Я решила немедленно заявить о своих пылких чувствах кому-нибудь из семейства Исаевых. Музыка звучала замечательная – танго из фильма «Запах женщины»… Кажется, именно эта музыка и добила меня окончательно, я едва не разрыдалась, переполненная любовью и признательностью к близким мне людям. Но в гостиной было довольно много народу, кто-то кружился в танце у окон, и сразу выцепить Исаевых взглядом было не так уж просто.
Споткнувшись о подиум, я едва не упала и тут же увидела перед собой Лешу. Он сидел в кресле неподалеку все с тем же скучающим видом, с желчной гримасой на лице. Впрочем, возможно, эта гримаса была реакцией на мое приближение, поскольку в данный момент именно меня он и разглядывал.
– Какой прекрасный вечер, – с восторгом произнесла я и стряхнула с подола своего платья капельки шампанского, выплеснувшиеся из моего бокала.
Лешик не ответил, но скривился еще сильнее. В этот момент он показался мне даже более некрасивым и неприятным, чем обычно. Я не понимала, как такие люди, как Исаевы, могли взять этого человека под свое крыло. Может, если объяснить жениху подруги, как он не прав, он хотя бы немного изменит свое поведение?..
Я поднялась на подиум и плюхнулась в кресло рядом. Внезапно откуда-то материализовалась официантка, ловко перехватила пустой бокал из моих рук и подала новый, полный. Леша же достал откуда-то снизу, из-под маленького столика бутылку и подлил из нее в свой бокал. Бутылку поставил на пол, на прежнее место. Я, словно завороженная, уставилась на золотисто-рыжую жидкость в бокале Лешика.
«Коньяк или виски? Брр… И ведь полбутылки уже выхлебал!» – испуганно констатировала я.
– Налить? – спросил Леша, вероятно, заметив мой взгляд.
– Не-ет! Это что-то покрепче шампанского… Я не могу.
– Не могу или не хочу?
– И не могу, и не хочу. И не буду, – осторожно ответила я. – Я вот что хотела сказать…
– Мне?
– Да, тебе.
– Говори, – равнодушно позволил он и отхлебнул из своего бокала. Отвернулся чуть в сторону, отчего стали особенно заметны его торчащие уши. Алексей нисколько не заботился о том, чтобы прикрыть их. Напротив, будто старался походить на сказочное существо, вроде гоблина или тролля, и стригся так, что его уши упрямо торчали сквозь пряди волос. А может, теперь модно подчеркивать свои недостатки?
Я посмотрела в ту сторону, куда Леша повернул голову – там стояла Наталья, которая беседовала с каким-то господином. Сказать по правде, Наташе тоже не шла ее коса. Почему-то это откровение снизошло на меня только сейчас. Когда-то, лет пять назад, коса украшала мою подругу, но не теперь. Не то чтобы Наталья поправилась, нет, но с возрастом она стала немного массивнее, а ее лицо – полнее. И зачем так открывать и без того широкое лицо? Я невольно отметила ровный густой тон пудры на ее коже, четко оформленные брови, губы, прорисованные в три слоя… Все было безупречно, но лицо Натальи в вечернем макияже напоминало маску. Прикрыть бы эти щеки и лоб задорными прядями… «Наташе надо постричься!» – озарило меня. Да, надо. Но как ей сказать? Никак. Я не могла. Это она постоянно давала мне советы, направляла, подсказывала, и я с радостью прислушивалась к мнению своей подруги. И не спорила с ней. В наших отношениях она всегда являлась ведущей, а я – ведомой. А потому, если я вдруг начну давать советы ей, она может обидеться… Нет, я должна молчать, и ни слова Наталье про эту дурацкую косу. Какая мне разница, в самом деле, она дорога мне в любом виде…
– Тебе повезло, – пробормотала я.
– В чем? – лениво спросил Лешик. Он откинулся на спинку и посмотрел на меня со скукой и отвращением, словно на какое-то насекомое.
– В том, что судьба свела тебя с этими замечательными людьми.
– Ага, а сам по себе я ничтожество, да?
– Я этого не говорила. Я о том, что Исаевы – чудесные люди, а Наташа…
– Я что, по-твоему, не ценю их? – улыбнулся, а вернее, больше оскалился, Лешик. Оказывается, у него были довольно длинные клыки – по сравнению с другими зубами. Оскал волка или вампира. Бедная Ната, ведь ей приходилось целоваться с этим клыкастым чудовищем…
– Почему ты с ней не танцуешь? Такая музыка…
– Какая?
– Страстная и романтичная, – пробормотала я. Вдруг стало ужасно жаль, что я не дожала Артема, не смогла уговорить его пойти к Исаевым. Сейчас мы танцевали бы с Артемом вместе. – Когда ее слышишь, хочется жить и любить…
Леша заржал. Да-да, именно заржал, а не засмеялся. Это был грубый, отвратительный смех.
– Зачем ты так? – моментально обиделась я.
– Господи, Савельева… Знаешь, кто ты?
– Кто? – напряглась я.
– Институтка старых времен. Сентиментальная и пугливая.
– Я – инсти… институтка?!
– Именно. А что ты хотела? Ты приперлась сюда учить меня жизни? Ты, которая…
– Которая?
– …которая сама не живет, а существует! Плавает, законсервированная в сиропе!
– Я?!
– Ты же настоящая лицемерка. Насквозь искусственная и фальшивая. Чего ты ко мне лезешь, что пытаешься доказать? Что я недостоин Натальи, недостоин их семьи? Спасибо, я в курсе, умница ты наша, я это прекрасно знаю. Я дерьмо, а они святые люди.
Он говорил что-то еще, но я уже не слышала. Вернее, слышала, и прекрасно, но сознание пропускало эти слова мимо меня. Стало невыносимо обидно и горько. Этот человек оскорбил меня! Как бы не разреветься прямо тут, иначе испорчу подруге праздник… Надо найти в себе силы, чтобы промолчать. И впредь постараться держаться от Леши подальше – никаких больше встреч тет-а-тет…
Но сдерживаться мне удавалось с большим трудом. Словно внутри меня сжалась пружина, которая в любое мгновение готова была резко распрямиться. Я поднесла к губам полный бокал шампанского и выпила его содержимое чуть ли не залпом, надеясь, что таким способом хоть немного сумею потушить пожар, разбушевавшийся у меня внутри.
Не получилось.
Я допила шампанское, вдохнула… и выдохнула:
– Хам. Ты просто хам!
Меня буквально трясло от ненависти. Я встала, двинулась к Лешику, не понимая, что хочу сделать.
– Эй, эй, ты чего…
– Неотесанный идиот!!!
Рядом мгновенно появилась Наталья, которая ласково, но настойчиво потянула меня в сторону, схватив за плечи.
– Тихо-тихо-тихо… Наша девочка устала, нашей девочке надо отдохнуть… надо полежать…
Она тянула меня куда-то и тянула. Я и не заметила, как мы с ней оказались в соседней комнате. Я беспомощно повалилась на диван, а Наташа села рядом.
– Тсс… Я же сказала, не надо его трогать, не стоило с ним говорить. Ну его… – бормотала она, похлопывая меня по плечу.
– Он назвал меня институткой, представляешь?..
