– Боюсь, я тебя не понимаю.
– Со стороны мы казались идеальной семьей.
– А внутри замка?
– Это трудно объяснить.
Она напряглась:
– Кейб, ты хочешь сказать, что Триция и Джеймс… – Она глубоко вдохнула. – Они плохо относились к тебе?
Черт побери. Она сделала ошибочный вывод. Она решила, что его унижали, физически или эмоционально. Это было также далеко от истины. Правда находилась посередине.
Разговор не клеился. Сначала он выставил себя несчастным богатым мальчиком. Теперь он натолкнул Дженну на мысль о том, что родители его унижали.
– Я не настоящий Джордан, Дженна. Я не родной сын Джеймса и Триции.
Его слова повисли в тишине.
Он не сказал, что само его существование было результатом величайшей трагедии его родителей.
Дженна застыла на месте, пытаясь осмыслить то, что Кейб только что ей сказал. Он не мог ее винить. О его происхождении не знал никто. Джеймс и Триция умели скрывать правду.
В конце концов он развернул ее к себе, радуясь тому, что темнота скрывает выражение его лица.
– Джеймс и Триция усыновили меня, когда я был младенцем.
Дженна подняла дрожащую руку к его подбородку. Он с трудом поборол желание прижаться лицом к ее ладони.
– Я об этом не знала, – сказала она.
– Никто не должен был об этом знать.
– Но ты все равно их сын.
Кейб уже не помнил, сколько раз слышал об этом за прошедшие годы от Джеймса и Триции. Но это были пустые слова. Он всегда видел истину в их глазах. Суровая реальность была таковой: если бы они не потеряли своего родного сына, то даже не узнали бы о существовании Кейба.
– Спасибо тебе за эти слова. Но все было по-другому.
Она вздохнула, помедлила, а потом спросила:
– Тебя это так сильно беспокоило?
Он пожал плечами:
– Тот факт, что я приемный сын? Мне было все равно.
– А остальное?
– Как я уже сказал, это трудно объяснить.
– Я знаю, твой отец всегда очень гордился тобой. Об этом знали все в городе.
– Я очень к этому стремился, – произнес Кейб. Он изо всех сил старался заслужить их любовь. Он учился больше остальных, тренировался упорнее остальных. Но этого все равно всегда было мало. – Но время от времени я замечал, как он смотрит на меня.
– Как именно?
– Это не важно.
– Пожалуйста, скажи мне.
Кейб покачал головой:
– Я не знаю. Его взгляд заставлял меня стараться еще больше. Заставлял задуматься о реальности. – Он всю свою жизнь пытался сделать так, чтобы отец не смотрел на него подобным образом. Но он по-прежнему смотрит на него как раньше. А в глазах его матери читается постоянная печаль.
– О какой реальности?
Реальности, которая изменила его в тот роковой день, когда ему исполнилось пятнадцать лет. В тот день открылась тайна, все встало на свои места, и его мир рухнул. Кейб хотел бы навсегда забыть о том, что его усыновили.
Он выдохнул и напряженно произнес:
– Если бы у них был выбор, я никогда не стал бы их сыном.
– О, Кейб, но они выбрали тебя, – сказала Дженна нежным и успокаивающим тоном.
Ситуация была почти сюрреалистичной – Кейб Джордан откровенничал с Дженной Таунсенд на темном балконе посреди ночи. Он машинально прижал ее ближе к себе. Она тихонько простонала, и он, наклонив голову, провел губами по ее губам. Это был даже не поцелуй. Она вздохнула, и Кейб захотел большего. Крепко прижав Дженну к себе, он снова легко коснулся губами ее рта.
Внезапно музыка стихла, и гости вечеринки громко закричали. Кейбу показалось, что на него вылили ведро холодной воды. Он тут же опустил руки, и мгновение они оба стояли не двигаясь.
Затем Кейб пригладил рукой волосы.
– Дженна, мне не следовало…
Громко ахнув, она шагнула назад, словно пораженная молнией. Он хотел потянуться к ней, но крупицы здравого смысла заставили его остановиться.
Не говоря ни слова, Дженна повернулась и убежала в свою комнату. Он наблюдал, как она закрывает дверь с москитной сеткой и опускает жалюзи. Через секунду в ее комнате погас свет.
А Кейб остался на темном балконе, дрожа от желания и задаваясь вопросом, что на него нашло.
О чем она только думала? Ей следовало вернуться в свою комнату сразу, как только она увидела Кейба на балконе. Дженна и пыталась это сделать, но не слишком уверенно. Но ведь она не предполагала, что между ними произойдет.
Дженна лежала в постели и слушала щебетание птиц, доносящееся из открытого окна. Заря медленно сменялась ярким солнечным утром.
Через несколько часов Дженна должна встретиться с Кейбом за деловым завтраком. Она должна выглядеть спокойно и профессионально. Но она не имела понятия, как ей удастся это сделать.
Он, конечно, сообщил ей сенсационную информацию. Кейб не приходится Джорданам родным сыном. И похоже, он очень от этого страдает.
По-видимому, он не все ей рассказал. Например, он не сообщил, почему все трое хранили эту тайну. Пусть Кейба усыновили, но он все равно жил замечательно. Однако вчера он показался ей совсем другим.
Его слова снова и снова кружились в ее мозгу. Его семья казалась такой, какой ее хотели видеть окружающие.
Возможно, вчера он выпил лишнего. Именно поэтому он так разоткровенничался с ней. Другой причины Дженна не знала. Он поцеловал ее. Ну, почти. Он прикоснулся губами к ее губам и пошел бы дальше, если бы Дженна не образумилась. При мысли об этом у нее чаще забилось сердце.
Поцелуй ничего не значит. Не может значить. Во всем виноваты волшебные Карибы. Здесь все выглядит сказочным, нереальным.
Даже если Кейб испытывал к ней желание прошлой ночью, это пройдет. Она не из тех женщин, которые могут надолго заинтересовать Кейба Джордана. Они из совершенно разных миров.
Тем не менее то, что он рассказал о себе прошлой ночью, подтверждает пословицу «не суди книгу по обложке». Хотя Дженне очень хотелось докопаться до сути, она не торопилась это делать. Вчера Кейб приложил немало усилий, чтобы сказать ей правду. Он сообщит ей все остальное, когда будет к этому готов. И она его выслушает.
Отбросив простыню, Дженна встала с кровати.
Она размышляла о Кейбе и после того, как приняла душ и оделась.
Через два часа он постучал в ее дверь.
Сделав глубокий вдох, она открыла.
– Доброе утро, – произнес Кейб.
Он выглядел ужасно, явно не спал всю ночь. Но, несмотря на темные круги под глазами, одет он был отлично. На нем были темно-серый костюм и ярко-синий галстук. Дженна тут же вспомнила его мускулистую грудь, к которой она прижималась спиной вчера ночью, вспомнила запах его тела и вкус его губ.
