– Это форма, – обиделся Славка и достал куртку, – я на самбо хожу.
– Классно тебе, – снова затосковал Юра. – А приемчик какой-нибудь покажешь?
– Да я пока… не много чего умею, – признался Славик. – Переднюю подножку. Заднюю… Удержание немножко.
Лицо Юры скривилось, как от боли.
– Тебе плохо? – всполошился Славик.
– Мне не плохо, – ответил гость. – Мне капец. Мне по-любому капец, а с этими таблетками – полный капец. Вот на фига я их пью? Все равно придет время – и умру!
Слава и не пытался ничего сказать, но Юра заговорил быстрее:
– Не перебивай! Я знаешь чего хочу? Смыться из дому и пойти в загул! Пойти… не знаю… куда ты ходишь? В ночной клуб?
– В клуб меня не пустили бы, – покачал головой Славик. – В кафе можно… или в кино.
– Нет-нет-нет! – замотал головой Юра. – Какой-нибудь экстрим! О! Парк аттракционов! А потом прыгнуть с моста… Нет, не в смысле самоубиться, а на такой специальной резинке, роуп-джампинг называется! Ты уже прыгал?
– Нет.
– Ну и дурак! Говорят, вообще отрыв башки.
– Но нам же… – тихо сказал Слава, – то есть тебе… нельзя. Стресс…
– Да и плевать, – спокойно ответил Юра. – Все лучше, чем сдохнуть в обнимку с унитазом.
Тут пришла тетя Ира с успокоительным на ночь, и разговор пришлось свернуть. Тетя Ира убрала форму с батареи, открыла окно на проветривание, попричитала, что в одной комнате с сыном спать не получится, а ее мальчик вынужден здесь дышать «не пойми чем», а потом оставила рядом с сыном включенную радионяню. И каждый час приходила. Открыть окно, закрыть окно, принести воды, проверить пульс… Славка каждый раз просыпался, а Юрка спал как убитый.
*
Славик в школе теперь только и делал, что смотрел и слушал. Хорошо, что давно не стригся, челка отросла, и за ней стало удобно прятать взгляд. Наблюдать за одноклассниками оказалось гораздо интереснее, чем слушать учителей, поэтому на уроках он частенько выпадал из происходящего.
– Слава, я хотела бы, чтобы ты присоединился к нашей команде, – сказала классная.
Слава среагировал на имя и очнулся. Он наблюдал за Виктуаром, которого гладила по колену соседка по парте. (Как же ее зовут? Вечно у него проблемы с именами.) Славик думал, что, если бы он был на месте Виктуара, его бы уже давно размазало по столу. А староста у них просто кремень. Сидит пишет.
– К-какой команде? – чуть заикаясь, спросил Слава.
– Я рассказывала, что мы начинаем подготовку к олимпиадам. Мне кажется, тебе нужно попробовать.
– Зачем? – испугался Слава.
– Ты много читаешь, хорошо пишешь, у тебя свой взгляд на книги. Почему нет?
– Все, Виктуарчик, теперь ты будешь не один, – пропела Тоня.
– Что? – спросил Виктуар.
Слава поразился тому, что Виктуар ничего не слышал. Надо же, как задание по литературе его поглотило!
– Тоня, а ты, вместо того чтобы язвить, лучше бы рассказала Славе, как мы работаем. Перешли ему список книг, введи в курс дела, – попросила Татьяна Павловна.
– Ввести? В курс дела? Это я могу, – сказала Тоня.
Кто-то захихикал, Слава не успел ни о чем подумать, а Тоня уже сидела рядом и раскладывала перед ним бумажки.
Слава ничего не соображал. Он мог выполнять простые и ясные команды типа: «Сфотографируй список» или «Перепиши расписание занятий», но вникнуть в то, что она говорит, не мог. Тоня была слишком близко, она пахла, она шевелилась, она занимала всю парту. И Слава бы свалился в проход или закричал бы от отчаяния, но тут Тоня резко отодвинулась.
– Ты не бойся, – сказала она, – я ни на что не претендую. Я понимаю, что у меня нет шансов.
Славик немного продышался и попытался понять, о чем она говорила.
– Шансов на что? – спросил он хрипло.
– На отношения, – ответила Тоня, – ты такой классный, такой умный, такой… такой независимый. А что я? Обычная девчонка…
Мозги у Славы заклинило.
– Ты не обычная, – сказал он.
Тоня опустила взгляд.
– А какая? – нежно спросила она.
– Ты красивая, – просипел Слава.
– Ну что ты! – Тоня накрыла ладонь Славы своей рукой. – Ты просто меня жалеешь.
– Нет! – воскликнул Славик.
На его крик обернулась Роза и начала буравить Тоню взглядом.
– Славик, просто у меня в этом классе совсем нет друзей, – продолжила Тоня, – можно я пока посижу с тобой?
– Конечно, – пылко ответил Слава.
Роза отвернулась и демонстративно опустила голову, стукнувшись лбом об парту.
*
Два дня Сергей провел, как йог на гвоздях: старался не совершать резких движений и делал вид, что ничего особого не случилось. Ну подумаешь, с Валеркой поссорился. Не первый раз. Однажды даже подрались из-за какой-то девчонки, имени которой история не сохранила. Тогда разобрались, теперь – тем более.
К вечеру среды он сам себя убедил, что все это ерунда, но на свой (вернее, уже на Климовский) сайт заглядывал каждые полчаса. И все равно проворонил момент, когда там появилась новость – «Выброшенных городскими властями стариков приютит больница». Это было интервью с врачом городской больницы, который пожелал остаться неизвестным. Врач очень раздраженно рассказывал, что отделение интенсивной терапии придется уплотнять, потому что несколько палат займут старики, выселенные из приюта. Интервью Сергея озадачило. Написано оно было скверно, но именно поэтому казалось настоящим. Журналист, который прикидывался Веселовым, вставлял фразы врача без всякой обработки, прямо с диктофона. В некоторых местах зияли логические дыры – видимо, там врач переходил на непрерывный мат.
Сергей задумался. Валера, конечно, не ангел, но демонстративно вышвыривать одиноких стариков из приюта – это был не стиль мэра. Валера еще с девятого класса умел обустроить все так, что комар носа не подточит, а тут вдруг такое… Да и зачем ему приют? Он и так на городском балансе. В версию про «расширение мэрии» могли поверить только имбецилы. Впрочем, судя по комментариям к новости, имбецилов в их городе было много. Пугающе много.
Хуже всего – новость перепостила пара серьезных СМИ.
В отчаянии Сергей снова набрал телефон Валеры и долго слушал длинные гудки. Он постарался погрузиться в рутину работы, вычитал и подписал в печать весь номер, но добился не облегчения, а усталости.
Дополнительно настроение испортил мейл из клиники Зайцера: «Мы начали процедуру возвращения денег вам на счет, однако сейчас операция находится на контроле фискальных органов…» Между строк читалось: «В ближайшее время денег не дождешься».
Больше всего в жизни Сергею хотелось лечь и проспать часов двенадцать. Однако вечером пришлось везти Иру с Юрой на вокзал.
