Он широко улыбнулся и протянул ей руку поверх спинки сиденья. Он походил на комсомольского лидера с советского плаката. Нелька пожала его руку.
— Рукопожатие у тебя слабое, неуверенное, не в стиле. Меняйся. Молчаливую девушку рядом со мной зовут Машей. Мы ей молчание простим, она бережет голос и, когда понадобится, будет в форме. Нашего прекрасного водителя зовут Михаилом. Он молчит, так как не отвлекается от дороги. А ты, кстати, пристегнись, Нелли, помни о безопасности. Не только своей.
Долгое время ехали молча. Нелька пыталась посчитать, сколько у нее вычтут из зарплаты; сбилась и бросила. За окнами был незнакомый город, и Нелька принялась смотреть на дома и прохожих, и все ей казалось каким-то слишком обыденным, не удивительным, не соответствовало ее ожиданиям. Что-то такое она вычитала в русских книгах, что только в книгах, по-видимому, и осталось, а из живой жизни ушло, а может быть, никогда в ней и не было.
Нелька заметила наконец, что машина стоит. И слева машины, и справа, и с боков. Чуть-чуть сдвинутся и вновь встанут. Ловушка.
— Как ты себя чувствуешь, Нелли? — спросил вдруг Сергей.
Нелька зарделась и пробормотала «спасибохорошо».
— Подожди, Нелли, я ничего не понял. В нашей компании люди не мямлят, а говорят четко и ясно. Давай попробуем еще раз. Как ты себя чувствуешь, Нелли?
Нелька опустила голову и постаралась произнести громче «спасибо, хорошо». Она чувствовала, как горят уши.
— Надо еще тренироваться, попробуй еще раз.
Нелька молчала и не могла себя заставить выдавить хотя бы какой-то звук. Между тем Сергей продолжал говорить. Он наслаждался звуком собственного голоса.
— В нашей компании люди всегда чувствуют себя хорошо, при любых обстоятельствах. Что бы ни случилось, они знают, что с ними поступят по справедливости и ничего лишнего не спросят. К примеру, твой случай, Нелли. Отчего мы задерживаемся? Попали бы мы в эту пробку, если бы выехали в условленное время, или успели бы проскочить? Если бы успели — твоя вина. И на сколько бы мы теперь ни опоздали, на час, на два или больше, — все это время будет засчитано тебе. Впрочем, возможно, твоей вины нет. Все будет проанализировано и учтено.
Машина ползла еле-еле. Нелька чувствовала себя виноватой и едва сдерживала слезы.
Водитель перестроился в левый ряд, к самому тротуару. Свернул на узенькую дорогу и по ней въехал во двор. И дальше все ехал дворами и закоулками. Нелька забылась и жадно смотрела в окно. По правде сказать, ничего особенного она не видела. Ну мальчик гуляет с собачонкой, ну стоит мужчина у подъезда и курит. Ну промелькнет за освещенным окном тень. Но смотрела Нелька зачарованно, как в раннем детстве на картинки в волшебном фонаре. Задворками, закоулками, через мост над железнодорожными путями, в нескончаемом сумраке, выбрались наконец на шоссе и покатили почти свободно.
Машина бежала ровно, Нельку клонило в сон, ей представлялось, что катят они по взлетной полосе. И, очнувшись, она так и ждала увидеть за окном, внизу, землю, крохотные домишки, речки, дороги. Но машина катила по-прежнему по шоссе. Поле, лесок, дома. Дождь.
— Хорошо идем, практически нагнали, спасибо, Михаил.
— Рано благодарите, раньше времени, — отвечал водитель.
И в самом деле, уже через несколько минут хорошего хода они застряли в пробке и минут сорок ползли и объезжали столкнувшиеся машины, три легковушки. На асфальте масляно темнели пятна, и Нелька поспешила отвести глаза.
Едва вырвались, худенькая Маша сказала четко, громко, по всем правилам хорошего тона компании:
— Меня тошнит.
Пришлось заворачивать на заправку и ждать, пока Маша сходит в туалет. Выпили кофе. Нелька купила орешки. Все было чисто, аккуратно, кофе — отвратительный. Но, по крайней мере, горячий.
— Ну как? — спросил Сергей. — Не хуже, чем у вас в Германии?
— Да, — тихо отвечала Нелька.
— Что? Не слышу?
— Не хуже, — чуть громче ответила Нелька. И водитель ей подмигнул.
Останавливались еще несколько раз оттого, что Машу тошнило. Сергей волновался и спрашивал Машу, как она собирается работать с таким зеленым лицом.
— Все будет хорошо, — даже в таком состоянии четко отвечала Маша.
— Да что с тобой? — сердился Сергей.
— Укачало.
Водитель молчал, он вел машину ровно, бережно, без рывков. Нелька подумала, что, наверное, Маша беременна, и тут же к Маше расположилась.
Свернули с шоссе на боковую ветку, встали перед воротами в высокой ограде; ворота отворились. По аллее подъехали к большому дому. Маша торопливо накладывала на лицо тон, подкрашивала ресницы.
Они снимали сюжет о владелице дома, успешном (это слово в Машином репортаже повторялось часто) дилере компании. Нелька помогала переставлять вещи, которые должны были попасть или не попасть в кадр, бегала к машине за позабытым Машей сценарием.
Вечером Нелька сидела в офисе в монтажной и переписывала, отмечая минуты и секунды, все реплики. Заснятого материала было много, дилерша говорила с упоением, и Нелька все сидела и корпела над расшифровкой, уже все разошлись, только охранник дежурил внизу.
— Я добилась успеха, потому что понимаю психологию, — говорила дилерша. — Человек себе не купит витаминки, а собачке своей купит, на собачке экономить не будет.
Она добилась грандиозного успеха на бадах для животных, создала громадную дилерскую сеть, стала миллионершей. Гордо показывала большой дом с камином, бассейном, сауной, бильярдной.
Сняли, как плавает она, как плавают ее дети. Как младшая девочка барабанит на пианино.
Уже во втором часу ночи Нелька закончила свою кропотливую работу. Сдала охраннику ключ и вышла на улицу. Зонта у нее не было, и она обреченно шла под дождем. Завернула в безлюдное, круглые сутки открытое кафе, взяла, смущенно улыбаясь и перетаптываясь с ноги на ногу, чашку эспрессо, села за столику низкого полуподвального окошка.
Нелька выпила горький кофе. Официантка о чем-то переговаривалась с парнем за барной стойкой. Решительно не хотелось вслушиваться и разбирать, о чем они говорят. Нелька даже прикрыла уши ладонями.
Дождик не унимался, не переждать его. Нелька встала и направилась к выходу.
Дома она нашла в одном из шкафчиков макароны, обрадовалась, отварила и съела целую миску, наскоро умылась, разобрала постель, нашла в шкафу старую русскую книгу и устроилась в постели читать. Нелька как будто бы вернулась на родину, герои все были ей знакомы и все дороги. Их мир был так глубок. Нелька с радостью в него погружалась. Пока не уснула.
Будильник она позабыла завести.
