Есть два способа смотреть на жизнь: так, словно на свете не может быть никакого чуда, или так, словно все на свете — сплошное чудо.
Альберт Эйнштейн
Посвящается Полине и Луи
1
— Ну и как ты меня находишь?
— Повернись-ка, дай я на тебя гляну еще разок сзади.
— Стенли, ты уже целых полчаса пялишься на меня со всех сторон, у меня больше сил нет торчать на этом подиуме!
— Я бы укоротил: прятать такие ноги, как у тебя, — это просто кощунство!
— Стенли!
— Ты же хотела услышать мое мнение, так? Ну-ка повернись еще разок ко мне лицом! Ага, так я и думал: вырез, что спереди, что сзади, совершенно одинаковый; по крайней мере, если и посадишь пятно, возьмешь да перевернешь платье, и никто ничего не заметит!
— Стенли!!!
— И вообще, что это за выдумки — покупать свадебное платье на распродаже, у-у-ужас! Тогда почему бы не через Интернет?! Ты хотела знать мое мнение — ты его услышала.
— Ну прости, я не могу позволить себе ничего лучшего при моей зарплате компьютерного графика.
— Художницы, принцесса ты моя, не графика, а художницы! Господи, как я ненавижу этот машинный жаргон двадцать первого века!
— Что делать, Стенли, я ведь работаю и на компьютере, и фломастерами!
— Моя лучшая подруга рисует, а потом оживляет своих прелестных зверюшек, так что запомни: с компьютером или без, ты художница, а никакой не компьютерный график; и вообще, что за дела — тебе обязательно нужно спорить по каждому поводу?
— Так мы укорачиваем или оставляем как есть?
— На пять сантиметров, не меньше! И потом, необходимо убрать в плечах и сузить в талии.
— В общем, мне все ясно: ты возненавидел это платье.
— Я этого не говорю!
— Не говоришь, но думаешь.
— Умоляю тебя, разреши мне взять часть расходов на себя, и давай заглянем к Анне Майер! Ну послушай меня хоть раз в жизни!
— Зачем? Чтобы купить платье за десять тысяч долларов? Да ты просто рехнулся! Можно подумать, у тебя есть такие деньги, и вообще — это всего-навсего свадьба, Стенли.
— Твоя свадьба.
— Я знаю, — вздохнула Джулия.
— И твой отец, при его-то богатстве, вполне мог бы…
— Последний раз я мельком видела отца, когда стояла у светофора, а он проехал мимо меня по Пятой авеню… и было это полгода тому назад. Так что давай закроем эту тему!
И Джулия, пожав плечами, спустилась с возвышения. Стенли взял ее за руку и обнял.
— Дорогая моя, тебе пошло бы любое платье на свете, я просто хочу, чтобы оно было безупречно. Почему бы не предложить твоему будущему мужу подарить его тебе?
— Потому что родители Адама и без того оплачивают свадебную церемонию, и я чувствовала бы себя намного лучше, если б в его семье прекратились разговоры о том, что он женится на Золушке.
Стенли танцующей походкой пересек торговый зал. Продавцы и продавщицы, увлеченно болтавшие у прилавка рядом с кассой, не обращали на него никакого внимания. Он снял с вешалки у витрины узкое белое атласное платье и вернулся обратно.
— Ну-ка примерь вот это, только не вздумай возражать!
— Стенли, это же тридцать шестой размер, я в него никогда не влезу!
— Делай что тебе говорят!
Джулия закатила глаза и покорно направилась к примерочной, куда указал ей Стенли.
— Стенли, это тридцать шестой размер! — повторила она, скрываясь в кабинке.
Несколько минут спустя занавеску открыли — рывком, так же решительно, как только что задернули.
— Ну вот, наконец-то я вижу нечто похожее на свадебное платье Джулии! — воскликнул Стенли. — Пройдись-ка еще разок по подиуму.
— А у тебя не найдется лебедки, чтобы затащить меня туда? Стоит мне поднять ногу…
— Оно тебе чудо как идет!
— Возможно, но если я проглочу хоть одно печеньице, оно лопнет по швам.
— Невесте не подобает есть в день свадьбы! Ничего, чуточку распустим вытачку на груди, и ты будешь смотреться как королева!.. Слушай, нас когда-нибудь удостоит вниманием хотя бы один продавец в этом чертовом магазине?
— По-моему, это я сейчас должна нервничать, а не ты!
— Я не нервничаю, я просто поражаюсь, что за четыре дня до свадебной церемонии именно я должен таскать тебя по магазинам, чтобы купить платье!
— У меня в последнее время работы было по горло! И пожалуйста, не проговорись Адаму о сегодняшнем дне, я ему еще месяц назад поклялась, что все готово.
Стенли взял подушечку с булавками, оставленную кем-то на подлокотнике кресла, и опустился на колени перед Джулией.
— Твой будущий муж не понимает, как ему повезло: ты просто чудо.
— Хватит придираться к Адаму. И вообще, в чем ты его упрекаешь?
— В том, что он похож на твоего отца…
— Не болтай глупостей. У Адама нет ничего общего с моим отцом; кроме того, он его терпеть не может.
— Адам — твоего отца? Браво, это очко в его пользу!
— Да нет же, это мой отец ненавидит Адама.
— О, твой родитель ненавидит все, что к тебе приближается. Если бы у тебя была собака, он бы ее искусал.
— А вот и нет: если бы у меня была собака, она бы сама искусала моего отца, — рассмеялась Джулия.
— А я говорю, что твой отец искусал бы собаку!
Стенли поднялся и отступил на несколько шагов, любуясь своей работой. Покачав головой, он испустил тяжкий вздох.
— Ну что еще? — насторожилась Джулия.
— Оно безупречно… или нет, это ты безупречна! Дай-ка я прилажу тебе пояс, а потом можешь вести меня обедать.
— В любой ресторан на твой выбор, Стенли, милый!
— Солнце так жарит, что мне подойдет ближайшая терраса кафе — при условии, что она будет в тени и что ты перестанешь дрыгаться, иначе я никогда не закончу с этим платьем… почти безупречным.
— Почему почти?
— Потому что оно продается с уценкой, моя дорогая!
Проходившая мимо продавщица спросила, не нужна ли им помощь. Величественным взмахом руки Стенли отверг ее предложение.
— Ты думаешь, он придёт?
— Кто? — спросила Джулия.
— Твой отец, дурочка!
— Кончай говорить о моем отце. Я же тебе сказала, что уже много месяцев ничего о нем не слышала.
