– Это отвратительно, Бриджит.
Бриджит знала, почему сестра так резка. Прошлым вечером все вскрылось. Лиза волновалась за нее. И даже Бриджит не могла отрицать, что на это есть все основания.
Поэтому, вместо того чтобы разозлиться на сестру, Бриджит перевернулась на бок и предложила Лизе занять ее место в машине подруги, участвовать в «Караване по поднятию духа» вместе с одиннадцатиклассницами. Бриджит даже не надо было спрашивать у них. Ее подруги любили Лизу, нянчились с ней. Они не станут возражать, что она поедет с ними.
Но вместо благодарности Лиза пробормотала: «Нет, спасибо», вышла из комнаты и попросила родителей отвезти ее к футбольному полю.
Вернувшись домой несколько часов назад, она прямиком направилась в свою комнату.
Бриджит до сих пор не знает, кто победил.
Лиза наклоняется, чтобы сплюнуть пену в раковину. Выпрямившись, она замечает Бриджит в зеркале. В тот же миг радость на ее лице сменяется злостью.
– Занято, – говорит она и толкает дверь, чтобы закрыть ее.
Но Бриджит крепко держится за дверную ручку и напирает на дверь со своей стороны, не позволяя ее закрыть.
– Хочешь, сделаю тебе прическу? – предлагает она.
Лиза прищуривается:
– Нет.
– Ты завьешь волосы? Или соберешь в пучок? – интересуется Бриджит.
– Я не знаю. – Лиза сильнее давит на дверь.
Бриджит просовывает ногу, чтобы та не закрылась:
– А что насчет макияжа? Тебе нужна моя помада? У меня еще есть подходящий к ней карандаш для губ. Тебе стоит им воспользоваться. А то помада сотрется через несколько минут.
– Господи, я могу остаться одна? – кричит Лиза и давит на дверь обеими руками.
Бриджит тут же убирает ногу, и дверь захлопывается.
Ей хочется закричать, что она могла пострадать, но Лиза включает фен. Бриджит поворачивается и прислоняется к закрытой двери. Ей кажется, что она чувствует негативные вибрации, которые доносятся из ванной комнаты, отчего ее тело покрывается мурашками.
Она ненавидит тебя.
Она считает тебя ужасной сестрой.
Бриджит бредет в свою комнату. Если Лиза и правда думает, что у сестры неприятности, зачем тогда ведет себя так некрасиво? Почему не пытается поддержать Бриджит, вместо того чтобы обижать? В любом случае, вопрос закрыт. И впереди танцы. А значит, пора столкнутся с реальностью.
Красное платье висит в шкафу. Бриджит снимает халат и кладет его на кровать. Затем протяжно выдыхает, надеясь, что от этого она станет немного худее. Надевает платье и тянет язычок молнии вверх.
Та с легкостью застегивается.
Ура, Бриджит!
У нее дрожат губы, а из глаз текут слезы. Бриджит слегка наклоняется вперед, чтобы они не попали на ткань. Она сделала это. Она стала еще худее, чем была летом. И то бикини будет ей большим. Она никогда не была настолько худой. Ей больше не надо сбрасывать вес.
Все закончилось.
Бриджит победно вскидывает руки. И замечает, что платье сползает на груди. Угрожающе низко сползает. Отчего становится виден ее лифчик без лямок.
Это еще сильнее радует ее.
Бриджит пробирается в мамину комнату и находит в ее швейном наборе коробочку с булавками. Затем снимает платье, раскладывает его на кровати и начинает собирать ткань на спине, закрепляя булавками, как видела на манекене в магазине.
Бриджит замечает свое отражение в зеркале. Она лишь в лифчике и трусах. Сгорбилась над кроватью, пытаясь уменьшить платье, которое и так маленького размера. Она похожа на одного из жучков, которых они изучали на биологии. Выпирающие из-под ее кожи маленькими бугорками ребра и кости напоминают ей панцирь. И это вызывает у Бриджит улыбку.
А потом у нее урчит в животе.
Ты отвратительна.
Неужели так трудно хотя бы минуту не думать о еде? Толстуха!
Дрожащими руками девушка быстро закрепляет булавки и надевает платье. Затем собирает волосы и наносит немного помады. Собираясь, она даже не смотрит в зеркало.
Бриджит это не нужно. Она и так знает, что никогда не будет такой красивой.
Глава 43
Кэндис сидит на крышке унитаза, прикрыв глаза. Ее мама наносит ей на лицо последние штрихи макияжа для танцев. Из спальни доносятся голоса девчонок, и все эти разговоры и смех кружат ей голову. Хотя подружки опоздали и никто не притронулся к приготовленным ими с мамой закускам, ее план все еще работает.
Сейчас главное, чтобы они оставили хоть немного рома и ей.
– Ты закончила? – спрашивает она маму. – По-моему, мы торчим тут уже вечность.
– Почти. Ты такая красивая! – Миссис Кинкейд слегка касается кисточкой губ дочери. – Хорошо. Можешь посмотреть!
Кэндис открывает глаза и смотрит на девушку в зеркале. Она едва узнает себя.
Ее глаза, прокрашенные карандашом и тенями, стали глубокими и выразительными и приобрели более насыщенный оттенок голубого. Благодаря накладным, ресницы кажутся густыми и длинными. На лице слой тонального крема и пудры, которые чуть светлее ее кожи, но из-за бронзатора и румян это не так бросается в глаза. Губы обведены карандашом, скрытым под насыщенной красной помадой. И лицо, и грудь обсыпаны блестками.
По сути, это маска.
– Когда ты окажешься в зале с приглушенным светом, макияж будет смотреться по-другому. Я учла это. – Миссис Кинкейд щелкает выключателем в ванной и открывает дверь, чтобы создать подходящее освещение. – Тебе нравится?
Кэндис не уверена в этом. Но ее мама должна знать, что делает. Она ведь зарабатывает на жизнь тем, что делает людей красивыми. Скрывает их недостатки. А именно этого Кэндис и хочет сегодня.
Она идет в свою комнату.
– Ого, Кэндис! – восклицает одна из девчонок. – Я сначала и не узнала тебя.
– Мама слегка переборщила, – тихо говорит Кэндис. – Вам так не кажется?
– Нет! Нисколечко. Ты такая красивая!
– Как модель!
Все девочки рассыпаются в комплиментах. Все, кроме Лорен. Она сидит на кровати Кэндис в странном ведьминском платье и покачивает ногами. И осушает стакан до дна. А сделав последний глоток, выдает громкое «ааах», как в рекламе колы.
– Ты что, никогда не пила ром с колой, Лорен?
– Нет! – кричит Лорен. – Но это так вкусно!
Она протягивает стакан, ожидая добавки.
Кэндис встает перед Лорен и пытается перехватить бутылку:
– Может, тебе стоит притормозить?
– Да ладно, Кэндис. Пусть еще выпьет, – говорит одна из девушек с дьявольской улыбкой.
– Ей надо выпить! У нее был тяжелый день, – добавляет другая. – Посмотри на ее платье. Она в трауре.
