Нет, не все. Он заметил крошечную искорку света — насыщенно-оранжевую, как горящее пламя. Затем вторую — очень близко к первой, а потом еще одну пару огоньков, слабо светящихся далее первой пары. При этом на него повеяло каким-то запахом, причем настолько неприятным, чтобы он готов был опустошить желудок. И это зловоние било ему в лицо. Он заткнул рот и попытался сдержать тошноту, охватившую его.
И тут же его мозг получил послание. Он вошел в контакт с одним из существ, что бежали по темным проходам подземелья долины. Единственное, что он смог прочесть в мыслях — это отчаянный голод и видение этой омерзительной твари, впивающейся в его тело.
Запах стал сильнее, а огни, которыми светились их глаза, ярче и больше. Их привел голод, а Фарри оказался пищей.
Двигаясь обратно, Фарри так прижимался к стене, что его сложенные крылья задевали ее. Его рука потянулась к ножу, и тут он вспомнил, что ножны пусты. Он мог защищаться только руками. Фарри пятился, а твари преследовали его. То и дело он быстро оглядывался через плечо, чтобы убедиться, что впереди нет горящих глаз и что он не окружен.
Он ожидал от них нападения, но, казалось, что нечто удерживало их от последнего рывка, чтобы наброситься на него и убить. Они приближались к нему, но не так поспешно, как он ожидал. Клубень в его руке окончательно погас. Но он по-прежнему все видел.
Продвигаясь, Фарри осторожно проверял каждый свой шаг подошвой, убеждаясь, что не лишится равновесия и не упадет. Потом он сильно ударил что-то ногой, и тотчас же послышался металлический звук. Он рискнул остановиться и пощупать то, что задел. Его рука наткнулась на цепь.
Часть цепи была свободна, и он быстро схватил ее, однако второй ее конец был прикреплен. Он с силой дернул ее — и тут же увидел вспышку света. Он снова провел пальцами по этому месту и увидел мерцание. Охотники остановились… Бешеная ненависть и желание расправиться с жертвой наполняла их, но теперь, как он понял, они действовали с осторожностью и снова замерли, словно он завладел чем-то, от чего они ожидали большой опасности. Тем временем, звенья цепи потеплели в его руке и стали жаркими, как тот шар; однако Фарри не бросил свою находку. Напротив, то обстоятельство, что, подняв цепь, он замедлил их приближение, заставило его вцепиться в нее со всей силы.
От звеньев в его вытянутой руке исходил свет, освещая остаток цепи во всю ее длину. Этот свет был гораздо сильнее, чем от клубня. Он взял цепь обеими руками и снова дернул ее изо всех сил.
Она не поддавалась. Единственное, что произошло — она засветилась, причем так, что его глаза, уже привыкшие к темноте, сумели проследить ее до самой стены. Она была прикреплена к кольцу, очевидно, крепко вделанному в один из стенных блоков. Тогда Фарри внимательно осмотрел крепление. Ему приходилось переключать внимание то на свое занятие, то на угрожающие глаза противников. Однако последние не двигались.
Фарри ощупал кольцо, уходящее в камень. От этого прикосновения его охватила внезапная острая боль, настолько сильная, будто он сунул руку в костер. Он невольно отпрянул, но не выпустил из рук цепь. В отличие от звеньев, кольцо не светилось. Попытки выдернуть его не привели ни к чему; он старался выгнуть злосчастное кольцо, дергая цепью так сильно.
Раздался звон, и звено, удерживающее цепь на кольце, не выдержало, из-за этого он резко отступил назад, а его крылья болезненно ударились о противоположную стену. Теперь он сжимал несколько витков светящейся цепи, отодранной от крепления. Хотя она целиком осталась в его руках, она не жгла ему плоть, как то единственное кольцо, вбитое в стену. Намотав часть цепи на правую руку, он стал размахивать остальной ее частью взад и вперед, как плетью. Когда она ударялась о каменную стену и плиты пола, раздавался металлический звон. Вот только потом ее свет показал еще кое-что — череп с замершей улыбкой обнаженных зубов, лежащий посреди груды костей. Фарри не знал, что за существо погибло здесь, но по форме черепа и зубами оно походило на гуманоида.
