Перед самой Второй мировой войной немцы пытались расширить свое влияние в Афганистане посредством экономической и военной помощи. Они добились некоторых успехов. К моменту советского вторжения президентская гвардия по-прежнему носила немецкие каски. Во время мировой войны Захир-шах умело маневрировал между британцами и русскими, которым пришлось сотрудничать друг с другом, чтобы расстроить немецкие планы. В 1943 году Захир-шах выслал из Афганистана немецких агентов, на которых указала разведка союзников
.
Когда началась холодная война, Захир-шах и его премьер-министр Дауд столь же умело играли на противоречиях Востока и Запада. В 1953 году американский госсекретарь Джон Фостер Даллес выдвинул идею «северного яруса» мусульманских государств на Ближнем Востоке, включавшего и Афганистан. Эти страны должны были стать барьером против коммунизма. Он безуспешно убеждал Афганистан вступить в Багдадский пакт, подписанный в 1955 году. Президент Дуайт Д. Эйзенхауэр побывал в Кабуле в 1959 году. Американцы построили бетонное шоссе, соединяющее Герат с Кабулом через Кандагар, и поддержали ряд образовательных и экономических программ, в том числе крупный ирригационный проект в провинции Гильменд. Но в 60-х американцев отвлекла война во Вьетнаме, и их интерес к Афганистану стал угасать.
Впрочем, они не опустили руки. Госсекретарь Генри Киссинджер побывал в Кабуле в 1974 и *97б годах, и, учитывая резкое снижение британского влияния после 1945 года, советское руководство теперь опасалось уже не британского, а американского вмешательства. В 1955 году Никита Хрущев, первый секретарь ЦК КПСС, нанес в Кабул визит. Он заключил, что американцы делают все возможное, чтобы привлечь Афганистан в лагерь своих союзников и разместить в стране военные базы
. Подобные представления сыграли свою роль в решении советского правительства ввести войска в Афганистан в 1979 году.
После визита Хрущева СССР объявил о выделении Афганистану кредита на развитие в размере ста миллионов долларов
и в дальнейшем продолжал предоставлять кредиты, субсидии, техническую и военную помощь, а также обучать специалистов. СССР наладил контакты с маленькой, но сварливой коммунистической партией — Народно-демократической партией Афганистана (НДПА). Вскоре она разделилась на две враждующие фракции: «Парчам» («Знамя»), пользовавшуюся поддержкой в основном в городах, и «Хальк» («Народ»), в основном опиравшуюся на село. В jo-x годах советские власти положили немало сил на то, чтобы две эти фракции не уничтожили друг друга. Они не слишком преуспели, и вражда отравляла афганскую политику еще двадцать лет.
* * *
Яростные столкновения, которые вот-вот должны были сотрясти внутреннюю политику Афганистана, предоставили России огромные возможности и вместе с тем обеспечили ей еще более серьезную головную боль.
Дауд, отправленный Захир-шахом в отставку в 1963 году, ждал. Наконец, в июле 1973 года, когда Захир отдыхал в Италии, Дауд совершил бескровный переворот и сместил короля при поддержке лидеров НДПА и группы офицеров-коммунистов, чьи имена еще всплывут в нашей истории: Кадыр, Ватанджар и Гулябзой. Родственников Захира, которые еще оставались в Кабуле — одна из принцесс вовсю готовилась к свадьбе, — бесцеремонно выдворили из страны. Два дня спустя Советский Союз признал новый режим. Несмотря на связи с коммунистами, русские утверждали, причем довольно убедительно, что не имели отношения к перевороту.
Конституция Захир-шаха запрещала членам королевской семьи занимать министерские позиции. Так что Дауд упразднил монархию и провозгласил себя президентом и премьер-министром. Он назвал предшествующее десятилетие периодом «ложной демократии» и пообещал провести «революционные реформы». В новое правительство вошли члены НДПА.
Дауд, более волевой, чем Захир, держал страну в ежовых рукавицах. Свобода партий и студенчества была урезана. Бывший премьер-министр загадочным образом умер в тюрьме. Сотни людей были арестованы, а пятеро казнены за политические преступления — впервые более чем за сорок лет. В 1977 году Дауд продавил принятие новой конституции. Она превращала Афганистан в президентское однопартийное государство, в котором было позволено действовать только Партии национальной революции Дауда.
Вскоре шпионы стали доносить Дауду, что исламские молодежные организации и радикальные коммунистические группировки замышляют его свержение. Дауд начал принимать меры против тех и других. Москва приложила все усилия к тому, чтобы убедить коммунистов поддержать Дауда, и предупредила его, что с репрессиями не стоит заходить слишком далеко. Ни коммунисты, ни Дауд не обратили на эти призывы практически никакого внимания.
Летом 1975 года Хекматияр и другие исламские лидеры Афганистана при поддержке премьер-министра Пакистана Зульфикара Али Бхутто устроили серию восстаний, которые правительство без труда подавило. Их руководители были казнены, помещены в тюрьму или бежали в Пакистан, где их взяла под крыло пакистанская военная разведка. Многие из тех, кто выжил — Раббани, Хекматияр, Ахмад Шах Масуд, — учились вместе в Кабульском университете, а потом сыграли серьезную роль в борьбе против русских. Это, впрочем, не помешало им и далее интриговать друг против друга, а порой и вступать в яростные схватки. После ухода России из Афганистана в 1989 году конфликт между ними развернулся с такой силой и жестокостью, что практически разрушил страну и убедил измученный народ: что угодно предпочтительней этой страшной смертоубийственной войны. В данном случае «чем угодно» оказался «Талибан» — радикальное движение молодых исламских фундаменталистов, возникшее в начале 90-х годов.
Главной целью Дауда было усиление позиций государства во внутренней политике и на международной арене. В обоих отношениях основным инструментом для него была армия, и он изо всех сил старался ее укрепить. Американцы отказывали ему в помощи, так что он, как встарь, обратился к русским. Тысячи афганских офицеров и военных специалистов учились в заведениях в семидесяти советских городах.
Но Дауд прекрасно понимал, что его маленькой стране не следует слишком полагаться на один источник помощи: по слухам, он заявлял, что намерен «зажечь американскую сигарету русской спичкой»
. Дауд стал укреплять отношения с шахом Ирана, который предложил Афганистану два миллиарда долларов на выгодных условиях. Саудовцы сказали, что помогут ему, только если он пересмотрит отношения с Советским Союзом. Дауд усилил надзор за левыми партиями, закрыл несколько принадлежавших им издательств, изгнал из правительства чиновников левых взглядов и выпустил из тюрьмы некоторых консервативных политиков, томившихся там после переворота 1973 года. Тем не менее в нескольких провинциях по-прежнему происходили вооруженные выступления правой оппозиции, которую не всегда можно было отличить от обычных бандитов.
Тем временем СССР продолжал наращивать поддержку Дауда. Объемы советско-афганской торговли утроились. Активизировалось общение на высшем уровне. Никита Хрущев снова нанес визит в Афганистан в 1960 году, а его преемник Леонид Брежнев — в 1964 году. Договор о нейтралитете и ненападении пролонгировали еще на десять лет.
В апреле 1977 года в Москве Дауд подписал соглашение о развитии двусторонних советско-афганских экономических и торговых отношений сроком на двенадцать лет. Однако его встреча с Брежневым закончилась ссорой. Брежнев потребовал от Дауда прекратить сближение с Западом и выслать многочисленных западных советников. Дауд вспылил: он президент независимой страны и расстанется со своими советниками, только когда сам решит, что в них больше нет необходимости.
