В конверте, кроме листка бумаги, оказалась фотография дома, выглядевшего очень даже изящно, но построенного в явно иностранном стиле, на газоне перед фасадом стояла небольшая собака, похожая на фокстерьера.
Здравствуй, старый друг!
Надеюсь, что у тебя сейчас все хорошо. Долго не решалась написать… Но что-то не дает мне покоя, вот и решила признаться.
Как только ты уехал, я отослала письмо твоему начальству, в котором описала все, что видела. В том числе и о «половине». Надеюсь, ты понимаешь, о чем я… Разумеется, без точного указания имени-фамилии. Что будет дальше – не смотрела, честное слово! Все должно зависеть только от тебя самого и от нее.
На фотографии – мой новый дом. А собака – охран-ник и сторож, хотя и выглядит совсем не грозно. Можешь приезжать в гости один или с семьей (я почему-то уверена, что к этому времени у тебя будет хорошая компания). Это, конечно, не тот южный берег, где – хотелось вначале, но сейчас мне почему-то здесь нравится больше.
И еще, хотела тебе сообщить кое о чем. Понимаешь, довольно скоро может случиться (зачеркнуто), после чего начнется…
(Дальше несколько строчек тщательно зачеркнуто.)
…Когда решите поехать за океан – ни в коем случае не соглашайтесь плыть «самым безопасным» или «самым большим» пароходом, особенно если это будет его первый рейс. Даже если вам предложат бесплатные билеты. Лучше пользоваться уже проверенными судами, пусть и не самыми быстрыми.
Желаю, чтобы все у тебя складывалось хорошо. Может быть, скоро увижу вас обоих на страницах газет в «светской хронике» по случаю премьеры нового фильма.
Хотела бы встретиться с вами всеми, но не буду загадывать. Начинаются такие сумбурные времена, что прогнозировать точно уже не получается.
Желаю удачи в твоей нелегкой службе и счастья в семейной жизни.
Твоя К.
Да, что-то такое я подозревал уже давно. Слишком все гладко у нас вышло – отослал фигурку медведя, и почти сразу Клер получила приглашение (с оплаченной дорогой, заметьте!..), ну и все остальное…
На обратной стороне фотографии был написан адрес, который меня очень сильно удивил. «Южный берег», да, но не настолько же далеко!.. Хотя, если я правильно понял намек, то это очень даже оправдано. Нужно будет дать листок Клер, пусть посмотрит. Или лучше не надо?.. Ладно, подожду… Спасибо тебе, Княгиня!..
Вечером мы поехали в недавно построенный специально для демонстрации фильмов театр. Конечно, до Большого драматического он сильно не дотягивал по размеру, но и не был чем-то вроде слегка облагороженного сарая, как большинство виденных мной раньше подобных заведений. Хозяева могли использовать его и для театрализованных представлений, и для концертов – здесь была сцена, место для оркестра, даже несколько гримерок для артистов. Да, это вполне разумное решение, как мне кажется.
Нам предоставили место в первом ряду, где должны были сидеть режиссер, сценарист, владельцы студии, а в следующем ряду уже вовсю общались члены съемочной группы. Их было не так уж и много, но шум они создавали весьма заметный.
Весь зал был уже почти заполнен зрителями, среди которых не оказалось публики в дешевых платьях и костюмах – надо же, в этот раз предпочли синематограф театру? Или прельстились индивидуальными билетами на премьеру? Хотя мне-то чего заморачиваться, я ведь к этому имею весьма отдаленное отношение.
Посмотрев на Клер, я заметил, что она волнуется, хотя старается этого не показывать. Ну да, новый фильм, в пока еще не очень хорошо известном здесь жанре, другая страна… Когда взял ее за руку, она благодарно кивнула и вроде бы немного успокоилась. Тут в зале начал медленно гаснуть свет, и на большом экране появилось название – «Ночь возле кладбища». Если честно, мне оно не очень нравилось, но так уж решили продвинутые работники синематографического искусства.
