– ...уже почти все реализовал, а сегодня-завтра планируешь окончательно расторговаться, поскольку выходные, да? Говнюк ты, Семка.
– Не морализируй, Сашка. Я им насильно не пихаю!
– Ты молчал бы, идейный! Ты зарабатываешь на чужой болезни, ты их в могилу сводишь коксом своим, ты... да что я распинаюсь! – Я встала из кресла и указала братцу на дверь: – Давай вали отсюда. Сиди дома, не высовывайся до понедельника, а в понедельник с утра я позвоню.
Он понуро кивнул и вышел, а через несколько минут взревел мотор его машины. У меня же осталось отвратительное чувство, как будто я пожевала грязную тряпку вместо вкусной плюшки.
Только после отъезда Семена я вдруг спохватилась, что не узнала никаких точных данных его возлюбленного, кроме имени и места работы, но потом здраво рассудила, что банк «Сириус» – не из крупных, и филиалов у него явно нет, и среди менеджеров по работе с клиентами вряд ли сто Сергеев. Словом, полученной информации мне вполне хватит. Осталось только решить, как обойти мужа и не дать ему повода для подозрений, а вот это как раз самое сложное.
Ярость переполняла меня настолько, что я побоялась сорваться, а потому позвонила Никите и попросила выгнать из гаража небольшой корейский грузовичок-«воровайку», отданный каким-то коммерсантом папе за долги. В кузов его аккурат помещался мой «Харлей», а скорость – это как раз то, что сейчас позволило бы мне расслабиться и сбросить напряжение.
Никита, однако, не был особенно доволен и заявил, что должен спросить разрешения у Трофима – начальника личной папиной охраны. Если Акела ведал вообще всем, что касалось безопасности отца и его фирм, то Трофим, поджарый, смуглолицый борец с висячими усами китайского князька и таким же хитрым взглядом вечно прищуренных серых глаз, отвечал за тех, кто окружал папу и меня, а также дом в целом. Никита подчинялся ему напрямую, а потому разумно было поставить Трофима в известность и избежать неприятностей.
Однако невинная просьба взять «воровайку» вызвала у него целый ряд вопросов, которые Трофим не поленился задать мне лично. Я вяло отбивалась сперва, а потом рассвирепела:
– Ты что – совсем уже?! Я могла вообще взять ключи и свалить, не сказав тебе ни слова! Будь доволен, что тебя поставили в известность! И хватит! Никита, поехали!
Трофим только головой покачал, и я буквально спинным мозгом почуяла, что, едва «воровайка» скроется в переулке, Трофим вытащит мобильник и позвонит отцу или Акеле. Ладно, разберемся.
Мы направились на большую вертолетную площадку за поселком – кое-кто из обитателей вознамерился купить вертолет и даже специально для этого расчистил приличную территорию и оборудовал ее, однако в результате каких-то трагических обстоятельств владелец так и не смог воспользоваться ею – погиб в перестрелке, а площадка осталась. Ровный асфальт, отсутствие выбоин и ям – как раз то, что было нужно сейчас мне, не садившейся за руль уже довольно длительное время.
Пока я застегивала шлем и натягивала перчатки, Никита сгрузил мотоцикл и внимательно осмотрел его:
– Ну, можно, Александра Ефимовна, пробуйте. Только это... не гоните сразу, ладно? Костей не соберете ведь, асфальт все же...
– Поучи отца прибавлять семейство, – буркнула я, усаживаясь на любимого «коня» и чувствуя, как завибрировало все внутри от предвкушения.
Но это только в сказке любое действие получается по мановению волшебной палочки. В жизни же все гораздо труднее и безрадостнее – ездить я не смогла. Ну, почти не смогла – круг все-таки сделала, чувствуя, как искалеченная рука не дает мне ощущения, не помогает в управлении, вообще никак не реагирует, и я, отвлекаясь на это, не могу удержать мотоцикл. Кончилось все бесславным падением, хорошо еще, что не на асфальт, а рядом, в травку. Я лежала на спине и молотила кулаком левой руки по земле в бессильной злобе на себя и весь мир. Подбежавший Никита попытался поднять меня, но я заорала:
– Отвали от меня! Не трогай, я сама! – И самостоятельно поднялась, наподдав ногой свалившийся с головы шлем так, что он юрким мячиком укатился в канаву. – Твою мать! Когда это закончится?! Когда, когда, когда?! – Я бесновалась и пинала все, что попадало мне под ногу, – камни, какие-то сучья и ветки.
Никита же только улыбался, осматривая неповрежденный, к счастью, мотоцикл – все же скорость была невелика, и это позволило мне не разбиться самой и не изуродовать байк.
– Зря вы так, Александра Ефимовна. Проехали целый круг – уже немало. Дальше будет лучше, – примирительно сказал Никита, водружая мотоцикл в кузов грузовичка.
– Что ты знаешь об этом! – с досадой отозвалась я, пытаясь вынуть из кармана сигареты. – Я несколько лет гоняла – понимаешь, не ездила, а гоняла! С реальными байкерами! А тут, как корова, раскорячилась на ровном месте!
– Не все сразу! – безапелляционно заявил телохранитель, помогая мне сесть в машину. – Будем потихоньку выезжать каждый день – вот и восстановите.
Я посмотрела на него с благодарностью – у меня появился друг и сообщник, на которого я могла рассчитывать в любой ситуации.
Мы успели вернуться до того, как приехали отец и Акела, и Никита спешно вернул «Харлей» на место, а я пошла мириться с Трофимом. Путем несложных ловушек я выяснила, что отцу все же он позвонил, но про мотоцикл не сказал, и это хорошо. Я смогу просто сказать, что мы брали «воровайку» покататься – мол, вот такая странная причуда. Детский сад – я взрослая женщина, а вынуждена врать отцу, как малолетка! Но ничего не попишешь...
И только муж... Вот уж кого мне крайне редко удавалось обмануть, так это Сашу. Едва вернувшись, он как-то подозрительно посмотрел на меня и настороженно повел носом, как собака-ищейка, учуявшая неладное.
– Что? – Я даже смутилась, хотя волноваться было не о чем – до его возвращения я успела принять душ и теперь сидела на кровати в белом махровом халате и с мокрыми волосами, укутав ноги пледом.
– Да так... – протянул муж, снимая пиджак, под которым пряталась кобура с пистолетом. – Какая-то ты сегодня интересная.
– Что ты выдумываешь? Обычная я...
– Да? А что же глаза так блестят? – поддел муж, и я поняла, что надо срочно спасать ситуацию тем единственным способом, который известен всем женщинам и от которого не в силах устоять мужчины...
* * *
Но мысль о том, что мне нужно как-то скоренько разобраться в проблемах Семена, не давала мне покоя. Да, проще и безопаснее было честно рассказать обо всем мужу, со спокойной душой выложить полученную от брата информацию и предоставить Сашке решать. Но... Я была бы не я, если бы пошла по наименее затратному пути. Привыкнув все делать самостоятельно, я и в этой ситуации не собиралась отступать. Да и не могла – потому что мне пришлось бы разговаривать с мужем и о привычках Семена, а вот этого делать нельзя. Много лет назад я обещала хранить тайну брата – и хранила, чего бы это мне ни стоило. Выходило, что и на этот раз мне придется взять все на себя и не вмешивать мужа, как бы ни был велик соблазн перевалить груз на его широкие плечи. Разглашать не свою тайну я не имела никакого права. В конце концов, Семка – мой брат, а уж с кем он там спит – его личное дело, не касающееся ни меня, ни моего мужа.
