Подобные же учения были проведены со всеми дивизиями; они стали стимулом и копилкой опыта для дальнейшего развития тактики, организации и боевой подготовки танковых войск.
Вступление в Судетскую область на основании Мюнхенского соглашения
[72] означало с точки зрения моторизованных частей, лишь еще одну содержательную тренировку по сбору и переброске подразделений без каких-либо инцидентов. В народе это вступление прозвали «цветочной войной», поскольку судетские немцы встречали войска как своих освободителей. В ходе операции вступившие соединения снова получили ценный опыт, который был весьма полезен для их дальнейшей подготовки. Начальник Генерального штаба генерал Людвиг Бек перед вступлением в Судетскую область был отправлен в отставку, поскольку он не разделял планов Гитлера.
Новый род войск «быстрые войска»
Вскоре после этого Гитлер потребовал соединения всех «быстрых войск», в том числе моторизованных соединений и остатков кавалерии, под единым командованием. В качестве командующего этими частями он предполагал назначить генерала Ганса фон Клюге в составе главного командования сухопутных сил. Но несколько позже Гитлер изменил свое намерение и после некоторого промедления назначил на должность командующего «быстрыми войсками» Гудериана. Последний выдвинул обоснованные возражения против этого назначения, так как справедливо рассматривал подобную должность всего лишь как второстепенную, будучи лишен командования над верными ему и созданными им танковыми войсками. Кроме того, на основании своего предыдущего опыта у него имелись обоснованные сомнения относительно понимания новым командующим сухопутными силами, генерал-полковником Вальтером фон Браухичем, и Генеральным штабом сухопутных сил проблем развития танковых войск. Также Гудериан считал, что объединение в рамках «быстрых войск» кавалерии произошло «против воли этого старого рода войск, который усматривал в нем, Гудериане, своего соперника».
Тем не менее Гитлер не уступал, и Гудериан заступил на свою новую должность 20 ноября, подчиняясь при этом генералу танковых войск. Его преемником на посту командира 16-го армейского корпуса (моторизованного) стал генерал-лейтенант Эрих Гёпнер. Офицерами штаба при Гудериане в это время были подполковник фон ле Сур (выходец из рядов горных егерей) и майор Реттигер (артиллерия/транспортные войска), его адъютантом стал подполковник Рибель (кавалерия), также в его распоряжении были заботливые референты по каждой группе «быстрых войск» (танки; противотанковая оборона; разведывательные танки и бронеавтомобили; мотопехота; кавалерия).
Все планы формирования войск на 1938 год к этому времени уже были сверстаны и какие бы то ни было изменения невозможны.
Тогда, в середине 1938 года, Гудериан находился на пике своих успехов в качестве организатора германских танковых войск. Он достиг гораздо большего, чем этого можно было ожидать, исходя из имевшихся у него условий. Он занимал самую высокую командную должность в сфере организации и боевой подготовки своих войск в мирный период. Но он полностью осознавал и слабые места созданных им войск. К ним относились: все еще недостаточное оснащение полноценными танками и другим боевым снаряжением; их все еще не проведенная по единой методике боевая подготовка по тактическим вопросам; беспокойство, которое царило в войсках из-за продолжающейся передачи во вновь формирующиеся соединения.
Эти войска были образованы из соединения соответствующих корпусов ранее существовавших транспортных войск и из частей спешенной кавалерии, дополненной многими замечательными специалистами высокого уровня из других родов войск, однако основная сила этих войск заключалась в офицерском и унтер-офицерском составе. Новые войска, таким образом, смогли избежать или преодолеть «профессиональную слепоту» монолитного рода войск. В танковых вой сках благодаря такой смеси видели и думали дальше, действовали масштабнее, а также гораздо быстрее, чем в других формированиях вермахта. Гудериан и танковые войска шли правильным путем. Трудности были вполне переносимы, поскольку время могло бы помочь справиться с ними. О войне же, по мнению военного руководства, ввиду вновь созданной обороноспособности рейха, вопрос более не стоял. Мысли о нашей собственной наступательной войне выглядели совершенным абсурдом, поскольку для нее отсутствовали как политические, так и почти все военные предпосылки.
