– Что я знаю?
– Про ал… про заблудившегося мужчину?
– Да ну?! – не поверила Саша. – Угадала, что ль?
– С такой догадливостью тебе бы сыщиком работать!.. Ах, да… Ну… в общем, ты правильно выбрала специальность!
– Временно, папочка, временно, пока не поступлю в институт!
– Ладно, посмотрим, – отмахнулся сыщик, – поступи сначала! Собралась? Где мои сапоги, куртка, ветровка?..
– Да вот же всё, в уголочке! Ты такой невнимательный, папа…
– Будь я повнимательнее – тебя вообще бы на свете не было!
– Фи! – поморщилась Сашенька. – При ребенке-то…
– Ладно тебе, – покраснел сыщик и принялся переобуваться. Затем накинул на плечи ветровку.
– Может, ты сначала всё-таки снимешь костюм? – ехидно сощурилась Саша. – Или хотя бы галстук?
Сыщик чертыхнулся, снял ветровку, скинул сапоги и прошел в комнату.
Сашенька строго посмотрела на Костю.
– Ну, чего ты там папе наплел?
– Я не наплел! Он исчез!..
– Да никуда он не исчез, переодеваться пошел.
– В лесу?! – захлопал глазами мальчик.
– В каком еще лесу?
– У Сорокиной горки.
– Чего вдруг? Там что, гардероб? Или примерочная?
– Как это? – Костя совсем растерялся.
– Мальчик, я смотрю, ты с папой уже совсем близко подружился!
– Так он же мой папа, конечно… – радостно закивал парнишка.
– Твой папа?! – ахнула Сашенька. – То-то я смотрю, он вьется вокруг тебя!.. И эти странные разговоры в последнее время: дочь – не дочь, мать – не мать… Ну, папочка! Ну, кобель!..
– Зачем вы так на папу? – у Кости задрожала губа. – Он хороший, он пить бросил! В воскресенье…
– Так он еще и пил! – возмутилась Саша, но призадумалась. – Постой, но он же непьющий почти… Это ведь не скроешь, в отличие от… – Девушка нахмурилась: – Парень, не дури! Ты о ком это сейчас?
– О папе…
– О чьем папе?
– О моем.
– А как твоего папу зовут?
– Костя… Константин. Как и меня…
– Фу ты, ну ты! – облегченно выдохнула Саша. – Совсем ты меня запутал, Константин Константинович! И при чем тут твой папа?
– Как при чем? – подпрыгнул мальчишка. – Это ж он потерялся!
– Ах вот оно в чем дело! – быстро всё поняла догадливая Сашенька. – В лесу? У Сорокиной горки?
– Угу, – кивнул Костя. – Я же и говорю!
– Ясней надо говорить! Четко, коротко и ясно. А то в армию не возьмут.
– Правда? – воодушевился мальчик. – А что еще надо делать, чтобы в армию не взяли?
Возмущенная Сашенька собралась было прочитать будущему защитнику Отечества патриотическую лекцию, но в прихожую вернулся Брок – в голубых линялых джинсах и в клетчатой, застиранной почти до белизны рубахе. Он снова принялся обуваться в сапоги, а Саша подозрительно переводила взгляд с отца на мальчика и обратно. Ей показалось, что внешнее сходство между ними всё-таки есть, и сомнения вернулись к девушке.
– Папочка, – пропела она неожиданно ласковым голосом. – А ты познакомить меня с братиком не хочешь?
– Хочу, – буркнул Сыщик, который никак не мог справиться с правым сапогом – всё время сбивалась портянка, и он ее уже в третий раз перекручивал. – Давно уж хочу. А вот мама – ни в какую!
– А при чем здесь мама? – помрачнела Сашенька. – Ты бы хоть маму-то сюда не впутывал!
Сыщик даже отставил сапог и застыл с портянкой в руке.
– Здрасьте! Это как же без мамы?..
– Ну, хоть сразу ей не говори… Подготовь сначала. Не стоит ей сейчас такие сюрпризы преподносить, она еще не вполне поправилась. А то знаю я тебя: глянь-ка, Ирусик, вот мой сын!..
– А-а-ааа… ты думаешь, это может произойти как-то незаметно для нее? – почесал Брок затылок, отчего портянка закачалась перед его носом. Сыщик поморщился.
– Так уж, конечно, может!.. Ты ведь у нас специалист по таким делам.
– Ну, не до такой же степени, – засмущался польщенный сыщик. – Ну, допустим, девять месяцев я бы еще как-то постарался убедительней говорить, что ее просто пучит, но вот потом… Под наркозом разве что? Но я вряд ли сумею скрытно дать ей наркоз… Может, если только ты мне поможешь?
– Ты что-то, папсик, загадками говоришь… Что «поможешь»? Какой наркоз? Ты ей под наркозом, что ли, сознаваться хочешь? А-а-ааа!.. Ты хочешь, чтобы я ей всё рассказала? Трусишь?
Сыщик аккуратно повесил портянку на сапог.
– Та-а-ааак!.. Кто это меня обвиняет в трусости? Ты хоть раз видела, чтобы твой отец трусил?
– А кто мой отец?.. – сощурилась Сашенька.
– А-а… Разве не я?.. – стал зачем-то снимать левый сапог сыщик.
– По-моему, не далее как вчера ты сам высказывал какие-то сомнения…
– Не надо передергивать! – возмутился Брок и поставил левый сапог рядом с правым. Левую портянку он тоже смотал с ноги и аккуратно повесил рядом с «напарницей». – Я рассуждал чисто теоретически!
– А сын – тоже чисто теоретически? – еще сильней нахмурилась Саша.
– Разумеется! Я ж говорю – на практику мама не согласна…
– Да при чем здесь мама-то?! – снова воскликнула девушка.
– Не пойму я тебя что-то, доченька, – встревоженно посмотрел на Сашеньку Брок.
– Не поймешь?! – фыркнула Саша и ткнула пальцем на Костика. – А вот это как прикажешь понимать?
Брок нахмурился и внимательно прощупал взглядом мальчишку.
– Ты это про что? Куртка у него, что ли, не очень свежая? Так для леса же…
– Папа! – топнула Сашенька. – Ты из меня дурочку-то не делай!
– И в мыслях не было! – взмахнул руками сыщик. – Чего ты опять выдумала?
– Кто это? – палец Сашеньки снова протянулся к мальчику.
– Мальчик, – ответил Брок.
– Я вижу, что не белый медведь!
Сыщик оживился:
– Кстати, ты знаешь, что все белые медведи левши? Я недавно в газете вычитал… Мальчик, ты левша?
– Н-нет… – испуганно ответил Костя. Он уже пару минут переводил глазенки с Брока на Сашу, не в силах понять, что происходит.
– Ты права, – кивнул сыщик дочери. – Это не белый медведь.
– Папа! – взвизгнула Саша. – Это твой сын!
– Где?! – ахнул Брок. – Неужели это всё-таки случилось? Но как?!.. И почему не сказали мне?
Сыщик дернулся было, чтобы срочно бежать к супруге, но Сашенька так сильно топнула, что Брок от неожиданности подпрыгнул, запнулся о расставленные сапоги и растянулся во весь рост в прихожей.
