Вздох облегчения так и не успел вырваться из моей груди, так как его быстро спугнул новый приступ нарастающей паники.
– У меня есть идея. Я воссоединю вас с одной исторической личностью. Осмелюсь предположить, что вам это понравится.
Он поднажал на педаль газа, и «Royce» заметно припустил ход, не издав ни единого звука. Ох и машина…
– С кем вы собрались меня знакомить? – Я сгорала от любопытства.
– Вы не любите сюрпризы?
– Я не уверена, что люблю их в случае с вами. Может, я предпочту презентацию в мэрии, – вырвалось у меня.
– Мне развернуться?
– Господи, нет! Я молчу. Но все-таки, с кем мы будем знакомиться?
– С величайшим британцем в истории, – улыбнулся мой необычный спутник.
– Дайте-ка догадаюсь…
Набрав полные легкие воздуха, я выпалила на одном дыхании:
– «Even though large tracts of Europe and many old and famous States have fallen or may fall into the grip of the Gestapo and all the odious apparatus of Nazi rule, we shall not flag or fail. We shall go on to the end, we shall fight in France, we shall fight on the seas and oceans, we shall fight with growing confidence and growing strength in the air, we shall defend our Island, whatever the cost may be, we shall fight on the beaches, we shall fight on the landing grounds, we shall fight in the fields and in the streets, we shall fight in the hills; we shall never surrender, and even if, which I do not for a moment believe, this Island or a large part of it were subjugated and starving, then our Empire beyond the seas, armed and guarded by the British Fleet, would carry on the struggle, until, in God’s good time, the New World, with all its power and might, steps forth to the rescue and the liberation of the old»
[20]. С ним?
– Мадемуазель, вы меня приятно удивили. С ним.
* * *
Примерно в 1418 году португальский инфант и сын короля Жуана I проснулся утром в своей постели приблизительно со следующей мыслью: «Надоело. Мне нужна новая карта». Так уж сложилось, что он был абсолютно неординарной личностью и испытывал страсть к мореплаванию, точности и топографии. Несмотря на то что он никогда не принимал личного участия в морских экспедициях, Энрике имел все финансовые возможности для того, чтобы познавать просторы мира с помощью чужих глаз и расчетов. Впоследствии его прозовут Генрихом-мореплавателем, а пока он вальяжно расхаживает по спальне и подумывает о том, что было бы вполне разумно снарядить очередную экспедицию к берегам Западной Африки, чтобы заполучить обновленную географическую картинку мира. Так он и поступил.
Возглавлявший экспедицию Жуан Зарко и его отважные сотоварищи наверняка бы добились желаемого и преподнесли принцу вожделенную карту, если бы океан не сказал свое веское «хватит» и не обрушил на корабли всепоглощающую силу шторма, благодаря которому и была открыта Мадейра. Остров был настолько непроходим из-за буйной растительности, что, по легенде, его выборочно выжигали на протяжении семи лет, дабы обеспечить путь к благоустройству и потенциальному процветанию. Первооткрыватели не смогли обойти вниманием и противостоящий волнам мыс, который быстро облюбовали морские львы. Путешественники истребили большую часть славных созданий, превратив их умерщвление в выгодный промысел. Кожу морских львят зачастую использовали для пошивки сапог и прочих вещей, необходимых в островной жизни. Так и получил свое название городок Camara dе Lobos
[21] – бывшее пристанище sea-lions
[22], немногим из которых удалось избежать фатальной участи.
Проскочив под сомнительной высоты шлагбаумом, мы оказались в подземном паркинге.
– Мадемуазель, надеюсь, вы не возражаете немного пройтись к месту презентации вашей книги?
– Ну что вы, синьор Инганнаморте… Почту за честь, – рассмеялась я.
– Можно было бы сократить дистанцию, но в Camara dе Lobos не всегда возникает желание оставлять машину на улице, потому что возможен вариант обратного трипа на такси. – Он заглушил двигатель и потянул за ручку водительской двери.
– Что вы имеете в виду? – Я последовала его примеру.
– Я имею в виду, что мы можем остаться без средства передвижения.
«Без ох…го средства передвижения» – это была вторая пошлая мысль за сегодняшний день.
– Почему?
– Потому что местный народ выживает за счет рыбалки, производства вина, выращивания бананов и криминала.
– Если рыбалку, вино и бананы я себе представить могу, то с криминалом не очень-то складывается.
– Скажем так, – он деликатно пропустил меня вперед на выходе из паркинга, – если на Мадейре кто-то кого-то убивает, то это происходит именно здесь.
– Вы шутите, да?
– Нет. Туристов местные разборки обычно не затрагивают, но я бы не порекомендовал вам ночные прогулки в Camara dе Lobos. Конечно, если у вас не возникнет желания задружить с уголовным миром острова.
В очередной раз я затруднялась ответить себе на вопрос, говорит ли он правду или играет с химическими соединениями, как тот мальчишка из лаборатории. Сказочная красота небольшого городка, пропитанного теплом лучей и запахом винограда, настолько не соответствовала утверждению о периодических убийствах, что я сильно засомневалась. Если бы маленькому ребенку с чистейшей неиспорченной душой вручили набор ярких фломастеров и попросили изобразить самое доброе место на планете, он бы нарисовал Camara de Lobos. Ярко-зеленый фломастер – трава на горном утесе, темно-синий – волны и океан, ярко-желтый – солнечный шар, красный, оранжевый, фиолетовый, голубой – разноцветные лодочки и рыбацкие судна. Такие добропорядочные мысли сопровождали меня ровно до первой увиденной физиономии, обладатель которой, слегка пошатываясь, двигался в нашу сторону. Это был классический образ потихоньку спивающегося португальского уголовника, шныряющего среди узких переулков в поисках легкой добычи и куска шаровой лепешки.
