— Я заказал кое-что в тайском ресторане, должны вот-вот доставить… Или ты хочешь вина, солнышко? Впрочем, доктор сказал, что тебе нельзя…
— Он же шарлатан! — заявила Юлия, и Роман расхохотался:
— Уела меня, солнышко! Ну что, давай посмотрим, что ты там нарыла.
Он кивнул на сверток, который Юлия прижимала к груди.
Женщина положила его на барную стойку, Роман приблизился с ножницами, но Юлия сказала:
— Я сама.
Муж не стал перечить или переубеждать ее, молча подал ножницы, и Юлия перерезала зеленые тесемки, осторожно развернула плотную пластиковую ткань. Наконец она узрела затейливую рукоятку, а затем по гранитной стойке звякнуло что-то металлическое.
Перед ней лежал нож, с длинным, частично покрытым бурыми засохшими пятнами странным лезвием и рукояткой, сделанной из пробкового дерева, с темным металлическим ободком.
Точно такой же нож она видела в своем кошмаре — в ящике на кухне Квазимодо.
— Гм, — произнес после недолгого молчания Роман. — Нож… Правда, какой-то странный…
Он имел в виду загогулину на конце лезвия.
— Думаю, таким удобно извлекать глаз из глазницы… — произнесла медленно Юлия, сама не зная, отчего ей в голову пришла такая ужасная идея.
— Солнышко, — произнес шокированно Роман. — Господи, к чему такие ужасы? О чем это ты?
В самом деле, о чем? Юлия и сама не знала, как не знала и многих вещей, которые, вероятно, раньше были ей известны.
Или нет?
Юлия дотронулась до рукоятки из пробкового дерева, а затем захотела взять нож в руки, но Роман быстро произнес:
— Солнышко, не надо этого делать. Кто знает, быть может, там остались отпечатки пальцев или следы ДНК. Недаром же этот нож был надежно завернут в пластик…
Муж был прав. Юлия отдернула руку. Роман продолжал:
— Сейчас позвоню в полицию. Помнишь, у нас там был знакомый генерал, тот самый, который с отцом твоим на рыбалку ездил?
— Нет! — отрезала Юлия, и муж вздрогнул. Посмотрев на нее, он осторожно произнес:
— Но, солнышко, почему нет? Ведь понятно же, что если кто-то и спрятал нож в… в дупле, то нож имеет отношение к преступлению. Посмотри, лезвие, похоже, все в крови…
Юлия кивнула и ответила:
— Ты прав. Я тоже не думаю, что кто-то будет прятать нож просто так. Наверняка он связан с преступлением. Причем я знаю с каким. Ее убили именно там!
— Да кого, солнышко? — заявил в потрясении Роман, а Юлия ответила:
— Чертову девочку. Ту самую, с косичками, зашитым ртом и пустыми глазницами. Ее убили при помощи этого ножа. И глаза ей извлекли именно им…
Раздался стук. Это Роман со всего размаху поставил свой бокал на барную стойку.
— Солнышко, тебе не надо фантазировать на подобные жуткие темы. Доктор сказал, что…
Юлия закричала:
— Я не фантазирую! Ее убили именно этим ножом! Я сама видела…
Юлия запнулась, тяжело дыша, а муж, подойдя к ней и обняв ее за плечи, прошептал:
— Ну, солнышко, попытайся рассуждать логично. Если девочку убили, как ты утверждаешь, на этой поляне или, скажем, в этой лесополосе, то вряд ли ты могла стать этому свидетелем. Разве ты видела во сне лесополосу? — Юлия отрицательно качнула головой, а муж продолжил: — Вот видишь, солнышко… Эта девочка в самом деле чертова, то в ванной тебе является, то в клинике. Ну и сегодня в лесополосе. Но ведь саму лесополосу ты не видела?
Юлия снова отрицательно кивнула, муж поцеловал ее в щеку и сказал:
— Значит, вряд ли можно исходить из того, что ты видела, как ее убивают в лесополосе…
Женщина быстро произнесла:
— А кто сказал, что ее убили именно там? Ее тело там зарыли. Но убили ее в ином месте!
Роман вздохнул:
— Солнышко, ты противоречишь самой себе. Тела мы ведь там не нашли…
— Мы и не искали! И его могли оттуда забрать и перезахоронить или вообще уничтожить. Мы нашли ее заколку!
— Солнышко, мы нашли какую-то заколку, что неудивительно, ведь по лесополосе наверняка в самом деле шляются дети или даже взрослые тетеньки, использующие детские заколки. И теряют их там. Всякие грибники, ягодники, влюбленные парочки, просто любители свежего воздуха, собачатники, кошатники, даже бельчатники…
В его голосе сквозил явный сарказм.
— …наконец, наркоманы и бомжи, а в частности, наркоманки и бомжихи! И любой из них, вернее, любая из них могла потерять — и потеряла — заколку!
— Или Великий Белк! — прошептала Юлия и добавила чуть громче — Где заколка, которую я нашла?
Роман ответил:
— Солнышко, я обронил ее, когда мы плутали в темноте по лесополосе…
Юлия, развернувшись так резко, что столкнула свой бокал с коктейлем, пронзительно закричала:
— Как ты мог! Это же улика!
— Солнышко, извини. Я не хотел, так получилось… — принялся оправдываться Роман. — Она выскользнула у меня из кармана, когда я вынимал мобильный, чтобы посветить фонариком…
Юлия продолжала кричать:
— Едем туда обратно, нам надо найти ее!
— Солнышко, не сходи с ума. Я толком и не запомнил, где мы были…
— Я запомнила! Я знаю где! Едем!
— Солнышко, сейчас ночь. Даже если ты поедешь, то не найдешь это место, а если даже и найдешь, как ты намереваешься искать там ночью — эту чертову заколку этой чертовой девочки?
Роман был прав — Роман был всегда прав со своей мужской логикой и железными нервами. Но сейчас Юлии не было до этого дела.
— Где ключи? Дай их мне! Я поеду сама, если ты не хочешь меня сопровождать!
Роман схватил лежавшие на барной стойке ключи и засунул их себе в карман.
— Солнышко, я же сказал — не дури. Если для тебя это так важно, то мы съездим завтра туда снова. Но не сейчас, глубокой ночью! И это обсуждению не подлежит!
Юлия бурно разрыдалась, а в этот момент раздалась мелодичная трель домофона — доставили еду из тайского ресторана.
В кушаньях, которые вообще-то любила, Юлия поковырялась еле-еле. Роман пытался завести с ней разговор, однако она упорно игнорировала все его попытки.
Наконец, когда она не ответила на его очередной вопрос, муж вздохнул и, отбросив палочки, заявил:
— Как знаешь, солнышко, но я умываю руки. Я тоже устал и тоже не всегда хорошо себя чувствую. Особенно с тобой.
И, поднявшись, ушел прочь. Юлия, ощутив жгучую вину, переборола первое желание броситься за мужем и помириться. Или даже попросить у него прощения за свое невыносимое поведение.
