Им были запечатлены не только воспоминания Бохора, но и Йяз. Это животное с изящными ногами и прелестной шерстью обладало своими особыми воспоминаниями, которые Фарри добавил к тем, что уже узнал. Он узнал, как себя чувствуешь, когда идешь по необычной дороге, пробегающей по илистому берегу, где находится озеро с водой для питья. А когда ощущаешь приближение врага или незнакомца, нос становится больше глаз.
Фарри с силой потер свой нос. Хотя он и сумел по кусочкам крыльев найти цель их полета, ему безусловно не хватало таких чувствительных и избирательных ноздрей. Так Йяз добавила к его запасу знаний то, что он мог выискивать новую территорию.
Зорор, Бохор и Йяз преподавали ему крайне полезные уроки. Но от Майлин и Ворланда он узнал то, что посчитал наиболее важным, когда они спустятся со звезд, найдя искомую планету, таящую в себе другие опасности — вероятно, со стороны тех, против чьих интересов они выступали.
— У них была часть крыла, — произнес Ворланд, показывая на отметину на запястье Фарри. — Вероятно, что этим ведется межпланетная торговля, и они отправляются далеко по космическим путям — но эти части крыла, поскольку они достаточно редкие, сами по себе могут обладать определенной ценностью. О них можно узнать из какой-нибудь истории, предназначенной для уговоров на финансирование и поддержку, или они могут быть преподнесены в качестве необычного подарка от одного босса другому. Возможно, это решили использовать как ловушку не только для тебя, но и для всех нас, мой маленький брат. Мы, должно быть, хорошо известны Гильдии — разве не из-за нас они потерпели неудачу на Йикторе? А Гильдия не прощает свои потери и провалы. Это важно для них — свести с нами счеты, чтобы другим было неповадно. Да, если это ловушка — тогда мы направляемся прямо в капкан. Вот к чему мы должны быть готовы.
Поэтому Ворланд стал его инструктором иного рода. В своих космических сапогах он прятал узкий нож, который теперь носил постоянно. Хотя их помещение для занятий было очень узким и небольшим, Фарри учился, как его надо бросать. Вдобавок ко всему, он, как всегда, внимательно слушал Ворланда, получая от инструктора всяческую полезную информацию, которая могла исходить только от вольного торговца, знакомого с множеством различных планет. Не менее полезными были сведения, полученные от Ворланда и касающиеся методам Гильдии по собиранию информации, которую ее члены добывали годами, прислушиваясь в космопортах к разговорам космонавтов и их собеседников.
Фарри знал, что жизнь очень мало ценится в Приграничье, где не только охранники ходили исключительно парами и с плетками наготове. Тем не менее, чем больше он узнавал, тем больше укреплялся в мысли, что если нагрянет опасность, он не будет дремать или прятаться в тени какого-нибудь убежища. Когда-то он думал, что жизнь в верхнем городе была идеальной, а теперь не сомневался, что там тоже присутствовал риск, и был даже намного больше.
Сон… Это случилось ночью, когда он устроился в гамаке своего отсека и начал засыпать.
Он парил над огромным зеленым лесом, от которого к солнцу поднималась дымка ярких оттенков разного цвета, а все планеты и звезды казались искорками на карте. Рядом шелестел водный поток, настолько прозрачный, что он отлично видел камни, разбросанные по песчаному дну, и следил за стремительно передвигающимися водными обитателями.
Затем вдоль берега он увидел деревья еще выше, чем до того, и среди них — мелькающих прозрачных крылатых насекомых; их хитиновые тела сверкали, как драгоценные камни. Ибо там было тепло и светло, и не только от солнца, а также — от блестящих гор, возвышающихся словно для защиты этой мирной долины. И здесь стелился дрожащий серебристый туман, тут и там покрывая то один холм, то другой. Только на этот раз Фарри не увидел здесь крылатых существ — виднелась лишь голая, пустынная земля. Внезапно Фарри охватило чувство полного одиночества, в котором не было страха. Он испытывал только отчаяние.
Он не чувствовал своего тела — единственное, что он видел и ощущал, это желание устремиться куда-нибудь. Затем ему в глаза ударила вспышка света, и он оказался напротив большого отверстия, что могло оказаться горной пещерой. Из ее жерла клубами выходил мерцающий туман.
Чьи-то умелые руки выгладили поверхность скалы, а потом ее аккуратно выложили кристаллами, такими, какие он не видел ни разу в жизни. Совершенно белые, как вода, превратившаяся в лед, на уровне порога и до верха квадратного прохода, темноватые и желтоватые, словно бы грязноватые — ниже, и прозрачные, окрашенные слабым оттенком фиолетового, переходящим в багрово-пурпурный цвет — выше прохода.
Сам проход манил его, и он поплыл (ибо во сне он не знал, как летать) к входу — только для того, чтобы быстро и внезапно быть оттолкнутым от него, и тут же пробудился от грез и сна. Он лежал, хватая ртом воздух, его сердце билось так быстро, что он чувствовал биение всем телом. Через какой-то промежуток времени, который он смог оценить только по собственному тяжелому дыханию, Фарри осознал, что находится в своем отсеке, а не перед тем сверкающим отполированным и усеянным драгоценными камнями открытым проемом.
Где-то в глубине его сознания что-то зашевелилось, словно заскрипела годами запертая дверь. Он лежал в полной прострации и пытался добраться до этой двери, но лишь сильнейшая тошнота полностью овладела им.
Когда он зажал рот руками, чтобы сдержать подступившую тошноту, из стены отсека послышался сигнал. Они увеличили скорость — и когда старания Крипа завершились успехом, звездная система, которую они искали, оказалась перед ними, ожидая их.
Фарри осторожно зашевелился, поднимаясь из гамака. Тошнота не проходила, но не оставляло его и видение, живое и отчетливое; такой могла оказаться и реальность, словно он специально искал эту хрустальную дверь.
Глава седьмая
— Вот он! — Крип резко нагнулся вперед в кресле второго пилота, чтобы увидеть то, что находилось на обзорном экране.
Круглый шар зеленых и голубых тонов стремительно приближающийся к ним, находился прямо перед их глазами. А Фарри показалось, что планета приблизится к ним гораздо быстрее, чем они могут успеть выбрать место для посадки.
— Ага… — произнес Зорор, работая на панели управления. Чувство напряженности ситуации, исходившее от закатанина, передавалось остальным. Из-за этого воспоминания о сне с хрустальной дверью резко покинули Фарри, и теперь в нем все больше возрастало ощущение грядущей опасности…
Внимание Зорора полностью было направлено на кнопки и рычаги, находящиеся перед ним, но он все-таки заговорил с Ворландом:
— Место посадки… ты тоже займись контрольной панелью. — Закатанин напряг плечи, словно старался сильнее надавливать на кнопки и клавиши. Руки Ворланда буквально летали по панели управления, находившейся напротив кресла второго пилота, а лицо его выглядело мрачным.
Неужели это было в самом деле — вспышка, промелькнувшая на экране? Фарри показалось, что их корабль какой-то силой отворачивают в сторону, не давая проникнуть в небеса этой неведомой планеты. А затем, если оно и в самом деле было, препятствие исчезло. Они с легкостью прорезали атмосферу, и закатанин искусно посадил корабль на твердую поверхность. Ворланд наклонился и включил обзорный экрана, изображение на котором медленно двигалось, чтобы предоставить им полный вид того места, где они приземлились.
