— Лоран! Очнулась?
Я вздрогнула, только сейчас заметив своего опекуна, который сидел в кресле. По-видимому, он задремал, но проснулся от шороха.
Харн пересел на постель и сжал мою ладонь.
— Я больше никуда не отпущу тебя одну!
Вспомнив о других, я дернулась привстать, с тревогой заглядывая в его глаза.
— Лежи! — удержал меня принц. — Ты еще очень слаба. Целитель сказал, что тебе необходим покой. Ты едва не выгорела.
«Как остальные?» — беззвучно спросила я.
— Пить? — не понял Харн, а я остро пожалела, что нет Тени или Темнейшего, с которыми могу говорить.
При мысли о последнем я вспомнила все и содрогнулась. Он Морос! Древний темный, божество, которому поклоняются… Рука непроизвольно легла на шею. Казалось, я до сих пор ощущаю хватку его пальцев.
Мой опекун все же принес воду, и, пока пила, старалась понять, благодаря какому чуду Темнейший оставил меня в живых?! Его последняя угроза четко врезалась в память. Я понимала, что рассказать о Моросе никому не смогу, если хочу жить.
Отдав Харну стакан, я схватила его за руку и написала: «Сарияр».
— Они живы и здесь. Ты не знаешь, кто их укусил? Целители ищут противоядие.
«Наг».
— Наг?! Ты уверена?
Я утвердительно кивнула, а он взволнованно вскочил.
— Лежи, я сейчас. Нужно сказать об этом и позову целителя.
Принц вышел, но одна я оставалась недолго. В палату заглянул Кайл и расплылся в улыбке, встретившись со мной взглядом. Оглянувшись нервно назад, буквально просочился в комнату и бесшумно прикрыл дверь.
— Напугала ты нас! Вас нашли в стазисе, и только ты была не укушена. Гаярда защитила?
Я кивнула и тут же забеспокоилась насчет змейки, ведь не чувствовала ее с пробуждения. Отодвинула рукав пижамы, но на привычном месте Гаи не было. При мысли, что Темнейший мог ее забрать, меня накрыло паникой. Забыв обо всем, дрожащими руками стала расстегивать пуговицы пижамы, ведь она в храме пряталась под одеждой.
«Гая! Гаечка!» — мысленно звала, ища ее.
К счастью, змейка обнаружилась на груди. Я с нежностью погладила татуировку. Гаярда лишь чуть пошевелилась, едва выступив над кожей, и опять стала рисунком.
«Поешь», — протянула ей руку, но змейка свилась кольцом вокруг моей груди, даже не повернув головы.
— Что здесь происходит? — холодный голос Харна заставил вздрогнуть и вспомнить, что я не одна.
Оторвав взгляд от гаярды и увидев застывшего Кайла, а также Харна с целителем, я спохватилась и запахнула пижаму.
— Ничего, — отмер Кайл, и отвернулся, закрывая меня своей широкой спиной. — Лоран проверял… нет ли ранений.
— Пусть не беспокоится, он на удивление цел, — подал голос целитель, подходя ко мне. Харн тоже двинулся, но был остановлен: — Вам лучше покинуть палату, пока я осматриваю пациента.
— Но я опекун.
— Мне это известно. Я сообщу вам результаты осмотра.
И настолько это прозвучало властно, что под давлением авторитета целителя мы с ним быстро остались в палате одни.
Странно, но мое сердце почему-то тревожно забилось, и я судорожно сжала ворот пижамы. Застегиваться под взглядом целителя было неудобно, а еще находиться в горизонтальном положении, остро чувствуя свою беспомощность.
Целитель сел на постель, а я уперлась ногами и подтянула тело вверх, приподнимаясь и увеличивая между нами расстояние.
— У тебя магическое истощение, разве ты не чувствуешь? Не очень умно в таком состоянии кормить гаярду. Даже она это понимает.
У меня в груди действительно поселилось тянущее чувство, как будто чего-то не хватает, а еще слабость присутствовала, словно все тело умертвия пожевали. Но все это были мелочи по сравнению с тем, что я жива, а вот слова целителя насторожили, как и действия. Он отбросил мою руку и уверено развел полы пижамы, открывая змейку.
«Кто вы?» — испуганно спросила я.
— Теперь я знаю, кто разрушил мой храм. Что же ты умолчала о своей способности? — с укором произнес… Темнейший!!! Черты лица целителя потекли как вода, являя темного.
У меня дыхание перехватило. Он здесь?! Зачем? Я издала всхлип и сделала попытку отползти, но была придавлена рукой к постели.
— Не дергайся, я пришел покормить твою пиявку.
Мой взгляд опустился на грудь, и глазам предстало невероятное зрелище: Гая пыталась выползти из-под его руки, но не могла. Он не только меня удерживал, но и ее!
— Какие же вы неспокойные, — покачал головой темный, а потом прокусил себе запястье второй руки и поднес ее к гаярде. — Пей!
Змейка отвернулась, и тяжелая капля крови упала на мою кожу. Гая извернулась, чтобы она не попала на нее.
— А еще не слушаете того, что вам говорят. Пей, я сказал! Моя кровь дорогого стоит. От Лоран кормиться тебе нельзя, и защитница ты сейчас слабая.
Гаю он не убедил, как и меня. Видя это, Темнейший издал нечто сродни пренебрежительному фырканью и перешел к угрозе:
— Развоплощу!
Нехотя гаярда приподняла голову и приблизила мордочку к нескольким алым каплям на моей груди. Рассеялась тьмой и накрыла их, а потом проявилась татуировкой на теле и быстро скрылась, замерев, судя по ощущениям, в районе моей лопатки.
— Вижу, упрямство — ваша общая черта. Ладно, этого хватит. — Темный лизнул свое запястье.
Меня мучительно интересовало даже не как он сюда попал, а зачем. Ну не ради же Гаи, в самом деле!
— Что ж, а теперь займемся твоими воспоминаниями. — Он обратил свое внимание на меня. — Смотри в глаза.
Ага, разбежалась! Не успел он закончить, как я крепко зажмурилась.
— Это твой выбор, — ничуть не впечатлился моим демаршем Темнейший. Вспомнить было страшно, кем он еще является, не то что произнести даже мысленно.
Дальнейшие события явились полнейшей неожиданностью. Мне довольно больно нажали на челюсть, и мужские губы властно прижались к моим, а чужой язык проник в приоткрытый рот. Я дернулась, но меня держали крепко, не давая ускользнуть. Я почувствовала вкус крови, и стало еще противнее. Это не имело ничего общего с поцелуем. Скорее по моему небу размазывали кровь, и, казалось, ее было очень много, если учесть, что он только лизнул свою рану.
— Глотай! — отстранился Темнейший.
Меня перекривило от отвращения. Какое «глотай», если хотелось сплюнуть и прополоскать рот. Мерзость!
— Глотай, если хочешь жить! — Холод в голосе темного пробрал до костей, и я непроизвольно сглотнула.
Темнейший расслабился, а я еще сильнее скривилась, борясь с рвотным позывом.
— Воды? — участливо спросили у меня, и я закивала.
