— Да почему вы все делаете из мухи слона? — возмутился Захар, наконец подняв глаза на Лавинию. — При чем здесь мои семейные дела и уничтожение Дома Коловски? Из-за чего такая драма? Я не желаю ставить свою подпись под фотографиями, из-за которых семнадцатилетние девушки будут голодать. Я сказал, что Рула может еще раз попробоваться на роль лица Дома, когда немного наберет вес и будет выглядеть не так жалко, или пусть подберут другую модель…
— Ты не можешь изменить индустрию, — покачала головой Лавиния.
— В самом деле? — Захар нахмурился. — По-моему, я только что это сделал.
Ее подозрения были слишком близки к правде, чтобы продолжать этот опасный разговор. Захар кивком указал Лавинии на дверь, а когда она вышла, встал и устало прислонился лбом к толстому прохладному стеклу окна.
Было бы разумнее поставить эту чертову подпись и не вызывать лишней шумихи. Через пару недель все будет кончено. О Доме Коловски, о его тщедушном «лице» скоро останутся лишь воспоминания.
Но, даже осознавая все это, Захар не мог подписаться под тем безумием, которое поощряли его родители.
Дверь скрипнула, и в кабинет заглянула смущенная Лавиния.
— Я тут подумала… Ты правильно поступил.
Ее слова удивили Захара. Не то чтобы мнение Лавинии имело для него особое значение или он нуждался в ее одобрении, но ему было неожиданно приятно услышать ее признание.
— Как прошел обед? — спросил Захар, почувствовав острый укол незваного чувства вины.
— Он прошел на качелях, — вздохнула Лавиния, даже не пытаясь притворяться счастливой. — Было тяжело. Может быть, я просто обманываю себя. Может, Рейчел совсем не хочет жить со мной…
— Ты не должна сомневаться в себе.
— А как иначе? — всхлипнула Лавиния. — Она не хочет со мной общаться.
Захар не собирался вмешиваться в запутанные семейные отношения Лавинии, но чувствовал, что без его совета она может совершить роковую ошибку. В конце концов, это всего лишь совет, вряд ли его можно считать настоящим вмешательством.
— Она злится на тебя.
— На меня? За что?
— Ты приезжаешь, такая красивая и разодетая, как сказочная принцесса, которая должна ее спасти, гуляешь с ней пару часов, а потом возвращаешь обратно.
— Но у меня же нет выбора.
— Я просто знаю, что чувствует сейчас Рейчел, — оборвал ее Захар. — Она, наверное, предпочла бы, чтобы ты совсем не приезжала. Поверь мне, будучи в детдоме, я испытывал схожие чувства.
— Но что же мне делать? — беспомощно развела руками Лавиния, силясь сдержать слезы. — Не навещать ее?
— Наоборот, не пропускай ни одной назначенной встречи. Как бы грубо и отвратительно она себя ни вела, всегда приезжай к ней. Она тебя проверяет. Ждет подтверждения своей правоты.
— Правоты в чем?
— В том, что однажды ты бросишь ее. Рейчел испытывает тебя. По ее мнению, своей холодностью она лишь приближает неизбежное.
— Но я не передумаю.
— Вот и хорошо, потому что, пока тебя не было, звонила мисс Хьюит. — Он увидел, как полезли на лоб ее аккуратно выщипанные брови, и с усмешкой продолжил: — Пока что она ограничилась звонком в отдел кадров, но обещала перезвонить на следующей неделе и попросить рекомендации. Это значит, что она всерьез рассматривает твою кандидатуру.
Лавиния прижала руку к губам, словно этот непроизвольный жест мог сдержать бушующие в ее груди эмоции. Внезапно все — и загубленные снимки, и тощие модели, и неудавшийся визит, и даже восхитительный мужчина перед ней — померкло, потому что ее заветная мечта приблизилась к исполнению.
— Я смогу забрать Рейчел… — Лавинию аж трясло. — Может, я заберу ее уже на следующей неделе…
— Не торопи события…
— Но ведь это возможно…
— В таком случае тебе надо хорошо провести последние свободные выходные, — рассмеялся Захар. — Ты произвела на короля настолько неизгладимое впечатление, что он арендовал яхту в Сиднее и пригласил нас провести выходные с его семьей.
— На яхте?
Это вернуло Лавинию на землю. На нетвердую и шаткую землю, то и дело уходившую из-под ног и толкавшую ее в объятия Захара.
— Но мы не можем… — испуганно бормотала она, пока ее бурное воображение уже рисовало соблазнительную картину грядущих выходных.
— Отвергнуть столь любезное приглашение, вне сомнения, было бы грубостью, — лукаво заметил Захар.
— Ты легко можешь отказаться, король поймет…
— Может быть, я хочу согласиться. И, может быть, ты хочешь того же?
Лавиния отвела взгляд. Больше нельзя тянуть. Она должна рассказать ему все, должна найти подходящие слова, чтобы объяснить, что та чувственная женщина, которую он целовал несколько часов назад, — это лишь иллюзия, вызванная к жизни его умопомрачительными объятиями.
Но вместо этого она лишь спросила:
— Каюты отдельные?
— Разумеется. Вряд ли строгие традиции, которым следует королевская семья, позволят нам разделить одну каюту.
Лавиния вздохнула с облегчением и чуть расслабилась. Захар, заметив это, широко улыбнулся:
— Я позвоню помощнику короля и…
— Я еще не сказала «да».
— Тогда скажи «нет».
Лавиния хотела бы, чтобы у нее хватило силы воли вымолвить это короткое слово, но соблазн был слишком велик. Пускай Захар опасен и совершенно непредсказуем, пускай ее сердце скоро будет разбито, впервые в жизни Лавиния хотела пойти на поводу у своих желаний, не оглядываясь на возможные последствия.
— Только не думай, что…
— Я и не думаю, — усмехнулся Захар.
Он действительно не думал.
Он знал.
Глава 10
Сверкающий лимузин Коловски на узкой улочке ничем не примечательного спального района выглядел совершенно сюрреалистично. Он был здесь таким же чужеродным элементом, как и его хозяин, вышедший из машины, чтобы галантно распахнуть дверь перед Лавинией.
— Я думала, мы заедем за тобой по дороге в аэропорт, — удивленно сказала она, устраиваясь на кожаном сиденье напротив Захара.
— Сегодня ты моя гостья, — улыбнулся он. — И обходиться с тобой будут соответственно.
По коже Лавинии побежали мурашки. Намек Захара был предельно ясным: сегодня она не была личной помощницей главы Дома, потому что он приготовил для нее совсем другую роль. А она так и не нашла слов, чтобы сознаться в том, насколько неуверенно она чувствует себя в этой роли.
Лавиния отвернулась к окну, пытаясь придумать какую-нибудь легкомысленную и остроумную реплику в ответ, но в голове было пусто. Паника, терзавшая ее со вчерашнего дня, разыгралась с новой силой.
