– Что так долго? – недовольно спросил он, сплюнув куриную кость прямо на скатерть.
– Подробно рассказать? – поинтересовалась я в ответ и увидела, как в его глазах мелькнуло недовольство.
– Не надо, я же ем.
«Да уж, как ты ешь – так никакой рассказ красоты не передаст», – подумала я, стараясь сесть так, чтобы в поле зрения попадало как можно меньше поверхности стола. Краем глаза я увидела, как в кафе вошел Андрей, лениво оглядел зал, подошел к барной стойке, заказал чашку кофе и уселся на высокий стул спиной к нам. Я поняла, что он нас увидел.
– Ты что же – поесть сюда зашел? – не смущаясь тем, что он годился мне в отцы, спросила я. – Или мы будем о деле говорить?
– А ты торопишься куда? Вроде бы нет. Так что сиди и жди, когда закончу – я с набитым ртом не умею.
Это было определенно к лучшему – не хватало еще летящих из его рта кусков пищи... Бр-р-р!
Андрей тем временем допил кофе и вразвалочку направился к выходу, в дверях бросив беглый острый взгляд в нашу сторону. Мне стало чуть легче – все-таки, когда охрана в курсе, это существенно меняет дело.
– Ладно, давай к делу, киса, – Валера наконец доел и теперь вытирал пальцы салфеткой.
«К чему такие сложности, когда он их сто раз уже до этого обсосал?» – подумала я брезгливо.
– Ну, давай к делу... котик, ха. – Я постаралась поймать его интонации, и мне это удалось – судя по зло блеснувшим глазам.
– Значит, смотри сюда, – он полез во внутренний карман пиджака и вынул белый конверт. – Тут билеты на аэроплан, гостиничная бронь и деньги на расходы.
– С чего такая щедрость?
– Заткнись и слушай. Сегодня по радио будут объявлять итоги лотереи по номерам мобильных телефонов, твой тоже там будет. Но приз не ихний, а наш – вот он. Это чтобы тебе дома много не брехать, а то, не ровен час, запутаешься и пропалишь всю контору.
– Умно обставились, – протянула я, забирая конверт и пряча его в сумку.
Эта лотерея проходила в городе каждую неделю при спонсорской поддержке крупного оператора телефонной связи, а потому мое попадание в список призеров выглядело бы вполне достоверно и невинно. Кроме того, результаты повторялись несколько раз в течение дня, следовательно, шанс, что отец или Сашка услышат это собственными ушами, достаточно велик. Продуманно...
– А то! – отозвался Валера. – Дальше слушай. Прилетишь, поселишься, отоспишься – во второй половине дня тебе позвонит человек. У него будут координаты места, он тебя туда и отведет, сама поглядишь, что там к чему. А клиента он тебе в день задания покажет. И это... ты, конечно, вся из себя крутышка, но гляди, чуть какой косяк – и ты овдовевшая сирота. Засим прощай, киса.
Он поднялся и, накинув засаленную дубленку, вышел из кафе. И только тут я поняла, что этот козел еще и развел меня ровно на сумму своего обеда. Ну, ничего, и на моей улице когда-то перевернется машина с конфетной фабрики... Мы еще увидимся, и этот обед Валерик будет вспоминать в деталях.
* * *
В машине обнаружился только Никита.
– Андрюха пошел за клиентом, – объяснил он, когда я села на заднее сиденье.
– Пошел?
– Ну да. Этот хмырь на трамвае приехал. Кто это был-то?
– Да так... один... – Я вдруг поняла, что у меня есть алиби для всех, кроме собственной охраны. – Отец одноклассницы бывшей, – сморозила я на ходу. – В Америке у меня одноклассница живет, так это папаша ее.
Про одноклассницу была правда – Ланка уехала туда с родителями еще в школьные годы, но ее папа, солидный врач-стоматолог, ни за что не опустился бы так, как Валерик, которым я имела наглость его заменить.
– Странный тип. А зачем вам данные на него?