Он перешагнул через груду костей, без всякой цели наподдав череп мыском сапога. Он покатился по проходу прямо к ненасытным глазам. Фарри вздрогнул и снова начал отступать, проводя правой рукой по стене. Вскоре проход заметно сузился. Свет от цепи оставался постоянным, и теперь Фарри размахивал ею взад и вперед — не только ради предупреждения преследователям, но и для того, чтобы видеть, что его ожидает впереди в этом узком проходе.
В тусклом свете он увидел какую-то груду, и опять ею оказались кости. Однако способ удержания этого несчастного узника у стены был совершенно иным. Когда Фарри поднял цепь выше, он увидел маленькую металлическую клетку, а рядом с нею возвышался камень высотой в человеческий рост. Примерно таким же ростом обладал Ворланд. В клетке лежал еще один череп, а под ним — кости. Фарри поспешил последовать дальше.
Он миновал еще две прикрепленных к кольцам цепи, но нигде не заметил узников, привязанных к ним в ожидании мучительной смерти. Затем он дошел до конца прохода и наткнулся на лестничный пролет. Наверху проступал еще один такой же пролет.
И тут настал момент, когда на Фарри напали охотники. Должно быть, Фарри уходил с их территории, а они не могли допустить этого. Он поднялся на четыре ступеньки этой щербатой лестницы и остановился, приготовившись встретиться с ними лицом к лицу. При этом он держал наготове цепь. Когда они подошли, он размахнулся и ударил. Он очень сильно треснул первого врага, затем ударил второго с уже меньшей возможностью как следует прицелиться. Твари впервые подали голос — пронзительный и настолько высокий и пронизывающий, что у него заболели уши. Еще две прыгнули на него, но только попали под удар цепи. Первый из нападавших лежал в том месте, где его настиг удар. Теперь к нему присоединился его сотоварищ. Пара глаз потухли, и Фарри догадался, что тварь подохла. Если состояние последнего было ясно, то второй противник, похоже, был сильно ранен, ибо он больше не нападал, а лишь лежал рядом со своим компаньоном, с ненавистью взирая на Фарри и пытаясь утихомирить боль.
Фарри пристально наблюдал за происходящим, прежде чем наконец повернулся и начал подниматься. Он по-прежнему то и дело оглядывался, чтобы удостовериться, не преследуют ли его враги. Усиливающееся свечение цепи тускло мерцало. Он снова обернул цепь вокруг руки и протянул ее вперед, чтобы как можно лучше освещать путь, лежащий перед ним.
Этот подъем показался ему бесконечным. Дважды ему пришлось пролезать в отверстие над головой, чтобы очутиться в следующем темном коридоре. Его не тянуло заняться исследованиями коридоров, и он постоянно держался лестницы, продолжая подниматься наверх.
Привыкший к приглушенному свету от цепи, он сперва не заметил наверху впереди слабое свечение. Наконец серый прямоугольник привлек его внимание, и из последних сил он поспешил вперед к вершине лестнице. Завершив подъем ее, он очутился в помещении большого размера. В ближайшем углу стояла печь, а на стенах через некоторые интервалы висели какие-то предметы. Ему не захотелось изучить их детальнее, ибо в этом месте он ощутил такой приступ боли и страха, что даже содрогнулся. Фарри раскрыл и взмахнул крыльями — здесь хватало для этого места. В дальнем конце помещения имелась еще одна лестница, а в стенах очень высоко располагался ряд зарешеченных окон, прорезанных в стене и совершенно квадратных. Из них лился туманный свет, из-за чего это место казалось очень мрачным.
