На автостоянку рядом с центральным входом, где у крохотной будочки важно прогуливался усатый старичок-охранник с резиновой дубинкой и газовым револьвером в открытой кобуре, зарулил белый микроавтобус с эмблемой одной из городских коммунальных служб. Из машины выбрался полноватый мужчина в чистеньком комбинезоне, подхватил металлический чемоданчик с инструментами и направился к воротам.
— День добрый, дружище! Служба ремонта кондиционеров и вентиляционных систем… Открывайте свои ворота. — Мужчина продемонстрировал охраннику пластиковое удостоверение и, дружески улыбаясь, подмигнул старику. — У вас тут еще не рай, но что-то вроде прихожей или накопителя, а, приятель? Сначала старички попадают к вам, а уж потом им и до рая недалеко, ха-ха!
— Проходи, весельчак… — Охранник лязгнул дверцей и проворчал в усы: — Один Аллах знает, когда придет наш час. Иногда таких весельчаков, как ты, он призывает гораздо раньше, чем восьмидесятилетних трясущихся старух… и далеко не всегда отправляет в рай. Иди-иди, работай, нечего тут языком болтать!
Ремонтник уверенно проследовал в здание, поднялся на крышу и начал одну за другой осматривать вентиляционные трубы, выведенные из здания наружу. Раскрыл чемоданчик, позвякал ключами, выбрал нужный, что-то подкрутил на металлическом кожухе. Затем приложил к решетке полоску бумаги — та сразу легонько затрепетала и отклонилась вверх, подхваченная потоком воздуха из вентиляции.
— Нет, не то, — пробормотал вполголоса мастер, — это вытяжная труба… А нам нужна другая.
Другая, через которую поток свежего воздуха проникал внутрь здания, нашлась совсем рядом. Мужчина незаметно осмотрелся и, не увидев ничего и никого подозрительного, быстро натянул резиновые перчатки и достал из чемоданчика вроде бы обычную герметически запаянную медицинскую ампулу — правда, размерами ампула, пожалуй, несколько превосходила обычные. Еще раз огляделся, задержал дыхание, одной рукой приложил к лицу многослойную повязку, а другой резко разбил о край вентиляционной трубы пробирку. Не медля ни секунды, отпрянул от трубы, быстро нагнулся, подхватил свой чемоданчик и… буквально нос к носу столкнулся с усатым мужичком в почти таком же комбинезоне, с какой-то медицинской эмблемой на груди. Мужчина — видимо, какой-нибудь слесарь из местного обслуживающего персонала — хмуро и недоверчиво посмотрел на «мастера», затем, кивая на перчатки и марлевую повязку, спросил:
— А это зачем? Ты кто, парень?
— Я? — удивленно поднял брови и обезоруживающе улыбнулся «мастер». — Разве охранник не сказал? К нам поступила заявка на проверку вентиляционных систем — и вот я здесь! Шел бы ты себе, дружище, не мешал бы работать…
— А это зачем? — мужчина вновь показал на перчатки маску. — А в трубу ты что бросил?