И тут «Остапа понесло». Я на ходу выдумала историю о том, что якобы он сбежал от семьи и выкрал коллекцию драгоценностей, что моя подруга просила помочь... короче, к концу сказки я уже сама в нее верила. Бедный дядя Сева, Ланкин отец...
– Любите вы вляпаться во что-то, – неодобрительно буркнул Никита, выруливая с парковки.
– Ну, что делать? – Я скроила виноватую физиономию и попросила: – Только это... Никс... ну, ты ведь понимаешь, да?
– Не говорить Акеле и Ефиму Иосифовичу. Это ваша традиционная присказка, я уже привык.
– Спасибо, дорогой.
Мы дождались звонка Андрея и подъехали за ним к большому торговому центру. Охранник мой был зол и едва сдерживался.
– Ушел, прикиньте?! – объявил он, садясь в машину. – Я за ним петлял-петлял, сперва по городу, потом тут, в магазине, у туалета остался дежурить – ну, не заходить же внутрь. Десять минут, двадцать – ну, думаю, не умер же он там. Пошел туда, а в крайней кабинке вместо стены – дверь на коде. Ну, ясно же – туда и свалил.
– Ладно, расслабься, потом на другом поймаем, – успокоила я не совсем уверенно.
Стало окончательно ясно, что этот орешек мне явно не по зубам...
* * *
Дома меня встретила Галя и с порога сообщила:
– Санюшка, а ты ведь выиграла что-то.
– В смысле? – не сразу поняла я, и Галя пояснила:
– По радио назвали твой номер мобильного – ты в лотерее что-то выиграла.
– Прекрасно, хоть раз повезло, – фыркнула я, отметив, что это очень удачное стечение обстоятельств – раз домработница слышала. Тем достовернее все выглядит.
Вечером ту же информацию подтвердил мне отец – слышал в банке.
– Что выиграла-то? – поинтересовался он, походя чмокнув меня в макушку.
– Не знаю еще. Но они, наверное, позвонить должны?
– Должны, а как же.
За ужином только и было обсуждений, что мой выигрыш. Правда, в лице мужа я уловила легкую тень недоверия, но когда о викторине заговорил отец, Сашка вроде смягчился:
– Ну, может, раз в жизни выпал шанс.
Валерик позвонил мне рано утром и представился сотрудником радиостанции, но я-то прекрасно знала его голос.
– Короче, девка, делай вид, что тебе по поводу викторины звонят. Улетаешь ты через три дня, скажешь, что билеты есть и все такое. И не вздумай переть с собой охрану, поняла? Скажи, что группа будет туристическая, что невозможно, мол, телохранителя тащить – придумывай, короче, что хочешь, иначе сама знаешь, что будет.
Это я понимала и без него. Пришлось идти к отцу в кабинет. Папа, однако, отреагировал на это мое заявление вполне спокойно:
– Ерунда, Кнопка, кто тебя в Питере знает? Отдохнешь, погуляешь. Красота там неописуемая. Я мать вашу туда возил в свадебное путешествие – эх, и гульнули... Правда, там погода сейчас не ахти, но ты не сахарная, чай, не раскиснешь.
* * *
Питер с воздуха показался мне совершенно непривлекательным. На подлете к Пулкову внизу проступали петли дорожных развязок, сам город оказался погружен в серую пелену тумана. Мокрый снег летел в лицо, когда я спускалась по трапу, склеивал ресницы и оставлял потеки туши на щеках. Я вынула солнечные очки, но через минуту пожалела – они явно нуждались в автомобильных «дворниках». Толчея в аэропорту, потом сутолока на стоянке такси – все это выматывало. Я еле дождалась своей машины с логотипом отеля, забралась на заднее сиденье и надвинула капюшон куртки на глаза. Проплывавший за окном «Форда» пейзаж тоже не радовал – индустриальный район, новостройки. Та же серость, что и у нас. Ничего прекрасного, как мне папа обещал. Но вот потянулся Лиговский, и сердце мое дрогнуло – старые дома, величественно подступавшие к дороге, огромные окна, прекрасные фасады. Нет, такой Питер я согласна любить. Более того – я в секунду представила, что могу жить здесь. Да, вполне могу – если Сашка согласился бы.
