– Я здесь! – послышался сзади мальчишеский крик, но сыщик лишь отмахнулся и припустил еще быстрей.
– Папа, остановись, он здесь! – крикнула Сашенька.
– Кто? – не оборачиваясь и не сбавляя скорости, крикнул в ответ Брок.
– Костя!
– Тогда догоняйте! – завопил сыщик и усиленно заработал ногами, наверстывая упущенное.
– Да стой же ты! – услышал он уже изрядно отдаленный возглас дочери. – Скоро будет следующий автобус!
«И правда, – подумал сыщик, – что мне дался именно этот?» Он пробежал по инерции еще немного и остановился. Собственная мысль ему чем-то не нравилась. Логичная, казалось бы, от и до. Если один автобус уехал, значит, стоит подождать следующего, а не гнаться за первым. Ведь особо спешить некуда. Грибы не убегут. Ног у них нет. И потом… Разве они уже не приехали?
– Саша, – сыщик зашагал назад, размахивая корзиной. – А зачем нам следующий автобус? Мы же приехали.
Дочь смотрела на приближающегося отца с открытой тревогой. Когда он подошел к девушке вплотную, та положила ладонь на его вспотевший лоб. Удивленно пожала плечами, покачала головой:
– Папа, ты меня всерьез беспокоишь…
– Чем?!..
– У тебя вполне нормальная температура.
– Я всегда думал, что это как раз не повод для беспокойства, – улыбнулся Брок.
– Это, по крайней мере, объясняло бы твое поведение, – ответила Саша.
– Хватит говорить загадками, – поморщился сыщик. – И ответь: зачем нам автобус?
– Давайте лучше пойдем искать папу! – заныл топтавшийся рядом Костя.
– Подожди, мальчик, не до тебя!.. – начал было Брок, но тут в его мозгу что-то щелкнуло, и причинно-следственные связи, нарушенные видимо недавним «грудным» стрессом, восстановились. Сыщик вспомнил, зачем он погнался за автобусом. Поэтому теперь недоуменно захлопал глазами на Костю: – Откуда ты взялся?
– Папочка, он с самого начала был с нами, – заплакала Сашенька. – Это же наш клиент, вспомни!
– Да я всё прекрасно помню, – буркнул сыщик. – Но мы ведь его потеряли!
– Не, я просто в лес сразу пошел, – сказал Костя и махнул рукой в сторону молодого березняка, росшего вдоль самой обочины. – Надо же папу искать! – Голос мальчика стал умоляющим.
– Не делай так больше, мальчик! – строго произнес Брок. – Держись нас с Сашей.
Костя виновато кивнул. У Сашеньки отлегло от сердца.
– Вперед! – махнула она красным ведром и первой шагнула в березняк.
Грибов в лесу и впрямь оказалось много. Год на них был вообще урожайным. Но и грибников в окрестных лесах можно было встретить столь же, пожалуй, часто, как сами грибы, отчего количество последних находилось в обратнопропорциональной зависимости от числа первых.
Здесь же, у Сорокиной горки, любителей «тихой охоты» почти никогда не было. Нехорошим считалось это место, «нечистым». Почему – никто не знал. Но все были твердо уверены, что это именно так.
Брок и Саша тоже были наслышаны об этом лесе. Но Брок не верил в чудеса в принципе, а Сашеньке, в силу ее молодости, подобные суеверия были вообще пофиг. Тем более, в неисхоженном лесу оказалось столько грибов! И отец с дочерью принялись активно наполнять ведро и корзину крепенькими боровиками и подосиновиками.
Но этому увлекательному занятию помешал мальчишеский, дрожавший обидой голос:
– Дядя Брок, тетя Саша, что вы делаете?!
– Мы собираем грибы! – радостно возвестила девушка. – Погляди, сколько их!
– Присоединяйся, – великодушно предложил сыщик. – Кстати, где твоя корзина?
И тут он вспомнил всё. Ему вновь стало стыдно. Брок даже покраснел и почувствовал это. «Становлюсь сентиментальным!» – с досадой отметил он и решительно разогнул спину.
– Прошу прощения. – Брок коротко мотнул головой, попытался щелкнуть каблуками, но лесной мох не позволил это сделать. – Увлеклись. – Он бросил полный осуждения взгляд на удивленную дочь, которая стояла на коленях возле живописного грибного семейства. – Забыли о деле, о долге, о чести!..
Сашенька ойкнула и живо поднялась с колен.
– Прости, Костичек, – пробормотала она и, следуя примеру отца, залилась ярким румянцем. – Веди нас скорее к твоему папе!.. Ну, то есть, туда, где он… потерялся…
– Растворился, – угрюмо поправил Костя.
– Веди! – снова мотнул головой сыщик, не без сожаления поглядывая на ехидно торчавшие отовсюду шляпки грибов. И, словно в отместку им, добавил: – А грибы соберем на обратном пути.
До места, где «растворился» папа Кости, идти оказалось недолго. Веселый березняк, разбавленный горделивыми соснами, быстро закончился, Сорокина горка – невысокий, почти полностью лысый холм – предстала перед путниками во всей красе. Подступы к ее подножию были и впрямь завалены сухими деревьями, многие из которых щеперились вывороченными корнями. Складывалось впечатление, что кто-то очень давно обвел непривлекательный холм по кругу огромной могучей лапой. Всем троим стало неуютно.
– Вот, вот это место! – ткнул вперед пальцем Костя. И побежал туда, куда только что показывал. Брок и Саша ринулись следом. Но догнать мальчика не успели. Добежав до первого поваленного дерева, которое распростерло сухие скрюченные сучья, будто призывая небо к ответу за свое вынужденное падение, Костя стал перелезать через выбеленный временем толстый ствол, как вдруг беззвучная вспышка неестественно синего пламени накрыла мальчишескую фигурку и мгновенно слизнула ее, словно комара лягушка.
Брок прыгнул на дочку, свалил ее на землю и вдавил в мох собственным телом.
– Вяу!.. – успела пискнуть Саша, пока влажный мох не забил ее ротик.
– Тщ-щ-щ! – прошипел зачем-то сыщик.
Вскоре Сашенька начала дергаться. Ее ладошка судорожно зашлепала по земле.
«Сдается», – подумал Брок и осторожно сполз с дочери. Та сразу вскочила и принялась плеваться.
– Тьфу, папа, ты и тьфурак! Я ж тьфуть не затьфухнулась!..
– Я тебя спасал, а ты ругаешься, – обиделся сыщик.
Девушка наконец-то проплевалась и заговорила внятно:
– Спас? От чего, собственно? Ты бы лучше парня спасал!
– Ему уже было не помочь, – траурным голосом сказал Брок. – А ты еще была живой.
– Да я и сейчас не мертвая вообще-то, – заметила Сашенька. – И с чего ты взял, что Косте уже не помочь?
– А кому уже помогать? – простер сыщик руку к лежащему дереву, до которого было пять-шесть шагов.
– Надо хотя бы осмотреть место происшествия, – сказала Саша и не успел Брок отреагировать, как она уже эти шаги и отмерила. «Всё-таки шесть», – машинально отметил сыщик, наблюдая, как дочь растворяется в огненно-синем облаке.
