Телефон опять зазвонил. Она взглянула на номер и просияла.
– Папа!
– Я слышал кое-что о тебе. Я обеспокоен, – сказал он, поздоровавшись.
– Папа, поверь, я ничего плохого не сделала.
– Не сомневаюсь, – согласился он, – но ты должна выяснить, кто желает тебе зла.
– Этим я и собираюсь заняться. И кстати… насчет работы у тебя…
– Разберись с делами там, а я разберусь с делами здесь.
– Спасибо, папа.
Ана вернулась в номер и предприняла попытку расследования. Спустя два часа она разочарованно отбросила телефон и обхватила колени. Никто не смог пролить свет на то, что произошло.
Ее живот заурчал, напоминая, что она за целый день не съела ни крошки. Ана снова потянулась к телефону, когда в дверь постучали.
Несколько мгновений она размышляла, не стоит ли переодеться. Впрочем, Бастьен уже видел ее в этом наряде, и к тому же на ней бюстгальтер.
Сделав глубокий вдох, который, однако, не смог наполнить легкие кислородом, Ана открыла дверь.
Бастьен с невозмутимым видом стоял на пороге. Она была готова услышать какой-нибудь унизительный комментарий по поводу ее одежды, но он лишь мельком взглянул на ее растрепанные волосы и лицо без макияжа.
– Ты ела? – спросил он.
– Нет.
– Я буду ужинать в своем номере. Присоединишься?
– А я как раз собиралась заказать еду…
Ей не хотелось оставаться с ним один на один.
– Тогда я избавил тебя от лишних хлопот, – улыбнулся Бастьен. – Нам есть что обсудить. Жду тебя через пять минут. – Не дожидаясь ответа, он развернулся и ушел.
Зная, что спорить бесполезно, Ана вернулась в спальню, нанесла блеск на губы, надела босоножки на высоких каблуках и причесалась. Положив в карман карточку-ключ, она покинула номер.
На этаже располагались лишь два их номера.
Интерьер гостиной Бастьена был выполнен в голубовато-золотистых тонах. Стены украшали зеркала, в комнате был впечатляющий камин. Золотистые бархатные шторы были прихвачены голубыми шнурами, а в окне виднелись мерцающие на озере огоньки.
Ана посмотрела на Бастьена. Когда она увидела его напряженный взгляд, волосы зашевелились у нее на голове.
– Это доставили для тебя, – произнес он, держа в руке коричневый пакет. – Я сказал портье, что сам передам его тебе.
– Как любезно с твоей стороны. – Ана протянула руку.
– Что в пакете, Ана?
Она отметила, что Бастьен случайно назвал ее Ана.
Это радовало.
– Открой сам, – мягко предложила она.
В его глазах мелькнуло удивление.
Бастьен вскрыл пакет. Его глаза расширились, когда он нащупал что-то пластиковое.
– Этим утром я попросила врача прислать мне ингалятор.
В дверь позвонили, но казалось, что Бастьен ничего не слышит.
– Ана… – произнес он, нахмурившись.
Она вздохнула:
– Прости, что приходится тебя расстраивать, но это всего лишь ингалятор.
В дверь снова позвонили. Ана впустила официанта.
Озадаченный, Бастьен провел рукой по волосам.
Целый день он старался не думать об их разговоре, потому что не хотел признавать, что она, возможно, права. Еще никто не осмеливался спрашивать у него, почему он не позволяет сердцу руководить своей жизнью. Никто – до нее.
Бастьен пребывал в отвратительном настроении до тех пор, пока ему не вручили этот пакет. После этого настроение испортилось окончательно.
Официант вкатил тележку в гостиную. Ана последовала за ним, обольстительно покачивая бедрами. На ней были все те же проклятые джинсы с разрезами. Бастьен почувствовал, что огонь пожирает его. Затем он уставился на стройную талию, а когда увидел бюстгальтер телесного цвета, огонь превратился в пожар.
Бастьен заставил себя отвести глаза. К сожалению, официант не терзался угрызениями совести и беззастенчиво разглядывал Ану.
– Это все, – раздраженно бросил Бастьен.
Он проводил официанта до двери, с трудом сдерживаясь, чтобы не хлопнуть ею, и вернулся в гостиную. Ана снимала крышки с блюд.
– Выглядит восхитительно. Я голодна как волк.
– Угощайся, – отозвался Бастьен.
– Позволь помочь тебе.
Он неправильно истолковал эту фразу, и его воображение не заставило себя ждать, рисуя неуместные и вызывающие картинки. Тяжело вздохнув, он посмотрел на блюдо со спагетти и жареной бараниной, которое Ана протягивала ему.
Собравшись с силами, Бастьен сел и положил ингалятор на стол.
– Я должен перед тобой извиниться.
Ложка в руке Аны задрожала. Бастьен мягко отобрал ее.
– Позволь мне.
Бастьен положил спагетти и баранину на ее тарелку, затем – на свою.
– Я не имел права расспрашивать тебя о посылке.
– Извинения приняты.
Он открыл бутылку вина и наполнил ее бокал.
Налив вина себе, он сделал большой глоток.
Отведав баранины, Ана застонала:
– Превосходно! Однако ты не притронулся к еде.
– Да, – ответил он, делая еще один глоток.
Подумать только, он превращается в алкоголика, и все из-за женщины, сидящей напротив! Женщины, которая бросила ему вызов, заставила его сомневаться в себе и в необходимости удерживать боль в глубине души.
Бастьен решительно взял вилку.
– Каково это – чувствовать приступ?
– Ты про астму? У меня был только один серьезный приступ, поэтому можно сказать, что в целом я вне зоны риска. – Ана пожала плечами, отчего бретелька бюстгальтера сползла с ее плеча. – Но весной, когда в воздухе слишком много пыльцы, мне становится немного не по себе. Дым также не идет на пользу.
Бастьен нахмурился:
– То есть ты не знаешь, насколько твой организм чувствителен?
– Я знаю, от чего следует держаться подальше.
– И все же, несмотря на опасность, ты решила пойти на вечеринку к подруге?
– Я не могу постоянно жить в страхе, ожидая приступа.
Он отодвинул тарелку и взял бокал.
– Но…
– Я всегда беру с собой ингалятор, – перебила его Ана.
– И мы оба знаем, чем это закончилось.
Не услышав ответа, он посмотрел на нее. Ее губы сжались, и она немного побледнела.
– У нас такой милый ужин, Бастьен. Не порти его.
Он тихо выругался и поставил бокал:
