Тарасова и Петра Нестерова среди ее знакомых Лиза не увидела. Значит, Степан не соврал, утверждая, что Анна их не знала и даже не была с ними знакома. Отчего же она погибла? Неужели это правда простое совпадение? И она стала жертвой пьяных разборок? Но Степан утверждает, что она решила завязать. И твердо решила. И способствовало этому…
– Послушайте, Антон, – Лиза закрыла папку, осторожно положила ее на край столика, – а кто наследует теперь долю Анны?
Ого, как он напрягся. Даже передернулся, как ей показалось. Да, вопрос был провокационным. Всем было известно, что Анна давно лишилась своего состояния. Но Лиза вдруг вспомнила, что незадолго до своей гибели Анна посещала адвоката своих родителей. И решила, а вдруг? А вдруг она не все спустила? Вдруг имеются еще какие-нибудь счета, до которых не дотянулись алчные ручки Логинова?
И будто попала в точку! Логинов дернулся, будто она его оголенным электрическим проводом коснулась.
Реакция Егора была не такой, но он тоже странно напрягся. И послал в ее сторону вопросительный взгляд. Лиза будто не увидела. И снова повторила, усугубив вопрос:
– Так кто наследует состояние Анны, Антон?
– Состояние? – прошипел он и судорожным движением схватил со стола папку с компроматом на бывшую жену. – Вы видели ее состояние! Бутылка и стакан да парочка бомжей. Видели, во что она превратила квартиру? Видели?
– Вы не горячитесь, Антон. – Лиза выгребла остатки миндаля из изящной вазочки. – Я просто спросила. Наверняка у нее были деньги, до которых вам было не добраться. Так кто их теперь наследует? Ваша дочь?
– Деньги? Деньги делал я! А она их благополучно просирала! – заорал вдруг Логинов, вскакивая с дивана и нависая над Лизой. – Я сутками работал! Не покладая рук работал! А она…
– А она родила вам ребенка. Была неплохой женой до той поры, пока не узнала о ваших изменах. Это сломало ее. – Лиза нарочито громко и с удовольствием хрустела засахаренным миндалем. И разговаривала будто сама с собой. – Она начала пить. И очень быстро скатилась на дно.
– Вот именно, – буркнул Логинов, быстро взяв себя в руки.
Снова сел на диван, поправил толстую шерстяную кофту, в которой ему явно было жарко. Температура в гостиной была градусов двадцать, не меньше. Уцепился за деревянную пуговицу и вновь принялся ее накручивать.
И тут вдруг Егор встал. Решил, что пора. Его выход.
– Вы ведь так и не ответили на вопрос, гражданин Логинов, – проговорил он невыразительно. – Кто наследует состояние Анны?
Логинов отмалчивался.
– То есть моя помощница права, и после Анны что-то осталось. Что-то, что можно унаследовать, – не спросил, проговорил Егор. И продолжил так же невыразительно, негромко бубнить: – Иными словами, она умерла не нищей. И если так, то у вас появляется мотив.
– Пошли вон отсюда, понятно? – снова не справился с собой Логинов, вскакивая с дивана. – Я буду жаловаться вашему руководству! Вы не имеете права вламываться в мой дом.
– Вы нас сами пригласили. И даже угостили чаем, – улыбнулась ему Лиза.
Но улыбка осталась незамеченной. Логинов теперь дышал в спину Егору. А тот будто прилип к оконному проему, уставившись в темный квадрат окна, как в знаменитое произведение живописи. И гнев хозяина дома его будто вовсе не волновал.
– Что вам надо, капитан? Что вам от меня надо? – надрывался Логинов. – Я похоронил Анну, свою бывшую жену, мать моей дочери. Пару недель назад, как бросил в ее могилу горсть земли. Уважайте мой траур, в конце концов.
И так Лизу покоробило от этих слов, что она не выдержала и фыркнула. Логинов резко обернулся, глянул на нее с прищуром:
– Что? Что вы себе позволяете? Смеяться надо мной?
Он оставил в покое Егора и шагнул к креслу, в котором ей очень неудобно сиделось. Зад тонул в мягких подушках, а колени высоко. Вскочить не сразу получится. А Логинов, согнувшись вперед, навис над ней, почти касаясь ее своим носом.
– Я над вами не смеюсь, Антон, – ответила Лиза, глядя прямо в его перекошенное лицо. – Я вам не верю.
– В смысле? – Он вдруг отпрянул. – В смысле, не верите? Вы издеваетесь, что ли, все тут надо мной? А ну…
Видимо, он хотел повторить им предложение убраться. В весьма гневной, почти неприличной форме. Но Лиза его перебила. И ей даже удалось подняться вполне прилично, не оконфузившись.
– Я не верю в вашу скорбь и траур, Антон. Вы все эти годы пытались втоптать ее в грязь. Вы посылали за ней наблюдателей. Собирали фотографии ее гибели. А она погибала, не спорьте! День за днем Анна гибла на ваших глазах. А вы складывали в папочку свидетельства этому. И с наслаждением демонстрировали это в суде. Позвольте уж мне вам не поверить, господин Логинов.
Он стал ей так противен, что она демонстративно обошла его стороной, направляясь к двери. Но говорить не перестала.
– Я сделаю все, чтобы доказать вашу заинтересованность в ее смерти, – пригрозила Лиза.
– Чушь, – скривился Логинов, и слово это прозвучало так развязно, так самонадеянно. – Я не трогал эту алкашку.
– Да. Не вы ее убили. А кто-то, кому вы приказали, – не умолкала Лиза. – Тому, кому очень доверяли.
– Капитан, все, хорош. Забирай свою девку и проваливай. – Кажется, он даже хихикал, подходя к бару и доставая оттуда бутылку скотча. – Ваша молотьба языками тянет на полное служебное несоответствие. Тебя не знаю. А девку уволю на раз-два. Слишком много болтает. Слишком много оскорбительного.
– Это лишь версия, – вяло пожал плечами Егор и медленно двинулся следом за Лизой к выходу из гостиной. – И она неосторожно ею с вами поделилась.
– Вот за это и уволю! – Он точно хихикнул, припадая к горлышку бутылки. Хлебнул, отдышался, вытер рот рукавом вязаной кофты и процедил: – Курица!
Лизе стало так обидно за курицу, так неприятно, что это услышал Егор, оценивший ее диалог с Логиновым на пять баллов, что она, выглянув из-за его плеча, выпалила:
– Кстати, вам привет от Глеба!
Егор сделал ей страшное лицо и, закатив глаза, качнул головой. Это был упрек, она понимала. Нельзя было так уж сразу все карты выбрасывать на стол перед этим мерзавцем. Но реакция Логинова того стоила.
– К-какого Г-глеба? – вдруг стал он странно заикаться. – К-какого Г-глеба, д-дура?
И будто окаменел с бутылкой, не донесенной до рта.
– Вашего охранника, – звонким голосом выкрикнула Лиза. – Глеба Стойнова. Помните такого? Давно не виделись?
– А ты что, давно его видела? – Голос Логинова странно потрескивал, как старый радиоприемник, не поймавший волну. – Он же…
– Мертв, вы решили? – Ее несло, как по волнам. – А он жив.
– Жив, – согласно кивнул Логинов, но очень неуверенно.
И, попятившись, присел на диванный валик. В гостиной стало тихо. Егор и Лиза замерли у двери. Логинов сидел на диванном подлокотнике, широко расставив колени, с бутылкой в руках. Он не двигался, думал. Потом с тяжелым вздохом поводил шеей и тяжело глянул на непрошеных гостей.
