, на самом деле в Питер уедете с Акелой?
Я чуть опешила – мои слова не несли никакой практической цели, я просто поделилась мыслями, и вдруг слышу в голосе отца явное одобрение. И вот это самое одобрение и вызвало у меня подозрение. Что-то неладно, раз папа готов отправить меня за такие километры от себя. Я встала и подошла к нему, обняла сзади и положила голову на плечо:
– Пап... случилось что?
Он только вздохнул и погладил меня по щеке:
– Нет, дочка, не случилось.
– Тогда к чему этот разговор? Я ведь просто так сказала, ощущением поделилась.
– Ну, и я просто так сказал. – Отец мягко отстранил меня и встал, уронив на пол белоснежную салфетку с колен. – Пойду прилягу.
Он ушел к себе, а я выкурила сигаретку, выпила чаю и, накинув на плечи куртку, вышла на крыльцо. Шел снег – мягкий, тихий, он застилал покрывалом все вокруг. Я смотрела на падающие в свете фонаря снежинки, и они казались мне маленькими драгоценными камушками. Эта мысль вернула меня к пропавшим из банковской ячейки алмазам. Человек, так ловко поймавший меня в капкан заявлением о «кротах» в охране отца и мужа, явно причастен к этому. Но вот каким образом ему удалось выудить из банка алмазы – загадка. Насколько я разбиралась в технологии, нужен ключик от ячейки и код. И вряд ли жена бизнесмена, хозяйка камней, написала этот код краской на заборе дома, да еще и ключик туда же привесила. И потом – кто-то же должен был войти в банк и пройти в хранилище вместе с сотрудником. Кто-то похожий на эту дамочку... Кстати, а как она выглядит? Я старалась выудить из памяти образ жены бизнесмена, потому что смутно подозревала, что мы знакомы, и я неоднократно видела эту женщину. Я начала произносить вслух ее имя и фамилию и – о, ужас! – вспомнила, кто это. Теперь мне стало ясно, почему алмазы оказались именно в банке моего отца. Она была его любовницей пару лет назад. Точно – Василина Ямских, владелица единственной в городе сети салонов красоты, жена бизнесмена Виктора Ямских, построившего все торговые центры и входившего в совет директоров лесоперерабатывающего комбината. Нет, определенно моя память еще не до конца восстановилась и вот в результате этого выкидывает подобные фокусы. Василину Ямских я видела десятки раз в нашем же доме – она приезжала к отцу в открытую, не считая нужным прибегать к каким-то ухищрениям и конспирации. Ее муж знал о романе с моим отцом, но, разумеется, молчал – себе дороже связываться с человеком, которому достаточно бровь поднять, и вожделенная дама уже вдова. И даже есть фотографии с какого-то пикника, где присутствовала Василина. Отец потерял интерес к ней довольно быстро, и дело не в ее внешних данных. Просто дамочка начала зарываться и тянуть из моего папеньки деньги, успевая при этом за его спиной отпускать довольно язвительные комментарии в его адрес. Ну кому понравится такое? Однажды я стала невольной свидетельницей подобного разговора Василины с подругой на открытии очередного салона сети. Я была приглашена туда и поехала, хотя особо никогда не увлекалась всеми этими косметическими ухищрениями. Бродила среди гостей, ожидая приезда отца, скучала, прихлебывала шампанское и вдруг зацепилась ухом за фразу:
– ...должен скоро появиться мой быдлоспонсор. Буду мило улыбаться, чмокать его в щечку и скрывать рвотные спазмы.
Повернувшись, я заметила стоящую ко мне спиной Василину в обтягивающем красном платье и пышнотелую блондинку с ультракороткой стрижкой и огромными бриллиантами в ушах и на шее. Василина меня, разумеется, не видела, а ее гренадерский рост скрывал меня и от глаз ее собеседницы. Хмыкнув, я отошла подальше, и вот тут появился отец в сопровождении охранника Бориса. Василина кинулась к нему, лучезарно улыбаясь:
– Ефим! Как я рада, что ты нашел время! Это так прекрасно, что ты приехал!
Она наклонилась, чтобы поцеловать его, и вот тут настал мой звездный час. Я не ревновала отца, мне просто было противно, что кто-то пользуется его деньгами и им самим.
– Аккуратнее, а то мадам тошнит при виде тебя, – бросила я с очаровательной улыбкой, оказавшись рядом с ними. – Буквально только что она так и сказала. Смокинг все-таки английский, может, не стоит проверять качество работы наших химчисток?
Папа захохотал, а Василина покраснела, как и ее стоявшая рядом подруга, подтверждая мою правоту. Все, кто слышал мое заявление, а это была довольно большая группа приглашенных, потому что говорила я нарочито громко, – застыли, не зная, как реагировать.
– Знакомьтесь, уважаемые, это моя дочь Саша, – произнес папа с улыбкой, взял у меня из руки бокал с шампанским и выплеснул его содержимое на платье Василины. – Надеюсь, тех денег, что ты из меня выудила, тебе хватит на новое.
Подхватив меня под руку, он кивнул Борису, и мы удалились среди гробовой тишины. Фуршет был сорван окончательно. Больше отец с Василиной не виделся, а у нее вполне мог родиться план мести.
Нужно найти фотографии и попробовать тихонечко показать сотрудникам банка, пока Сашки нет. Елки, а вот это проблема... Как, под каким соусом я буду подавать свой интерес? Может... О, точно! Я им Никитку подставлю. И его братца заодно.
Ладони закололо – нервишки, однако, и я отправилась в дом искать фотографии Василины. И еще вдруг мелькнула мысль о том, что мое недавнее вранье о каких-то украденных драгоценностях материализовалось таким вот странным образом.
* * *
Осуществить наш хитрый план оказалось довольно сложно. Это еще хорошо, что мой телохранитель не имел дурацкой привычки задавать кучу ненужных вопросов в стиле: «А зачем? А кто? А что?» Ему было достаточно моего «надо». Но, когда я подробно посвятила Никиту в детали, он сразу отверг идею пойти туда самому или отправить Савву.
