Книга Стой, кто ведет? Биология поведения человека и других зверей, страница 50. Автор книги Дмитрий Жуков

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Стой, кто ведет? Биология поведения человека и других зверей»

Cтраница 50

Требования к языку научной работы резко отличаются от требований к языку художественной литературы. Метафоры и разные образы в языке научной работы допустимы только в случаях необходимости поставить логический акцент на какой-нибудь мысли. Не следует бояться повторений, механически от них избавляться. То или иное понятие должно называться одним словом (слово в научном тексте всегда термин) [98].

Добавим, что в научном тексте следует избегать синонимов. Автору может надоесть писать о некоем показателе «увеличивался», и он станет писать «возрастал», «рос», «усиливался», «становился больше» и т. п. Но все это будет лишней новизной для читателя. Научная литература содержит достаточно фактической новизны. Лексическое богатство в данном случае некстати, оно превращается в неуместную пестроту, мешающую восприятию смысла.

Доминирование голливудских фильмов на мировом рынке обеспечивается стереотипностью, полной предсказуемостью сюжетов и режиссерских ходов в подавляющем большинстве картин. Еще И. Ильф и Е. Петров в «Одноэтажной Америке» [99], написанной после путешествия по США в 1935 г., отмечали, что большинство голливудских фильмов можно отнести к одной из четырех категорий: вестерн, гангстерский, история Золушки, костюмно-историческая картина. Зритель знает, какого типа фильм он будет смотреть, и получает ожидаемый сюжет, ожидаемый тип персонажей, ожидаемый видеоряд и прочее, вполне совпадающее с тем, что он хотел получить. Зритель вполне удовлетворен, поскольку уровень стресса минимален. Европейское кино не является таким стресс-протектором из-за большей непредсказуемости своей продукции.

Сравним фильм «Никита» Люка Бессона и его американскую версию, которая воспроизводит почти все мизансцены и диалоги французского фильма, за исключением последнего кадра. Если в американской версии это стандартный счастливый конец – героиня с ясной улыбкой идет навстречу своему, безусловно, светлому будущему, то Люк Бессон не дает зрителю забыть, что Никита – психопатическая личность, садист и убийца, которую лишь научили носить дорогую одежду и не ругаться на людях. Поэтому не только ее грядущее счастье, но и просто успешная социальная адаптация вызывают большие сомнения. Естественно, такой неопределенный финал приводит к возникновению стресса и значительно снижает коммерческий успех европейского фильма.

Большой успех в 1990 – 2010-е гг. старого советского кинематографа объясняется не только ностальгией, но также простотой и ясностью фильмов, которые снимались в СССР до середины 1960-х гг. Как только герой появляется на экране, сразу становится понятно, хороший он или плохой. Картины 1970-х уже гораздо сложнее, «плохой хороший человек» постоянно встречается среди киноперсонажей, особенно среди картин «Ленфильма». А ответить на вопрос: «Чему учит эта картина?» – подчас вовсе невозможно. Поэтому поздние советские фильмы не интересуют зрителей посткоммунистической России, так как стресса им хватает и в повседневной жизни.

Для разделения понятий вредного и полезного стресса Ганс Селье ввел термины дистресс (вред) и эустресс (полезный). Они не получили широкого распространения, но тем не менее отметим, что эустресс встречается значительно чаще дистресса. Более того, поведение животных и человека направлено на поиск или создание стрессорных ситуаций. Поведение многих людей определяется постоянным стремлением к новизне впечатлений.

Классический пример литературного персонажа с таким типом поведения – госпожа Бовари Гюстава Флобера. Еще ребенком Эмма постоянно испытывала потребность пережить что-то значительное, особенное. Когда ее отдали учиться в школу при монастыре, она сначала видела много нового и испытывала удовлетворение. Но вскоре все стало знакомо, и Эмма в поисках ярких впечатлений опять принялась читать романы:

Там только и было, что любовь, любовники, любовницы, преследуемые дамы, падающие без чувств в уединенных беседках, почтальоны, которых убивают на всех станциях, лошади, которых загоняют на каждой странице, темные леса, сердечное смятение, клятвы, рыдания, слезы и поцелуи, челноки при лунном свете, соловьи в рощах, кавалеры, храбрые, как львы, и кроткие, как ягнята, добродетельные сверх всякой меры, всегда красиво одетые и элегичные, как какая-нибудь плакучая ива, – здесь можно найти все, чего жаждала ее душа [100].

Тем не менее еще в монастыре Эмме становится все скучнее. Вернувшись домой, она опять стала скучать. Радикально изменить жизнь можно было браком, но даже когда госпожа Бовари вышла замуж, вскоре ей все стало казаться слишком пресным. Следующим источником новых впечатлений для нее стало светское общество. Стремясь получить эти самые новые впечатления и сопутствующие им эмоции, госпожа Бовари была безудержна в расходах и постоянно покупала роскошные вещи. Любовные приключения – легкий путь для достижения острых переживаний. Пошла по нему и госпожа Бовари. Муж Эммы Шарль – полная ее противоположность: всегда трезв, повседневен, одинаков в своих поступках и до тошноты банален. По сути, Флобер показал в своем романе два полярных психологических типа – людей с повышенной и пониженной потребностью в новизне как источнике стресса и сопутствующего ему аффекта.

Поисками новизны мотивировано, конечно же, и креативное поведение. Борис Стругацкий пишет:

На протяжении многих лет главным возбуждающим к активности и вдохновляющим элементом в нашей работе было сознание того, что мы пишем каждый раз нечто ранее не писанное – если не по идее своей, то, значит, по форме, если не в мировом масштабе, то хотя бы в пространстве отечественной литературы или хотя бы в рамках личного писательского опыта. Это ощущение НОВИЗНЫ (выделено Б. С.) было для нас, может быть, главным движителем творческого процесса, без новизны не было азарта, без азарта само желание писать увядало, как цветочек без поливки [101].

Итак, стресс сопровождает как приятные, так и неприятные события жизни человека. Более того, не только субъективно воспринимаемые как приятные либо неприятные, но равно и полезные, и вредные изменения в окружающей среде сопряжены со стрессом. Главным фактором, который должен присутствовать, чтобы реакция организма рассматривалась как стрессорная, – новизна ситуации. Физиологическая картина при эмоционально положительно или отрицательно окрашенном стрессе принципиально не различается.

Условия, при которых стресс однозначно вреден организму, будут рассмотрены в главе 5.

Определение величины стресса

В литературе, в том числе и научной, часто встречаются выражения типа «сильный стресс», «умеренный стресс», «устойчивость к стрессу», «стресс-реактивность», «стресс-сенситивность», «стресс-резистентность» и т. п. Подобные выражения содержат неопределенность. Во-первых, стрессом часто называют не только реакцию организма, но и само воздействие, вызывающее стресс, что создает ненужную путаницу. Во-вторых, реакция организма зависит не только от степени новизны данного стимула для организма, но и от силы физического воздействия (рис. 4.6). Изменение температуры в помещении на 20 С° вызовет более сильную реакцию организма, чем если она понизится или повысится на 5 С°. В-третьих, степень стрессорности ситуации для конкретного организма зависит от его индивидуальных особенностей. Для интроверта простое общение с незнакомым человеком может оказаться стрессорным стимулом, а для экстраверта со стрессом будет сопряжена простая, но монотонная работа (см. главу 6).

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация