— Вообще-то напарников выбирают девушки. Чаще всего подружки между собой заранее договариваются, — пояснил Даниэль, подхватывая мою сумку.
Надо же! И про платья в этот раз не спросил. А я ведь ни одного не положила! Вот кто бы знал, что данный предмет одежды у нас с фейри может стать камнем преткновения!
— Ева, а ты…
— Ул позвал, я согласилась.
— И почему ты не хочешь, чтобы я… — Тристан нахмурился, посмотрел на Даниэля, вздохнул.
— Я хочу, Трис. Согласишься?
— Правда?
Дан застонал. Обреченно так. И неизвестно кому пожаловался:
— И за что мне это наказание?
— Чтобы жизнь сладкой не казалась! — ехидно отозвался Тристан. — Мы с Евой вас проводим.
— Лучше на занятия отправляйтесь. Иначе не видать вам Твируны с танцами, — напомнил Даниэль.
Ева и Трис послушались, быстро попрощались и исчезли, а мы с Даниэлем, выйдя из жилой башни, остановились. Метель никуда не исчезла, завывала на все лады. И в пределах пяти шагов ничего не было видно. Студенты и преподаватели сегодня предпочитали передвигаться, не покидая Академии Клевера. По многочисленным переходам, которыми соединялись башни.
— И как мы в такую погоду полетим? — поинтересовалась я, кутаясь в плащ.
— Я вас перенесу при помощи радуги, — раздался голос профессора Арии.
Она сама появилась рядом со сверкающим золотом зонтиком в руках. Подняла его повыше, ткнула в небо. С кончика посыпались разноцветные искры, а потом вспыхнула… радуга! Я как зачарованная смотрела на сказочный мост, тонувший в метели.
— Прошу, — предложила она, легко ступая на дорожку, которая легла прямо нам под ноги.
— Позволишь взять тебя на руки? — хрипло поинтересовался Даниэль.
— Зачем? — прошептала я. — Думаешь, упаду?
— Инга, пожалуйста.
И так нежно на меня посмотрел, что сердце замерло и пропустило удар.
— Ладно, — согласилась я, решив тоже немного ему уступить.
Дан не стал переспрашивать и уточнять, просто прижал к себе и шагнул на дорожку.
— Я тебя понесу, — предупредил он.
— Но…
Снова посмотрела на Дана, глаза которого странно блестели, и сдалась. Немного повертела головой, но сквозь белый туман, окружающий нас со всех сторон, не доносилось звуков. Ветра и холода тоже не чувствовалось. И разглядеть ничего не получалось. Только чуть мерцающую радужную дорожку под ногами.
— До деревни клана Сапфиров будем идти минут двадцать, — сказала профессор Ария, делая вид, будто не замечает, что Дан так и не выпустил меня из объятий. — Ричарду об этом мы решили не говорить.
— О чем?
— Разумеется, о том, что вы отправились именно в клан Сапфиров.
И загадочно улыбнулась.
— А вы короля зовете… по имени, — зачем-то заметила я.
— Он — мой младший брат, — отозвалась профессор Ария.
— Что? И вы горицвет? И вы не вернули родителей? — поинтересовалась я.
— Я предложила Ричарду сделку. Я возвращаю родителей и оставляю им власть или… Отрекаюсь от трона в его пользу, а он забывает о моем даре. А родители… те никогда меня не любили, мечтали упечь в монастырь. Чего стоило от них сбежать и поступить учиться в Академию Клевера, когда во мне проснулся дар!
— И вы остались здесь?
— Академия Клевера — мой дом, — тихо ответила профессор Ария. — Я не знаю места прекраснее.
— И ректор Дерой рядом, — шепнул Даниэль, давая понять, что моя наставница осталась в горах не просто так.
От дыхания мужчины на моей щеке по телу потек жар, и чтобы хоть как-то отвлечься, я поинтересовалась у Арии:
— И король вас не трогает?
— Нет. Ричард держит слово. Я вольна сама выбирать свою судьбу.
— Нари Ария сильнее обычного человека, который зависит от чужой магии, — заметил Дан, снова улыбаясь.
И чему он радуется?
— Сила горицвета вовсе не во власти, которую он дает, — заметила профессор Ария.
— А в чем?
— В нем самом, его вере, тяге к приключениям, желании помочь незнакомым людям.
— Думаю, это относится не только к горицветам, — заметил Даниэль.
— Верно. Ты мудр, фейри.
Профессор Ария улыбнулась, подняла ладонь, дунула. Перед нами возник поднос с дымящимся кофейником, сливками, сахаром и кружками.
Ноздри защекотал аромат кофе и корицы.
— А как вы это сделали?
— Когда я иду по радуге, могу создать любую вещь, — спокойно пояснила профессор Ария. — Вы тоже сможете, ученица. Пусть и не сразу. Это же будет ваш мир. В нем… В нем возможно все.
— И что вы обычно создаете?
— Зависит от настроения, — весело ответила она, снова поднося ладонь к губам и слегка дуя.
На этот раз я увидела, как засверкали крошечные искорки, создавая второй поднос, на котором горкой лежали плюшки.
— Сегодня ужасно холодно, — заметила она. — Можете согреться. Угощайтесь.
— Отпустишь? — поинтересовалась я у Даниэля.
— Нет.
Профессор Ария весело хмыкнула.
— Не обижайтесь на жениха, Снежная. На земле девушки верят, что если их пронесет по радуге на руках мужчина, то они всегда будут с ним вместе.
Я покосилась на Даниэля. Интересно, под какую из предложенных категорий — «человек» и «девушка» — попадает сейчас Даниэль?
— Я могу согреть тебя и без кофе, — вдруг заметил фейри, склоняясь ко мне и почти касаясь губ.
— Рискуете прийти к гномам голышом, — отозвалась профессор Ария. — У моей ученицы уже летят искры. Настоятельно рекомендую потратить время вашей вынужденной ссылки на тренировки.
Дан отстранился, нахмурился, а потом быстро и нежно меня поцеловал. Я прикусила губу, уткнулась ему в плечо, силясь не рассмеяться. Так по-мальчишечьи упрямо он сейчас поступил.
— Ну вот… Опять создавай плюшки! — возмутилась профессор Ария.
Я оглянулась. Поднос дымился, став совсем черным. Понять бы еще, как я это делаю?
— Простите.
Профессор Ария махнула рукой, создала еще один поднос, но теперь с ватрушками. Остановилась, разлила ароматный кофе и приглашающе нам кивнула. Я взяла кружку, посмотрела на Дана, решив напоить кофе сначала жениха.
Он глотнул, сладко сощурился.
— Теперь ты.
— Из одной кружки? — уточнила я.
— А ты брезгуешь?
— Нет, конечно.
Выпила, потянулась за ватрушкой, отломила кусочек. Черт знает что творится! Где-то там, в горах, осталась Академия Клевера, впереди — клан гномов, в мире бушует метель. А я… на руках мужчины, которого пою кофе и кормлю булочкой. И мы идем по радуге. Дыхание Дана время от времени согревает мое лицо, изумрудные глаза сияют, а улыбка… Его шальная улыбка окончательно сведет меня с ума. И сейчас кажется, что нет большего счастья, чем эти удивительные мгновения, когда мир исчезает, растворяется в том, кому принадлежит твое сердце.
