Девчонки, очарованные ее невинностью, обмениваются довольными взглядами, указывая друг другу на несоответствие Лорен социальным нормам: отсутствие макияжа, заколка, которой она убрала волосы с лица и даже то, что она оборачивает учебники коричневой бумагой.
Кровь приливает к голове Лорен, отчего она ощущает слабость и тепло. А потом начинают сыпаться вопросы.
– Ты всю жизнь провела в Маунт-Вашингтоне?
– Нет, – отвечает Лорен, отыскав в толпе задавшую вопрос девушку. – Я жила на западе с мамой. Мы переехали сюда после смерти дедушки.
– Твои родители все еще вместе?
Лорен поворачивает голову, чтобы посмотреть на девушку, что примостилась на краю парты справа от нее.
– Нет, мы живем вдвоем с мамой.
– А где твой папа? – спрашивает прислонившаяся к стенду девушка.
– Он тоже умер. Когда я была маленькой.
– Ого! Это так грустно, – раздается за ее спиной.
Девчонки согласно кивают.
– Он был намного старше мамы.
Лорен догадывается, что девчонкам хочется получше узнать ее, и изо всех сил пытается отвечать на вопросы так же быстро, как они их задают. По поведению девчонок – кивкам, взглядам, улыбкам – становится понятно, что они знают друг друга практически всю жизнь. Последние несколько недель Лорен наблюдала за ними издалека, видела, как они прогуливались по коридорам, держась под руки, и обнимались на переменах. Она хочет быть частью этого. И кажется, у нее еще куча времени, чтобы наверстать упущенное.
Но еще Лорен хочется побольше узнать о девчонках. Хочется и им задать вопросы. Но девчонки не отстают от нее.
– Чем тебе нравится заниматься?
– Эм… не знаю. Читать? Мне нравится читать.
– У тебя есть парень?
– Это нас попросила узнать парочка ребят, – с хитрой улыбкой говорит одна из девушек, а остальные начинают хихикать.
Лорен качает головой:
– У меня никогда не было парня. Я… Я никогда не целовалась.
Как только Лорен признается в этом, до нее доходит, что девчонки узнают это все не для себя. Они разнесут ее ответы по всей школе.
– Никогда? – потрясенно визжат они хором.
Некоторые наклоняются к парте Лорен, будто хотят защитить ее. Но Лорен не может вспомнить их имена.
– Ну, это скоро изменится, – говорит кто-то из девчонок. Она смотрит на Лорен, но обращается к подружкам: – Готова поспорить, Лорен отправится на школьные танцы с парнем.
Лорен чувствует, что краснеет.
Это невозможно.
– Я в этом не уверена.
– Ты уже купила билет на танцы?
– Нет.
– Но ты же идешь, верно?
Лорен кивает.
– Думаю, да, – говорит она, хотя до настоящего момента даже не планировала этого.
Придется отпрашиваться у мамы.
– Хорошо. И ты определенно должна помочь нам с «Караваном для поднятия духа» перед домашней игрой. Все ученики украшают свои машины и ездят по городу. А люди выходят на лужайки, чтобы посмотреть на парад. Серьезно, это так весело.
– С удовольствием помогу.
Лорен очень заинтересовала идея покататься на машине с этими девчонками, которые, возможно, станут ее настоящими подругами. И внезапно учеба в старшей школе становится именно такой, как она мечтала, а не такой, как ей рассказывали.
Одна из девчонок склоняет голову и с легкой завистью произносит:
– Держу пари, все происходящее кажется тебе безумием. Типа, в одну минуту ты невидимка. А в другую – все тебя знают.
– Ты казалась мне дружелюбной, – признается другая. – Не знаю, почему я никогда не здоровалась и не общалась с тобой.
– Я тоже, – добавляет еще одна.
Лорен качает головой:
– Частично это моя вина. Я же тоже с вами не разговаривала. На самом деле я очень стеснительная.
Она обводит взглядом девчонок. И в этот момент замечает Кэндис, которая в одиночестве заходит в кабинет. А ведь она была лидером в этой компании.
Кэндис смотрит на присутствующих и понимает, что ее не заметили. Другие девчонки даже не посмотрели на нее. Их взгляды устремлены на Лорен.
– Мне жаль Кэндис, – тихо произносит Лорен. – Кажется, она расстроилась вчера.
Сильнее, чем любая из тех девчонок, кто вчера присутствовал в кабинете директора Колби.
Одна из девушек стонет:
– Фу, не надо.
– Почему?
– Потому что она – зло! – кричит другая.
Лорен наблюдает, как все девушки торжественно кивают.
– Подождите. Разве вы с ней не дружите?
– Мы дружим, – говорит кто-то. – Все еще дружим.
– Но… Знаешь, Кэндис получила по заслугам.
– Ей всегда многое сходит с рук, потому что она… понимаешь… такая красивая. И это неправильно.
– Она про многих говорила немало плохого. – Девушка, которая сказала это, так пристально смотрит на Лорен, будто ожидает чего-то, и, не добившись этого, продолжает: – В том числе и про тебя.
Лорен вспоминает последние четыре недели в школе. Она очень старалась не выделяться, но при этом все равно совершала ошибки. Непромокаемые туристические ботинки, которые она надела в первый дождливый день, привлекли странные взгляды. Ее одежда была простой и продуманной, но не стильной. А волосы были на несколько сантиметров длиннее, чем у других, и никто не убирал с лица прядь волос потускневшей старой заколкой.
Подняв руку, Лорен незаметно снимает ее. Она знает, что ей еще многому предстоит научиться. И этому Лорен мама не обучала, так как сама ничего не знает.
Когда заканчивается классный час, девушка не может отделаться от мысли, что ей следует что-нибудь сказать Кэндис. Заводить новых друзей круто, но не за счет поверженного противника.
Лорен замечает, что Кэндис свернула в женский туалет. И следует за ней.
– Привет, – говорит она. – Я Лорен.
– Я знаю, кто ты.
Кэндис заходит в кабинку и закрывает дверь.
Лорен выкручивает руки:
– Я… хотела сказать, мне жаль, что вчера так все произошло. Ты не заслуживаешь, чтобы тебя называли уродливой.
Через секунду срабатывает слив, хотя Лорен не слышала, чтобы Кэндис писала. Открывается дверь, и Кэндис направляется к раковине помыть руки. Она не смотрит на Лорен, но говорит:
– Я знаю, что не заслуживаю.
Кэндис явно расстроена. И Лорен не может винить ее за это. Может, заговорить об этом с Кэндис было ошибкой, но после того, как она высказалась, Лорен полегчало.