Специальная литература
После того как тема «Броня и мотор», начавшая обсуждаться в специальной военной литературе, уже была всесторонне обыграна и определенное воззрение на нее уже было сформировано, имеет смысл также привести последующие мнения трех поколений тогдашних офицеров Генерального штаба.
Капитан Иоганн Адольф граф фон Кильмансег
[73] подробно и обстоятельно высказал в 1938 году в полуофициальном журнале «Вермахт» свое положительное мнение относительно тактического опыта танковой дивизии в ходе неожиданного прорыва слабоукрепленной сплошной линии обороны.
Полковник Вальтер К. Неринг (в то время командир одной из танковых дивизий) проанализировал в том же изда нии оперативный прорыв более мощных пехотных танковых и моторизованных сил через глубоко эшелонированную оборонительную полосу:
«…От чего же зависит успех при прорыве? От того, что атака и прорыв не останавливаются из-за физической усталости, но продолжают продвигаться вперед, по крайней мере с той же скоростью, что имеется и в распоряжении у противника, прорывают фронт врага и при этом расширяют прорыв в глубину и по фронту так, что он приобретает характер оперативного наступления. При этом еще чрезмерно требовать, чтобы для обеспечения неожиданности вся масса наступающих войск сконцентрировалась в течение последней ночи перед наступлением. С сегодняшней точки зрения прогресс техники делает возможным заменить нынешнее «прогрызание» позиций неприятеля единым согласованным ударом различных родов войск, таких как мо торизованные и бронетанковые силы при авиационной поддержке на всю глубину пространства прорыва, сотрясти все здание обороны противника и добиться успеха еще до того, как враг успеет организовать оборону и подтянуть резервы в необходимом количестве. Целесообразно применить следующий наработанный опыт: сначала прорыв фронта, затем бой в оперативной глубине фронта с целью уничтожения оперативных резервов неприятеля и, наконец, оперативное преследование остатков его войск.
Пехотные дивизии первой волны наступающих атакуют врага, поддерживаемые артиллерией и прикрываемые сильными танковыми частями войсковых резервов, которые только в течение ночи были подтянуты к рубежу наступления. С началом атаки из глубины тыла к фронту выдвигаются танковые дивизии. Здесь они изготавливаются к броску вперед, когда пехотные дивизии оттеснят обороняющихся и расчистят основное поле боя, чтобы теперь бронированным кулаком уничтожить спешащие к прорыву оперативные резервы неприятеля и его штабы, а затем перейти к преследованию отступающего врага. В то же время из глубины более ста километров лежащего позади фронта пространства выдвигаются моторизованные пехотные дивизии, чтобы за несколько часов подойти в фронту, на транспортных средствах повышенной проходимости пересечь его и совместно с другими частями бронетанковых подразделений развить успех наступления. За этими бронетанковыми и моторизованными волнами наступающих следуют новые пехотные дивизии, чтобы зачистить занятое пространство, удерживать его и закрепить успех. Над всем наземным пространством наступления в воздухе висят, сопровождают и поддерживают наступление эскадрильи люфтваффе. Они наносят штурмовые удары по наземным целям, ставят дымовые завесы, атакуют прежде всего расположенную вдали от линии фронта дальнобойную артиллерию, препятствуют массированному применению подтянутых оперативных резервов противника, разрушают бомбардировками системы связи и управления высшего командования, окружают вражеские силы высадкой десантов в тесном взаимодействии с наступающими по фронту наземными войсками, вносят хаос во вражеские тылы вплоть до самых дальних целей наступления и своим содействием способствуют общей победе… Но вот мы уже и достигли цели нашего наступления. Совершают марш танковые соединения, в этом нет никакого сомнения… Решающим фактором подобного исхода сражения было создание творческими силами мотора, который сыграл такую же роль в способах ведения боевых действий, каким в свое время стало изобретение пороха и паровой машины. При значительной продолжительности войны более или менее бронированные боевые и транспортные машины на гусеничном или колесном ходу будут играть главную роль при ведении боевых действий на земле, будучи обязательной составной частью пехотных частей и артиллерии, и как транспорт для снабжения на поле боя, причем прежде всего в форме бронетанковых дивизий, они станут самостоятельно действующим главным родом вооруженных сил…»
