Из устных преданий, собранных на острове Пасхи, можно понять, что умение читать и писать Ронгоронго передавалось от поколения к поколению, причем ему обучали в специальной круглой школе в Анакене — до 1862 г., когда работорговцы увезли последних Ма’ори-Ко-Хау-Ронгоронго. До того момента, когда была безжалостно оборвана золотая нить традиции, которая связывала остров Пасхи с прошлым, Анакена была также сценой, где проходил важный ежегодный фестиваль, на который «люди собирались, чтобы послушать, как читают все дощечки».
Сокращенную декларацию демонстрировали в XIX веке ряду исследователей из Европы и Америки, не расшифровывая письменность. С тех пор некоторые ученые объявляли, что им удалось расшифровать код — последний раз в 1997 г., — но ни за одним из этих заявлений не стояло ничего реального. Сегодня мы можем только догадываться о содержании этих священных дощечек и ломать голову, почему в течение такого долгого времени жители острова Пасхи придавали им такое большое значение. Трудно ответить и на еще более фундаментальный вопрос — как и почему вообще эта письменность и дощечки возникли в таком неподходящем месте? Отец Себастьян Энглерт, баварский монах-капуцин, археолог, проживший на острове Пасхи свыше 30 лет, формулировал эту проблему очень четко:
«Письменные языки, там, где они существуют, почти всегда являются продуктом большого сообщества людей и сложной культуры, когда имеется большой объем информации, требующей записи. Они возникают в результате необходимости и потому, конечно, нетипичны как продукт малых и изолированных групп. Совершенно невероятно, что письменность могла потребоваться и была изобретена в рамках крошечного сообщества острова Пасхи. Тем не менее какого-либо источника за пределами острова, из которого письменность могла бы быть почерпнута, пока не обнаружено».
«Эти старые работяги…»
Таким образом, тайна острова Пасхи сводится как минимум к четырем основным проблемам:
тайна Хивы, легендарной родины богов, предположительно уничтоженной наводнением;
тайна искусных мореплавателей, которые привели флот беженцев из Хивы к далеким берегам Те-Пито-О-Те-Хенуа;
тайна искусных архитекторов, первых авторов великих аху и моаи;
тайна искусных писцов, которые понимали надписи Ронгоронго.
Подобная высокая квалификация людей является признаком развитой цивилизации. Тот факт, что все они собрались вместе, сразу, на далеком острове в Тихом океане, очень трудно объяснить, исходя из нормальных «эволюционных» процессов, которые обычно приписывают человеческим обществам. Поэтому многие ученые склоняются в пользу того, что жители острова Пасхи вовсе не развили в себе все эти знания и умения в изоляции, а получили их в виде влияния — или наследства — откуда-то еще.
Мы не хотим развивать здесь старую и надоевшую дискуссию, был ли остров Пасхи заселен пришельцами с запада, то есть из Полинезии (и оттуда же получал культурное влияние), или с востока, то есть из Южной Америки. Поскольку очевидно, что первые поселенцы острова Пасхи были искусными штурманами и мореходами, столь же очевидно, что такие люди в пору расцвета их цивилизации могли совершать далекие путешествия, причем не только до островов Полинезии, но и к Южной Америке, а то и дальше. Мы считаем, что именно по этим причинам на острове Пасхи встречаются следы доисторических контактов как с южноамериканским континентом, так и с Полинезией; например, куры и бананы могли попасть лишь из Полинезии, а сладкий картофель, бутылочная тыква и сахарный тростник — только из Южной Америки.
По крайней мере, на ранней фазе заселения острова Пасхи, когда люди еще помнили, как водить океанские корабли, такие товары могли свободно перемещаться в обоих направлениях — вместе с другими ценностями, включая ремесла, знания и художественные и религиозные идеи. Так что мы не удивляемся тому, что монолитные статуи, сверхъестественно похожие на моаи (хотя и в намного меньшем количестве), были найдены в развалинах Тиауанако в южноамериканских Андах на высоте более 4000 метров над уровнем моря, на Маркизских островах в Полинезии и в ряде других мест. Подобным образом нас не удивляет, что аху острова Пасхи сравнивают с полинезийскими платформами мараэ, а каменная кладка Аху-Тахира напоминает лучшие работы каменщиков — инков.
Мы абсолютно уверены, что, по крайней мере, под частью этих параллелей имеется рациональная почва, и когда-нибудь будет доказан факт взаимного влияния — не обязательно очень частого — между доисторическими культурами острова Пасхи, Южной Америки и Полинезии. Это предложение не является каким-то из ряда вон выходящим, его с готовностью поддержало бы большинство ортодоксальных археологов. Где гораздо меньше определенности, так это в вопросе о месте острова Пасхи в общей структуре связей и контактов; вполне возможно, что он играл гораздо большую роль, чем просто «реципиент» внешнего влияния.
Его квалифицированные, грамотные кадры архитекторов, чьи предшественники отыскали «Пуп Земли» благодаря высочайшему уровню астронавигации, явно были людьми высочайшей целеустремленности и широты ума. До того момента, когда, незадолго до первого контакта с европейцами, зло проникло в их общество, они сотни лет беззаветно посвящали себя созданию невероятных, внушающих трепет произведений религиозного искусства.
Мы не первые высказывали предположение о том, что ими руководила при этом цель, которая, если удалось бы ее осознать, дала бы ключ ко всей таинственной путанице. Как выразилась госпожа Скорсби Рутледж, отважная британская путешественница и исследователь, которая жила на острове Пасхи с 1914 по 1915 г.:
«Тени ушедших строителей все еще владеют этой землей. Добровольно или нет, каждому появившемуся здесь приходится общаться с этими работниками из прошлого; весь воздух здесь насыщен огромной целеустремленностью и энергией, которые здесь были и которых здесь больше нет. Что это было? Что это было?»
Нам представляется вполне возможным, что цель посвященных обитателей острова Пасхи была каким-то образом связана с древним духовным знанием, присутствие которого мы почувствовали в Ангкоре I тысячелетия н. э. и в Гизе III тысячелетия до н. э. и которое, по-видимому, возникло вне этих двух регионов и за пределами документированной истории. И, конечно, очень интересно узнать: в какой степени эти черты реального сходства, которые связывают остров Пасхи, Тиауанако в Южной Америке и многие аномальные мегалитические сооружения в Тихом океане, определяются древним и косвенным влиянием некой третьей партии, затрагивающей все эти культуры, а в какой — прямыми контактами, которые, несомненно, также случались между ними?
С небес на землю
Самое древнее, правда, туманное, свидетельство «влияния», происходившего за кулисами истории, относится к Египту. Там оно было связано с преданиями о загадочной группе «полубожественных» существ, называвшихся Шемсу-Гор — Последователи Гора и поселившихся в долине Нила в далекую эпоху, тысячи лет назад, известную под названием «ранний первобытный век». Как мы видели в части второй, о влиянии этих переселенцев и их ключевой роли в формировании и руководстве исторической цивилизацией фараонов говорится во многих египетских текстах, посвященных погребениям и воскрешениям, в особенности в замечательных «Текстах Строителей», высеченных на стенах храма Гора в Эдфу, в Верхнем Египте.