— В какую трубу, ты что? — удивился «мастер», сделал быстрый шаг вплотную к мужчине и неуловимо быстрым движением коротко ударил его ножом… Затем легко оттащил труп под прикрытие какой-то кирпичной тумбы, рядом бросил уже ненужные повязку и измазанные кровью перчатки. Аккуратно, чтобы не забрызгаться кровью, выдернул нож, начисто протер клинок тряпочкой, после чего убрал оружие в ножны и только тогда быстро пошел к выходу…
Микроавтобус вырулил со стоянки и, на прощание приветливо посигналив охраннику, покатил прочь от старого особнячка. Толстяк, сидевший за рулем, ядовито ухмыльнулся и громко выругался:
— Старый безмозглый орангутан! Обезьяна облезлая! «Иногда молодых весельчаков Аллах зовет раньше, чем старух!» Да Аллах просто про вас забыл. А если он забыл, то веселый толстячок Ахмад и хитрый пройдоха Фарук ему охотно помогут — незачем утруждать Аллаха такими мелочами, как два-три десятка безмозглых стариков и старух. Ахмад сам вас всех в райские кущи отправит! А я туда пока не тороплюсь… Пусть туда несутся те, кто больно уж любопытен и назойлив, ха-ха-ха…
31
Ближе к вечеру, спустя всего несколько часов после посещения дома престарелых мастером по наладке вентиляционных систем, у решетчатой ограды, взвизгивая тормозными колодками, резко остановились два крытых военных грузовика, сопровождаемые несколькими полицейскими легковушками с проблесковыми маячками на крышах. Сирен, по особому распоряжению начальства, водители полицейских машин не включали, но и тревожных красно-голубых всполохов даже для людей непосвященных было более чем достаточно, чтобы понять, что случилось что-то весьма и весьма неординарное. Не каждый день к заурядному дому престарелых подкатывают военные грузовики, из которых выскакивают похожие не то на пожарных, не то на инопланетян солдаты в полном комплекте специальной химической защиты: в бахилах, в мешковатых прорезиненных костюмах и в закрытых противогазах. Некоторые из «инопланетян» были вооружены не то распылителями-опрыскивателями, не то огнеметами. Вокруг территории быстро выставили оцепление, а на воротах вместо старичка с резиновой дубинкой встали с короткоствольными автоматами наперевес двое здоровенных полицейских в противогазах.
Несмотря на все усилия, на этот раз властям и военным не удалось скрыть ЧП, случившееся в доме престарелых, от ушлых журналистов. Тем более что неизвестные злоумышленники, по-видимому, учли прошлый неудачный опыт и анонимно обратились сразу к нескольким средним и мелким телеканалам и газетным редакциям, которые с похвальной резвостью примчались к названному неизвестными террористами особнячку на юго-западе Сингапура.
Телерепортеры, не обращая внимания на полицию, которая на этот раз не проявляла особого рвения и всего лишь следила за тем, чтобы никто не смог прорваться за оцепление, бойко наговаривали перед работающими телекамерами суперновость последнего часа. Фотографы, затмевая вспышками своих дорогих агрегатов полицейские мигалки, отщелкивали бесконечные метры пленки, запечатлевая особнячок, никогда и не мечтавший о столь сомнительной известности, страшноватые желтые скафандры солдат химических войск, скопище полицейских автомобилей и нарочито-каменные лица блюстителей порядка и прибывших чиновников. На все беспардонно-назойливые расспросы журналистов с азартно горящими глазами и чиновники, и офицеры полиции отвечали коротко, на западный манер: «Без комментариев!»
Но журналистам особые комментарии, собственно, и не требовались. Слухи имеют поразительную способность распространяться со скоростью, которой могла бы позавидовать и ядерная цепная реакция. А пути и способы расползания дурных вестей, пожалуй, не смогли бы отследить и самые талантливые сыщики. Еще через часок уже чуть ли не весь город знал, что в доме престарелых началась какая-то скоротечная эпидемия, вызванная страшным, неведомым вирусом, от которого нет и не может быть спасения. Газетчики и сплетники пренебрежительно игнорировали словечко «грипп», предпочитая названия куда более хлесткие: «чума», «холера» или и вовсе незамысловатое «черная смерть»! И почти в каждом репортаже, в каждой статье в той или иной форме проскальзывала ключевая зловещая фраза: «По всей видимости, несчастные жители дома престарелых обречены!»…
Власти, прекрасно понимая, что преступники не остановятся ни перед чем, что их угрозы — отнюдь не пустой блеф, после недолгого обсуждения пришли к решению, которое после случившегося в доме престарелых было уже нетрудно предсказать: переговоры возобновить, как только шантажисты выйдут на связь. Никакого торга, соглашаться на все условия, выплатить бандитам любую сумму, которую они назовут! Старики, судя по всему, обречены. Этим несчастным уже ничем не поможешь, но ни в коем случае нельзя допустить, чтобы зараза проникла в город. Реальная угроза пандемии вызовет панику, паника породит хаос — для небольшого островного города-государства это крах всего, это катастрофа, последствия которой не сможет сегодня предсказать никто…
