Интересно, что фигуру эту связывали с водной стихией еще древние греки. Великий философ Платон определил пять «совершенных» тел, которые он приписал основным элементам Вселенной и их атомам. Из «кубического элемента», как самой устойчивой формы, состоит земля; огонь — правильный четырехгранник с устремленной ввысь вершиной; воздух — восьмигранник; эфир — двенадцатигранник, главная фигура мироздания и «воплощение всего сущего». Воде же, по Платону, соответствовал «обтекаемый» икосаэдр. Поразительно — в 2001 году, спустя три года после того, как Чаплин впервые предположил, что воде присуща эта структура, группа немецких исследователей увидела ее воочию под электронным микроскопом с гигантским разрешением; кластеры имели диаметр в миллионную долю миллиметра.
Икосаэдр — лишь одна из многоугольных форм, которые могут принимать молекулярные кластеры воды: они образуют и пентамеры, и октомеры, и декамеры; есть кубическая модификация, так называемый лед-семь, есть шестиугольный лед (всем известные снежинки)… но и это не исчерпывает богатства структурных моделей. В 2004 году Тацухико Кавамото с группой сотрудников сообщил в «Журнале химической физики», что вода при сжатии или охлаждении разделяется на аккуратные бусинки, каждая из которых чем-то отличается от других. Словно на галечном пляже: с высоты он кажется гладким и однородным, но стоит спуститься с променада, как обнаружится, что у всех камешков разные форма, величина, оттенки, гладкость и твердость. Причина явления, которое наблюдал Кавамото, — всё те же водородные связи, неустойчиво скрепляющие молекулы воды друг с другом. Подобно тому как галечные окатыши в разной мере и с разной скоростью деформируются под ударами волн, набегающих на берег, каждая из этих связей по-своему реагирует на изменения среды. Потому кластеры в общей водной массе так разнообразны по форме и величине.
Новые доказательства гетероморфизма водяных молекул появились в том же 2004 году, когда исследовательская группа во главе с физикохимиком из Стэнфорда Андерсом Нильсоном сообщила в журнале «Сайенс», что вода может структурироваться цепочками и кольцами. После всех подобных свидетельств видеть в ней лишь банальное скопление одинаковых молекул с формулой H2O — просто наивно. С научной точки зрения вода гораздо сложней и интересней.
Надо сказать, ни одно из этих открытий не послужило индульгенцией для нетрадиционной медицины. Большинство исследователей структурированной воды бежит от гомеопатии как от огня. Словно эта область заминирована со времен провального открытия Бенвениста и последующих гонений на него. Незадачливого ученого можно по праву счесть Понсом и Флейшманом от гомеопатии, любой собрат по профессии опасается разделить его участь. Но в истории Бенвениста параллель тянется еще дальше: любые идеи насчет того, каким бы образом сложные кластерные структуры воды могли подкрепить позицию гомеопатов, оказываются столь же тщетными, как старания обосновать холодный термоядерный синтез.
Однако были и попытки объяснить действие гомеопатических медикаментов с этих позиций. Вероятно, самая основательная из них на сей день — обширная статья, опубликованная в 2005 году в журнале «Инновации в области испытания материалов» («Materials Research Innovations»). На первый взгляд четверка авторов составляет солидный академический коллектив: Рустум Рой, основатель и директор лаборатории материаловедения Университета штата Пенсильвания; доцент того же университета Ричард Гувер; Уильям Тиллер, возглавлявший кафедру материаловедения в Стэнфорде; и Айрис Белл, профессор медицинских дисциплин в Аризонском университете.
Значительную часть статьи занял обзор научной литературы. Общая посылка заключается в том, что свойства веществ зависят не столько от их химического состава, сколько от структуры. В этом убеждают, например, две несхожие аллотропные модификации углерода — мягкий чешуйчатый графит и твердый алмаз. Аллотропия воды проявляется гораздо шире (здесь авторы сослались на наблюдение Мартина Чаплина, что ее молекулы могут создавать ассоциаты в составе от двух до 280 единиц), и нельзя исключить сосуществование различных форм внутри одного и того же водного тела. Ведь вода, как подчеркивают четверо ученых, варьирует свою структуру намного легче и свободней всех иных, жидких или твердых, веществ.
Однако смысловой центр статьи — явление эпитаксии: в данном контексте имеется в виду перенос информации между молекулярными структурами без участия материальных носителей либо химических реакций. Если же речь об обычной практике, то эпитаксия используется, например, в полупроводниковой промышленности для наращивания слоев одного кристаллического материала на другой. Твердый кристалл — чаще всего арсенид галлия, иногда стекло или керамику — помещают в жидкий галлий с растворенным кремнием. Регулируя температурный режим, можно постепенно вывести из раствора кремниевые атомы и осадить их на поверхности кристалла-подложки. Образующаяся структура воспроизводит по всем параметрам узлы его решетки, то есть пространственное расположение атомов. Такой процесс называют жидкофазной эпитаксией; помимо этого в производстве полупроводников широко применяется осаждение из парогазовой фазы с помощью инфракрасного излучения. Наши компьютеры, хайтековские таймеры, тостеры и другие современные приборы — во многом плоды этих технологий.
Между тем Рустум Рой с соавторами утверждают, что гомеопатические препараты, введенные в воду или разбавленный спирт в качестве эпитаксиальной подложки, влияют на сверхслабый раствор, изменяя его молекулярные структуры. Эти изменения передаются дальше с каждым повторным разведением, в первую очередь благодаря встряхиванию, при котором, как считают авторы, создающиеся перепады давления способствуют «запечатлению» структуры. А поскольку свойства препарата определяет именно она, а не химический состав, то даже полное отсутствие медикамента в сверхслабых растворах не имеет значения.
В таком представлении совокупность механизмов «водной памяти» выглядит по меньшей мере интригующе. Вот только жаль, что Рой с соавторами не удержались от обсуждения электромагнитных взаимодействий воды с человеческой психикой, которые именуют «тонкими энергиями»; этот сюжет скорее способен повредить целому.
Все авторы статьи имеют внушительные академические заслуги, но есть и серьезные причины усомниться в их теории. Ибо у каждого из них, за исключением разве лишь Гувера, вопреки требованиям научной объективности имеются те или иные личные пристрастия к гомеопатии.
У Роя, например, с одной стороны — длинный список почетных званий и еще более обширная библиография публикаций в респектабельных изданиях. Он получил исследовательский грант от императора Японии; в его честь даже назван минерал рустумит. С другой стороны, Рой тесно сотрудничает с целителем Дипаком Чопрой, чьи идеи о лечебных квантовых свойствах воды, мягко говоря, сомнительны. Он же отстаивает антибиотические достоинства серебра — те, что не однажды разлучали легковеров с их кровной денежкой, — и старается защитить торговцев этими снадобьями всякий раз, когда Управление по контролю качества продуктов и лекарств привлекает их к ответу за недобросовестное извлечение прибыли из потенциально опасных товаров. Он также полагает — и утверждает в упомянутой статье, — что структурные свойства воды могут задаваться эмоционально-волевым импульсом, если за дело возьмется, скажем, мастер китайской практики цигун. Тиллер, в свою очередь, не раз заявлял в печати, будто слабое магнитное поле модифицирует биомолекулы и изменяет кислотность воды, а пси-факторы способны воздействовать на тот же показатель pH, электрические связи и пространственные структуры атомов. Репутация Айрис Белл, рьяной поборницы интегральной и альтернативной медицины, уступает этим двоим по скандальному привкусу, но и доверия к ее теориям не прибавляет.
