– Блюберд, это Порто-Франко-контроль, все принято. «Скорую помощь» обеспечим.
– Порто-Франко-контроль, здесь Блюберд, дайте метео.
– Блюберд, это Порто-Франко-контроль, заход на посадку курсом девяносто, ветер сто двадцать градусов, скорость десять узлов.
Внезапно мое внимание привлекла мигающая лампочка. Что там возле нее написано? «Аварийный остаток топлива»? Мы же перед вылетом залились «до упора»…
– Порто-Франко-контроль, здесь Блюберд. МЭЙДЕЙ! МЭЙДЕЙ! МЭЙДЕЙ!
[10] Загорелся индикатор аварийного остатка топлива. Повреждены баки, теряю горючее, до пункта разворота на курс девяносто не дотяну, прошу посадку с прямой курсом двести тридцать, пришлите пожарную машину к полосе, как поняли?
– Блюберд, это Порто-Франко-контроль, пожара нет?
Блин, мне вот только этого не накаркайте!..
– Порто-Франко-контроль, здесь Блюберд, пожара нет, в случае возгорания буду садиться где получится.
Тем временем стрелки указателей количества горючего в баках медленно ползут в сторону «нуля» на шкале. Так, что у нас пока есть в активе? Высоту надо набрать, вот что, а потом спланировать к полосе. Больше высота – больше останется времени на принятие решения. Ветер… Что ветер?.. Будет дуть практически в бок, сносить с курса…
Горло пересохло напрочь, беру из кармана на двери маленькую бутылочку с водой и делаю пару глотков. Чуть легче стало… Сейчас и выяснится, нужен ли я еще хоть кому-то на этой земле или уже нет. Вдруг подумал: отсюда и не разглядишь, пострадали при обстреле колеса или остались целыми? А то как кувыркнусь на пробеге…
Самолет медленно ползет вверх, я добавил оборотов, стараясь как можно ближе подобраться к аэродрому, пока еще работает мотор. В голове как будто возникают советы невидимого инструктора: «Держи курс левее, ближе к морю, после остановки двигателя ветер сам отнесет тебя к полосе. Можешь садиться на любой участок, хоть на конец ВПП, хоть на середину – оценок за красоту посадки сейчас тебе ставить никто не будет. Закрылки не выпускай – сохраняй на снижении скорость побольше, управлять станет легче. Все равно сейчас груза нет, самолет пустой… Высоту перед полосой будешь уменьшать «змейкой», только не трогай закрылки, говорю тебе!..»
Внезапно двигатель стал работать с перебоями и после минуты конвульсий затих. Так, винт на максимальный шаг, чтобы меньше тормозил при вращении…
– Блюберд, это Вышка, где вы находитесь? – Что-то голос у диспетчера изменился, как будто выше стал, «петуха пускает» от волнения, что ли, или женщина у микрофона? (Странно, я еще способен это замечать в такой ситуации?..)
– Блюберд, это Вышка, где вы находитесь? – уже почти крик.
– Да отъ…есь вы от меня!.. – Ой, у меня что, кнопка на передачу сейчас зажата была?.. – Вышка, здесь Блюберд, двигатель остановился, полосу наблюдаю, включаю фары.
Слышу радостный крик по радио:
– Блюберд, это Порто-Франко-контроль, огни наблюдаем, полоса свободна!..
Сразу же вырубаю посадочные огни – вообще-то это большая глупость была их включать, если вдруг что «коротнуло» в проводке, вполне мог полыхнуть, как факел… Что там советовал внутренний голос? Закрылки не трогать? Не будем… Высота заметно падает, все-таки «Сессна» не планер-паритель…
Полоса все ближе, иду с явным перелетом, перестраховался с высотой… И скорость великовата… Нет, закрылки выпускать все равно не буду… Нормально, чуть доворачиваю под ветер, «лишняя» скорость уходит, «Сессну» сносит вбок, и я с изрядным «козленком» опускаю самолет на задние колеса почти в середине полосы, быстро выравниваю нос по оси ВПП и по инерции качусь куда-то в сторону вышки, даже не пытаясь тормозить. А, еще ветер поддувает откуда-то сзади…
Наконец я отруливаю на грунтовую полосу безопасности сбоку, самолет останавливается, пора докладывать:
– Порто-Франко-контроль, здесь Блюберд, посадку произвел, полосу освободил, давайте санитарку и пожарных…
Не слушая восторженных воплей по рации, отключаю все, трясущимися руками снимаю наушники и буквально вываливаюсь из кабины наружу. Блин, как же меня колотит-то… Снаружи нестерпимо воняет бензином – встречным потоком воздуха его распылило по всему хвосту.
Добираюсь до дверцы со стороны Джима, пытаюсь вытащить его из кабины, но тут к самолету буквально «подлетают» санитарная машина и пожарка, завывая сиренами, вот концерт-то получился, по заявкам пилотов-любителей… Меня довольно бесцеремонно отпихивают в сторону, Хокинса быстро вытаскивают из кабины и укладывают на носилки. Я только успеваю сказать парамедикам:
– Время наложения жгута написано, противошоковый укол сделан…
Ближайший из них мне кивает, что понял, и раненого увозят. Надеюсь, все у Джима будет нормально.
Пожарные тоже времени зря не теряли – залили пеной всю землю под самолетом и заодно окатили фюзеляж. Хорошо, теперь вряд ли загорится… Техники начинают осматривать повреждения, возбужденно переговариваясь между собой, а я отворачиваюсь ото всех и прижимаюсь грудью к капоту, положив голову на руки. Спасибо тебе, «птичка», вынесла из-под огня, долетели… Так и стою, медленно приходя в себя. Нет, такой стресс пивом вряд ли вылечится…
Внезапно меня с силой хватают за плечи и разворачивают лицом от самолета. О, да это Джинджер!.. Что это с ней?..
– Ты!!! Что ты делаешь, а!!! Да я из-за тебя!!!. – Надо же, какой громкий у нее голос, оказывается… Вдруг весь запал куда-то пропадает, она отпускает воротник моей рубашки и утыкается лицом мне в грудь. Плачет, что ли? Нет, показалось, просто так дышит… Внутренний голос вместо обычных издевательских замечаний вдруг выдает:
В этом мире неосторожном,
Что так любит металлом тела наши рвать,
Признавайтесь в Любви…
Пока это возможно…
Те, кого мы любим, должны это знать…
[11]Я тихонько глажу ее по голове и плечам, обнимаю и прижимаю к себе. Один из техников ухмыляется и показывает мне «о'кей!», в ответ украдкой показываю ему кулак. Тот ухмыляется еще шире и возвращается к осмотру пробоин. Отвожу Джин в сторону, она тихо говорит:
– Бридж в своей записке просила меня приглядеть за тобой… А как я это сделаю, если ты где-то там, наверху?
– Я же в самолете, а он не подведет…
– Тогда здесь, внизу, ты будешь рядом со мной! Сколько времени тебе нужно, чтобы собрать вещи?
– Минут тридцать… Наверное… Погоди, какие вещи, зачем?
– Ты будешь жить у меня. Так мне будет проще за тобой присматривать…
М-да… Озадачила…
– Можно спросить: в качестве кого?
