Я поспешил к ней. Она не преувеличивала: растительность в кратере поражала великолепием.
Потревоженный тукан тяжело поднялся в воздух. Погрешность нашего навигатора составляла пять метров. Я посмотрел на экран: светящаяся точка мигала почти в самом центре экрана — мы находились совсем недалеко от цели.
Оглядев с высоты окрестный пейзаж, я внезапно понял, что здесь я могу обойтись без навигатора, который одолжил мне наш пилот. В самом центре кратера был хорошо заметен небольшой участок, где почти не росла трава.
Кейра ринулась туда. А я остался на месте: мне запретили подходить ближе.
Встав на колени, Кейра поскребла землю. Потом взяла острый камень, начертила квадрат и принялась копать; ее пальцы отгребали почву слой за слоем.
Прошел час; Кейра копала не останавливаясь. Рядом с ней вырос холмик земли. Она устала, по лбу струился пот, я хотел подменить ее, но она жестом велела мне не приближаться. И вдруг громко выкрикнула мое имя.
У нее в руках блестел невероятно гладкий и твердый камень неведомой породы, похожий на кусок эбенового дерева. Почти треугольная форма еще больше подчеркивала его глубокий темный цвет. Кейра сняла с шеи кулон и поднесла его к черному камню. Внезапно их притянуло друг к другу, и они слились в одно целое.
Стоило им соединиться, как они поменяли цвет: из эбеново-черного они стали темно-синими, как вечернее небо. Вдруг на их единой поверхности замерцали миллионы микроскопических точек — миллионы светил, сверкавших на звездном небе четыреста миллионов лет назад.
Держа на ладони этот дивный предмет, я ощутил его тепло. Точки искрились все ярче, и среди них особенно четко выделялась одна. Была ли то звезда первого дня, которую я упорно искал с самого детства, за которой пошел на край света и поднялся на горные вершины Атакамы?
Кейра аккуратно положила предмет на землю. Она крепко обняла меня и поцеловала. Солнце еще только склонялось к закату, а у наших ног мерцало самое прекрасное ночное небо, какое я когда-либо видел.
Вновь разделить фрагменты нам удалось с большим трудом. Мы изо всех сил тянули две половинки в разные стороны, но ничего у нас не вышло.
Прошло несколько минут, мерцание постепенно стало тускнеть и наконец погасло. На сей раз мы без усилий разъединили два фрагмента. Кейра надела на шею свой кулон, а я убрал второй предмет в карман.
Мы переглянулись, думая об одном и том же: что произойдет, если однажды нам удастся соединить все пять загадочных фрагментов?
Китай, Линбао
ЛИ-2 приземлился, пробежал по полосе и остановился рядом с ангаром. Пилот помог Кейре выбраться из кабины. Я отдал ему остаток долларов и поблагодарил за то, что он доставил нас обратно живыми и здоровыми. Наш знакомый из турагентства ожидал нас со своим мотоциклом. Он довез нас до нашей машины и спросил, понравилось ли нам путешествие. Я пообещал ему, что непременно порекомендую его агентство своим друзьям. Обрадованный, он изящно поклонился нам и вернулся к себе в контору.
— Ты сможешь вести машину? — спросила меня Кейра, зевая.
Я постеснялся ей сказать, что заснул в самолете еще на лаосской границе.
Уверенно повернув ключ в замке зажигания, я завел мотор, и мы поехали.
Нам надо было забрать вещи, оставленные в монастыре. Воспользовавшись случаем, мы хотели поблагодарить монаха за гостеприимство и попросить разрешения переночевать в обители. Утром мы собирались отправиться в Пекин, а оттуда как можно скорее вылететь в Лондон: нам не терпелось рассмотреть картину звездного неба, которую нам покажет второй фрагмент, когда мы направим на него лазерный луч. Какие созвездия мы увидим?
Пока мы катили вдоль берега Хуанхэ, я размышлял о тех истинах, что готов открыть нам этот странный предмет. У меня в голове возникли кое-какие идеи, но, прежде чем изложить их Кейре, я хотел добраться до Лондона и сам все проверить.
— Прямо завтра позвоню Уолтеру, — сказал я Кейре. — Он всполошится еще больше, чем мы.
— А мне надо подумать о том, как бы позвонить Жанне, — задумчиво произнесла она.
— Какой был самый долгий срок, когда ты ей не звонила?
— Три месяца, — смутившись, призналась Кейра.
За нами пристроился здоровенный седан. Его водитель мигал фарами, чтобы я пропустил его, но извилистая дорога была слишком узкой, с одной стороны вздымался крутой склон горы, с другой несла свои воды Желтая река. Я опустил стекло и сделал знак рукой, что пропущу его, как только смогу.
— Даже если долго не звонишь кому-нибудь, это не значит, что ты о нем не думаешь, — продолжала Кейра.
— Так почему бы все-таки не позвонить? — спросил я.
— Иногда расстояние мешает подобрать нужные слова.
Париж
Айвори очень нравилось раз в неделю ходить на рынок на площади Алигр. Он знал там каждого продавца: булочницу Анни, торговца сырами Марселя, мясника Этьена, владельца скобяной лавки месье Жерара, уже двадцать лет удивлявшего покупателей интересными новинками. Айвори любил Париж, любил остров посреди Сены, где находилась его квартира, и рынок на площади Алигр, напоминавший по форме перевернутую лодку.
Вернувшись домой, он поставил хозяйственную сумку на кухонный стол, аккуратно убрал свои немногочисленные покупки и пошел в гостиную, хрустя морковкой. Зазвонил телефон.
— Я хотел бы поделиться с вами крайне неприятной для меня информацией, — произнес Вакерс.
Айвори положил морковку на низкий столик и стал внимательно слушать своего шахматного партнера.
— Сегодня утром мы устроили совещание, потому что действия нашей ученой парочки привели всех в замешательство. Они находятся в Линбао, небольшом китайском городке, и никуда оттуда не выезжают уже несколько дней. Никто не понимает, зачем они туда приехали и что там делают, но они ввели в свой навигатор по меньшей мере странные координаты.
— И какие же? — осведомился Айвори.
— Координаты крошечного островка, ничем не примечательного. Расположен он в самой середине Андаманского моря.
— Наверное, на этом острове есть вулкан, — стараясь скрыть волнение, заметил Айвори.
— Да, есть, а откуда вам это известно?
Айвори не ответил.
— Так что вас тревожит, Вакерс? — поинтересовался он, немного помолчав.
— Сэр Эштон сказался больным, он не участвовал в совещании. Не одного меня это беспокоит, ни для кого не секрет, как враждебно он воспринял наше общее решение, принятое на заседании совета.
— У вас есть основания полагать, что он знает больше, чем все мы?
— У сэра Эштона в Китае много друзей, — заметил Вакерс.
— Итак, вы сказали — Линбао?
Айвори поблагодарил Вакерса за звонок. Он вышел на балкон и несколько минут стоял, опершись на перила и размышляя. С едой, которую он хотел приготовить, теперь придется подождать. Он пошел в комнату и уселся перед экраном компьютера. Заказал один билет на рейс до Пекина, вылетавший в семь часов вечера, и оттуда — машину до Сианя. Потом собрал сумку и вызвал такси.
