Мия обожала футбол, а не гламур, окружавший этот вид спорта. Ее не интересовал вычурный, с показной роскошью стиль жизни, в который втянул ее Брайан.
Бог мой, они совершенно не подходили друг другу.
– Почему ты вышла за него?
– Знаешь, я задаю себе этот вопрос последние несколько недель. Я никогда не думала об этом раньше.
Никандрос ждал. Он вылез из бассейна и протянул руку Мие. Как только она присоединилась к нему, он схватил полотенце и набросил ей на плечи.
Когда Мия застыла в его руках, он чуть ослабил свои объятия. Для него было невыносимым находиться рядом и не прикасаться к ней.
– Он был единственным, кто сделал мне предложение, – мягко улыбнулась она. – Я согласилась, потому что на него можно было положиться. Брайан, с которым я встречалась, упорно трудился и был очень заботливым, и у него не было никаких дурных привычек или слабостей. А потом его карьера стремительно пошла в гору, и он стал одержим собственной славой. Начал делать высокие ставки в игре в покер, покупал дорогущие машины и разбрасывался деньгами направо и налево. Он боготворил тебя. – Когда Никандрос возразил, она остановила его: – Можешь ничего не говорить. Два дня спустя после своего приезда сюда я поняла, что у вас с ним нет ничего общего.
– Мия, ты не обязана говорить об этом.
– Нет, обязана. То, на какие риски он шел, как швырялся деньгами, его поступки… Все это так сильно напоминало мне моего отца, что я отдалилась от Брайана. Я не хотела снова проходить через эту боль. Чем больше я отдалялась, тем больше он изменял мне. Так что ты был прав: в том, что наши отношения разладились, была и моя вина. Но его смерть… Ник, я никогда не желала ему смерти. Я…
Никандрос крепче прижал ее к себе, чувствуя себя бессильным перед ее горем. Подумать только, он наговорил ей таких ужасных вещей.
– Дорогая моя, все в порядке, – попытался успокоить ее Никандрос, но она тут же напряглась. – Ш-ш-ш… – прошептал он, мягко взяв ее за плечи. – Мия, я просто хочу обнять тебя. – Он взял еще одно полотенце и медленно промокнул ее влажные волосы, а потом расправил ее шелковые локоны.
Мия тихо выдохнула и прислонилась к его груди. В его прикосновениях не было ничего волнительного, но она никак не могла расслабиться. И только тогда Никандрос понял, чего ей стоило прийти к нему этим вечером.
– Ты прижимаешься ко мне во сне, цепляешься за меня, когда тебя мучают ночные кошмары, можешь залепить мне пощечину, потому что боишься, что я убью себя. Ты даже выступаешь на мою защиту перед таким безжалостным тираном, как Андреас. Но вместе с тем ты не желаешь признать того, что происходит между нами.
– Я была готова уступить тебе с той самой ночи. Бог мой, Ник, чего еще ты хочешь от меня?
– Я хочу не просто близости, мне нужны отношения. Что в них так сильно пугает тебя?
– Я не знаю, как справляться с такими вещами, как влечение, не знаю, как вести себя с мужчинами. А ты… Ты обаятельный, неотразимый чертов принц, и я совсем не подхожу тебе.
– Ты была чемпионкой мирового класса. Я боготворил тебя, когда ты была на поле, и был одержимым тобой, когда ты находилась вне его, – просто ответил Никандрос. – Сколько еще власти ты хочешь иметь надо мной?
– Я боюсь близости. В юности я проводила много времени на тренировках, а в оставшееся время училась. Единственным человеком, которого я любила по-настоящему, был мой отец, но он разбивал мое сердце снова и снова, пока я… Ник, меня пугает то, что я открываюсь тебе, становлюсь небезразличной.
– Тогда дай мне понять тебя. Позволь мне помочь тебе так, как ты помогла мне.
Она медленно расслабилась в его объятиях и положила свои руки поверх его рук.
– Мой отец воплощал собой сбывшуюся американскую мечту. В молодости они с моей матерью переехали из Мехико и открыли маленькое кафе, которое со временем переросло в три ресторана, – с гордостью сказала Мия. – Но сколько я себя помню, он всегда играл. Все было просто замечательно, когда он выигрывал, а вот когда терял деньги… – В ее голосе прозвучало столько боли.
– Он обижал тебя или твою мать?
– Нет, ты что. Никогда. Он был хорошим человеком, чудесным мужем и любящим отцом для меня и Эммануэль. Отец называл нас своими маленькими чемпионками. Но с каждым годом все становилось только хуже, пока он не проиграл все наше имущество. За эти последние несколько лет он почти не приходил домой из клуба. Перестал возить меня на тренировки. Именно он привил мне любовь к футболу и был моей самой большой поддержкой и почитателем. Когда он начал проигрывать по-крупному, появилось увлечение алкоголем. Моя мать каждый вечер ехала в клуб, чтобы забрать его домой. Я всегда ехала вместе с ней, потому что мне ужасно не хватало его. Смотрителем клуба работал дядечка, которому отец когда-то очень помог. Однажды он спросил меня, не хочу ли я поплавать в бассейне, пока жду мать с отцом. В то время я уже начала играть в местном клубе, и мне нужно было заниматься спортом, где только можно. Мне кажется, мы ездили в этот клуб каждый вечер на протяжении трех лет, и я плавала, пока мать пыталась убедить отца ехать с ней домой. Мало-помалу мы лишились всего. В старших классах школы ко мне подошел скаут и предложил играть за молодежную команду Майами. Так я уехала из дому и ни разу не оглянулась назад.
– Ты не навещала родных?
Мия поморщилась, словно он спрашивал о вещах, которые ей не хотелось обсуждать.
– Мама умоляла меня не уезжать. Она сказала, что отец не переживет моего ухода, того, что я отказываюсь от него. Но я устала верить его обещаниям, которые он никогда не выполнял. Мы поссорились с мамой, и я наговорила ей ужасных вещей. Я сказала, что футбол для меня важнее, чем любитель азартных игр. Убеждала ее, что она тоже должна бросить его. Бог мой, я повела себя просто ужасно по отношению к своим родителям. Я так разозлилась и была такой напуганной…
– Мия, тебе было всего шестнадцать лет. Все из нас проходили через подобные вещи.
– Когда я добилась успеха, я начала отправлять домой деньги через сестру. Но мне кажется, мама так и не простила меня за то, что я наговорила таких гадостей об отце, и за то, что ушла из дому. Ник, но я не могла остаться. Не могла видеть его таким.
Никандрос вспомнил, как той ночью Мия сказала ему, что слова говорить легко, но поступки говорят громче. То же, что она пережила с отцом, ей пришлось заново проходить с Брайаном. Теперь Никандрос понимал ее страхи.
Мия думала, что он тоже нарушит все свои обещания. Что, если она доверится ему, он разобьет ее хрупкое сердце, которое она прятала за маской жизнестойкости и несгибаемости.
Разве удивительно, что она отказывалась открыться ему? Самые маленькие раны из детства оставляют глубокие следы. Кому знать, как не ему. Никандрос не мог обвинять ее в том, что она так ревностно охраняла свое сердце.
– Твой отец. Как у него дела сейчас?
Никандрос почувствовал, как ему на запястье упали ее слезы.