Пересказывать сюжет не буду, основной удар по зрителю наносили особые эффекты съемок, а не драматургия. (По настоянию Клер сценарий был изменен, и в него добавили кое-что из наших страшных лесных «приключений».) И если судить по периодическим вздохам и испуганным вскрикам особенно впечатлительных дамочек – у создателей фильмы это получилось. А когда на экране оборотни начали высаживать двери и совать в щели между досками свои лапы со здоровенными когтями – мне даже показалось, что кто-то лишился чувств. Знай наших, короче говоря!..
В общем, героине и ее спутнику удалось дожить до рассвета, но буквально на последних секундах в кадре многозначительно мелькнул здоровенный оборотень, вызвавший очередные вздохи среди зрителей. Когда зажегся свет в зале, то несколько секунд стояла тишина, а затем раздались аплодисменты. Артистов и режиссера пригласили подняться на сцену, куда сразу же начали приносить цветы. Засверкали вспышки магния, и можно было не сомневаться, что в ближайших выпусках многих газет появятся фотографии миссис Стефансон, куда-то исчезнувшей, а сейчас неожиданно появившейся здесь, да еще в главной роли!..
Пока их там чествовали, я перебрался чуть поближе к служебному проходу за сцену – мы договорились, что Клер пройдет в гримерку, а потом мы вместе с ней выйдем через другой коридор, чтобы избежать назойливых репортеров. Но возле прохода стоял самый настоящий полицейский, который не пропускал туда вообще никого, пришлось доставать свое удостоверение. Ф-фу-ух, прошел!..
В недлинном коридорчике звуки со сцены различались довольно хорошо, поэтому я сумел правильно определить момент появления артистов. Оживленно переговариваясь, они быстро распределились по комнаткам, откуда почти сразу стал раздаваться звон стеклянной посуды. Клер вошла в отведенную ей гримерку, а я встал возле двери, изображая древнюю статую непокобели… извините, непоколебимого стража. Шум в зрительном зале понемногу стих – зрители вышли, и все замерло, кроме веселой перебранки в соседней комнате. Вдруг мне почудился запах одеколона. Откуда? Возле меня никого нет, когда проходили артисты, все было спокойно… Из темного угла в дальнем конце коридора вышел представительный мужчина, ростом примерно с меня. Я где-то его раньше видел, но не помню… Запах одеколона становился все сильнее, неужели это… Но по-прежнему – ощущения, что рядом Темная тварь, не было. Неужели это всего лишь обычный человек?.. Что делать?.. Стрелять?..
Улыбаясь, он шел в мою сторону, стараясь поймать мой взгляд. А вот и не получится!.. Что он держит в правой руке?.. Когда ему остается пройти до меня буквально четыре-пять шагов, я резко поднимаю руку с зажатым в ней «аргументом» и нажимаю спуск, целясь ему в лоб. От яркой вспышки на несколько секунд слепну, но слышу шорох оседающей пыли и шелест падающей на пол одежды. Вот оно что… Пытаясь проморгаться, быстро осматриваю лежащие на полу тряпки. Там что-то блестит… Аккуратно, через платок, поднимаю небольшой амулет на длинной цепочке – точно такой же, помогающий скрывать настоящую сущность, обнаружили тогда в избушке. Что там еще? Шприц с длинной иглой заполнен до половины… В кармане нашелся футляр, куда я тут же укладываю опасную штучку. Ничего, пусть в лаборатории делом займутся. И сразу приходит догадка, как грохнули злодейского племянничка – вампир забрался к нему в комнату через трубу камина, который не топился (лето все-таки…), потом уколол в шею, и был таков!.. Значит, еще одним «глухарем» у нас меньше?.. А кого он хотел устранить здесь, меня или Клер? Или обоих?.. Так, кто-то идет по сцене…
