Довольно улыбаясь, я шла по коридору Академии. Оставалось наклеить последнее объявление, и на душе было светло и радостно, как от полного удовлетворения собственными деяниями.
Мимо проплыл призрак почившей тещи сто какого-то директора Академии. За ним, размахивая иллюзорным сачком, пробежал адепт в одной тоге из простыни. Следом – еще один. Потом – еще…
Когда мимо меня, ругаясь на чем свет стоит, пронесся наш достопочтимый ректор с макарониной за ухом и перекошенной бородой, я даже не удивилась: творилось что-то странное. Покачав головой, я отправилась к аудитории сто тринадцать, где имелась еще одна доска с объявлениями. Обычно там вешали перечень записавшихся на факультатив или награжденных за вклад в развитие Академии, но порой возникали и писульки амурного толка. А потому это место любили все сплетники школы и навещали ежедневно согласно расписанию.
– Заблудились, юная дева?
Вопрос, заданный с романтическим придыханием, заставил меня истерически всхлипнуть. Ну сколько можно? То народ в тогах, то ректор со спагетти, то теперь этот…
Я обернулась, чтобы лицезреть нарушителя спокойствия.
Серый Волк!
– Что вы, что вы! – улыбнулась я во все зубы самой ласковой улыбкой. – Как можно! Я шла за вами!
– За мной? – удивился бедный оборотень.
Тому, кто напялил на него красные сапоги, хотелось руки оторвать. Был себе симпатичный парень, пусть и с хвостом в животной ипостаси, так никому ж не мешал! За что с ним так…
– Именно, любезный. За тобой. Зеленые просили присмотреть и наказать обидчиков.
– Обидчиков? Меня никто не обижал. – Тут он вспомнил что-то. – Это я кого хочешь обидеть могу! И сейчас…
Бедный парень задумался, вспоминая слова.
– Ты меня съешь, – подсказала я, начиная приклеивать объявление.
– Да… – растерялся мой мохнатый собеседник. – А ты откуда знаешь?
– У Красна Солнышка спросила да Ветра Могучего, – сдала я информаторов.
– Утвердили уже, – завистливо проговорил парень.
– Куда?
– А ты разве не с отбора?
– Нет, – не поняла прикола я. – Что за отбор?
– Так это… Старшие курсы в конкурсе участвуют. Постановку свою делают. Сегодня отбор на роли.
– А, смотрины, – наконец дошло до меня.
– Не ругайся. Сама везучая, а мне как быть?
– А ты на какую роль пробуешься? – заинтересовалась я.
Неужели нас ждет Красная Шапочка на новый лад?
– Волк Серый. Одна штука. В сапогах красных, – зачитал по бумажке бедняга.
– И?
– И там уже десять таких волков. У всех сапожищи как сапожищи, а у меня… – Он попытался прикрыть вышивку. – Пришлось у бабки одалживать.
– Снимай, – заявила я. – Это не для роли, это старшекурсники поиздеваться решили.
– Ага, поиздеваться. Они даже ректора пригласили оценивать. А я хочу играть! У меня, может, мечта такая! С детства!
– Снимай. Если мечта с детства, то знать должен. Репутацию потерять легко, а после только в цирк играть возьмут. По протекции. Третьего слона слева. Тебе это надо?
– Вот злая ты…
– Данька, – подсказала я. – И не злая, а честная. Если они актеров найти хотят, то и без сапог тебя посмотрят и оценят, а если поржать не с кого, так пусть с себя ржут.
– А ты со мной сходишь? – внезапно предложил парень.
У него даже хвост замер от тревоги. Вот уж довели ребенка! Застрянет так между человеком и волком. И что получится?
– Схожу, обязательно схожу, – пообещала я. Наконец доска поддалась, и мое объявление заиграло всеми красками своих чернильных разводов. Клей был на водяной основе, а я не встряхнула… – А призраки тоже кого-то играют?
– Нет, поэтому они обиделись и закатили истерику. Актовый зал три часа чистили. Даже ректор был. Но сбежал быстро. Кто-то из фракции некромантов решил помочь духам и готовил им снаряды. И где только нашел столько макарон быстрых!
Я не стала объяснять про великие «Доширак», «Роллтон» и прочие пластиковые заменители здоровой пищи. Не нужно ему это знать, тем более что ректора обычными спагетти обдали.
– И я не знаю, – протянула злобная я. – Ну что, идем твоих соперников смотреть? Только сапоги сними. А то стыдно рядом стоять.
Пробурчав себе под нос нечто малоприятное для меня лично, парень стянул красные чудовища с ярко-оранжевой вышивкой и поплелся за мной босиком. Пол был уже теплый: холода успели ударить. К тому же принимая во внимание расовую принадлежность… Нет, мне не должно быть его жалко. Ни капельки.
Актовый зал Академии располагался в другом крыле, и пришлось сделать небольшой круг, чтобы оказаться у его дверей. Более того, я вновь отработала приобретенный дома навык по прокладыванию пути в сложных социальных условиях. Больше всего он пригождается на распродажах или в фойе театров, когда нужно урвать свое пальто.
Здесь ситуация была почти такая же, только вместо вожделенного гардероба требовалось протиснуться к двери и пролезть внутрь, чтобы глянуть, кто там выступает перед сборищем кастинг-агентов местного разлива. И сделать это так, чтобы все местные Серые Волки, Красные Колпаки и Дровосеки-Любители не прознали о столь вопиющем нарушении их очередности.
Впрочем, протиснулись мы сквозь толпу хоть и с трудом, но без лишних дырок в организме. Бодро прошлепав в первые ряды, я уселась, рывком усадила своего Волка и принялась смотреть, как позорится на сцене бедный Серый Волк с порядковым номером «сорок семь». Если мне не изменяет память, за дверями стоит не меньше дюжины подобных Волков. Все как один в красных сапогах и со злодейскими харями.
– Попрыгайте, – попросил один из «агентов».
– Зарычите, – распорядился другой.
– Прыгни через голову, – выдал третий.
– Нет, пусть танцует. Видел, как это нимфы делали? – напомнил четвертый.
– Это скучно. Лучше пение. Давай, Серый. Может, нам именно ты подходишь!
– Да… идите вы! – наконец дошло до бедняги, и он едва ли не плюнул себе под ноги, уходя.
– Какой непрофессионализм, – попенял один из агентов. – Но, может, следующий готов на большее ради своей мечты?
И эти гады рассмеялись. Гады были разнополые. Это так, мелкое уточнение, чтобы было ясно, что и гадюки присутствовали.
Я быстро прикинула количество и роли. Выходил жуткий перебор, а значит, в лучшем случае счастливый соискатель получит роль канделябра в доме Бабушки где-нибудь на чердаке. То есть уже над сценой. Да, милые ребятки эти старшекурсники. Одно радовало: болотных среди них не наблюдалось.
– И ты хочешь в этом участвовать? – шепотом спросила я.
Волк собирался ответить, но нас перебили.
